Крымская империя. От ханства к Новороссии
Шрифт:
Мухаммед был искренним другом Литвы, но запретить набеги на нее означало бы лишить Очаковскую орду пропитания и получить мятеж. Поэтому Мухаммед назначил Ахмата Хромого калгой, то есть сделал вторым человеком в ханстве. Это не избавило хана от проблем. Ахмат задумал крамолу, тайно сносился с Москвой и Стамбулом, чтобы свергнуть брата и занять его место. Проблема требовала решения, но Мухаммед был терпелив.
Хан встретился с послом русского государя Василия III и пообещал дружбу, но это оказались не более чем слова для того, чтобы выиграть время. Получив помощь деньгами и полезными советами от короля Сигизмунда, Мухаммед направил в Москву одного из своих вельмож «с наглыми и смешными требованиями», как выражается Карамзин. Мухаммед писал, что взятие Смоленска
В Москве к «смешным» требованиям отнеслись спокойно, указали, что государь всея Руси намерен вечно владеть захваченными городами, а с Литвой продолжит войну, чтобы возвратить Киев и остальное наследие Рюриковичей. Если Мухаммед-Гирей хочет оставаться в дружбе, то государь будет только рад.
В ответ хан отправил кавалерийские загоны на Мещеру для грабежа, однако большой войны не последовало. Неожиданно Мухаммед предложил новую комбинацию: пускай русские пошлют по Волге войска в Астрахань и помогут крымцам завоевать этот осколок Большой Орды. В обмен, вероятно, предлагалось признать северские города за Русью.
Война за интересы крымцев не входила в планы Москвы. Василий III отговорился тем, что невозможно провести судовую рать через враждебную Казань. В этот момент хан получил 30 000 червонцев из Польши и снова превратился в убежденного врага Московии. Старший сын крымского царя, Багатур-Гирей, опустошил Мещеру, которой правил московский служилый царевич Шах-Али. Заодно татары разорили и рязанскую украину. Большое крымское войско подступило к Переяславлю-Рязанскому. Дальнейшие события неясны. То ли крымцы произвели в Рязани антимосковский переворот, то ли это сделали местные бояре. Вероятнее второе, как это будет видно из дальнейших событий. Так или иначе, но московская партия в Переяславле-Рязанском была свергнута, и полноту власти обрел двадцатилетний великий князь рязанский Иван Иванович (1517). Но крымцы вернулись восвояси, а своевольный властитель Рязанщины остался один на один с Москвой. Его советник, боярин Семен Коробьин, уговорил великого князя поехать в Москву, чтобы оправдаться в сомнительном поведении во время татарского набега. Иван Иванович поехал, из чего следует, что он не был открытым союзником крымских татар, иначе вряд ли бы решился посетить Москву.
Решение оказалось ошибочным. В Кремле рязанского правителя посадили под почетный арест, а в его города ввели русские гарнизоны, щедро снабдив их военным снаряжением. Рязань фактически присоединили к Москве, хотя формально она еще не утратила самостоятельность. Рязанские бояре и дети боярские стали терять свои владения.
Набеги на русскую украину не могли прокормить Орду. Требовался большой поход. Ахмат Хромой, обосновавшийся в Очакове, обрел массу сторонников и доказывал свою правоту: воевать нужно против Литвы. Она ближе, здесь можно добыть рабов и ценности. В то же время этот калга тайно сносился с русскими, предлагая совместное нападение на литовские пределы и требуя взамен Киев по условиям будущего раздела владений. Хан Мухаммед был крайне обеспокоен своевольным поведением младшего брата. Он настоял на личном свидании и помирился с Ахматом. Цена примирения была кровавая. Чтобы удержать власть, Мухаммед вынужден был начать большой поход на Литву и отправил в набег 40 000 всадников, то есть предал заплатившего ему Сигизмунда и убивал его людей.
В то же время хана живо интересовали дела Казани. Казанский царь Магмет-Эмин тяжело заболел: «кипел гноем и червями», по выражению Карамзина. От того, кто станет наследником, зависела расстановка сил в бывшей Золотой Орде. Русские шпионы и дипломаты действовали достаточно профессионально. Они сумели создать в Казани промосковскую партию. Возможно, в ее состав вошли люди, которые имели торговые интересы на Руси. Существовала и другая партия – ногайская, за спиной которой стояли бии Большой Ногайской Орды. Со своей стороны Мухаммед-Гирей постарался создать третью партию – крымскую, но это получилось не сразу. Борьба за поволжское ханство продолжалась. Крым оказался опаснейшим противником в этой борьбе.
Получив новую взятку из Польши, Мухаммед-Гирей отправил 20 000 татар на Тулу и еще какие-то мелкие отряды в Путивль. В первом случае русские воеводы отбились и долго преследовали неприятеля. Во втором – удачно действовал Шемячич, разгромив врага. В то же время хан строго запретил Ахмату Хромому грабить литовские пределы. После этого Хромой вновь поссорился с братом и отбыл в Очаков под защиту своей орды.
Пока в Крыму братья не могли договориться между собой, Василий III искал в Европе новых союзников против Литвы и Польши. Такие нашлись. Первым был датский и норвежский король, вторым – магистр Тевтонского ордена (Пруссии), который находился в зависимости от Польского королевства и жаждал от нее освободиться. Правда, оба союзника завели долгие переговоры, а магистр требовал денег, но с беззаботным существованием Польши было покончено: ей пришлось выстраивать оборону по периметру границ.
Продолжались и русские переговоры с крымцами. Мухаммед-Гирей отправил посольство в Москву и как ни в чем не бывало попытался договориться о судьбе Казанского ханства. Наследником Казани он предложил сделать собственного брата Сахиб-Гирея. На вопросы, почему хан направил свои войска на грабеж московской украины, посол Мухаммеда отвечал, что набег свершился без ханского ведома. В Москве твердо сознавали, что Казань отдавать нельзя, в противном случае на Русь возобновятся набеги и с этой стороны, а отвечать за них будет некому.
В 1519 году Магмет-Эмин умер, и русская партия возвела на трон кандидата Москвы: мещерского царька Шах-Али (или Шейх-Али, 1519–1521, 1546, 1551–1552), которому было всего 14 лет. На Руси его звали Шигалеем.
Разумеется, при нем находились русские советники, так что Казань должна была превратиться в абсолютно безопасное и дружественное по отношению к Руси царство.
Но этот поступок выглядел как откровенный вызов Крыму; более того, как оскорбление хана Мухаммед-Гирея. Шах-Али когда-то приехал служить на Русь из Астрахани, то есть принадлежал к семье царей Большой Орды. Его дедом был не кто иной, как Ахмат-хан, который совершил «стояние» на реке Угре и сражался с крымскими татарами. То есть русские поставили царем Казани заведомого врага Крыма. Наверняка Мухаммед-Гирей был взбешен.
Впрочем, первые месяцы 1519 года его занимали совсем другие вопросы. Жизнь хана висела на волоске. Его пути с Ахматом Хромым окончательно разошлись, и уцелеть должен был только один из братьев.
Ахмат приготовился к войне, снесся с падишахом Селимом Грозным и попросил у него военной помощи в борьбе с братом, а в знак верности отправил в Стамбул своего сына «Гаммеда», или Хамид-Гирея. Но мятежник поторопился. Вероятно, его призвали поторопиться какие-то из крымских племен, и он двинулся на зов к Перекопу. Мухаммед выслал навстречу конное войско, которым командовали его сыновья Багатур- и Алп-Гиреи. Багатур остался сторожить Перекоп, тогда как Алп вышел в степь, чтобы найти и разгромить дядю. Османский гарнизон Перекопа сохранял нейтралитет в этом конфликте, а Мухаммед как ни в чем не бывало сносился со стамбульскими чиновниками и демонстрировал дружелюбие.
Мятеж Ахмата удалось подавить. Алп-Гирей встретил врага в степи, рассеял его, кинулся в погоню за дядей и лично убил Ахмата Хромого. Новым калгой сделался старший сын хана Багатур-Гирей. Оппозиция внутри степной империи была подавлена, друзей Руси и врагов хана удалось перебить. Победила партия, враждебная Москве. У Мухаммеда оказались развязаны руки.
Однако следующий поступок крымского царя способен был вызвать удивление. Новый калга Багатур-Гирей собрал 30 000 воинов и обрушился на Польшу-Литву. Его встретил Константин Острожский, потерпел поражение и бежал. Багатур разграбил вражеские земли вплоть до Кракова, перебил много народу и взял огромный полон – по слухам, 60 000 человек. Тем самым хан зарабатывал лояльность своих подданных и показал, что смерть Ахмата Хромого ни о чем не говорит: набеги на Литву для обогащения крымских племен будут продолжаться.