Крымский излом
Шрифт:
Вождь покрутил в руках трубку, - Мы не рассчитывали на такой эффект. Было мнение перевести его в какую-нибудь глушь, подальше от фронта, присмотреться к его связям... А он, бац, и застрелился, - Сталин в сердцах выругался по-грузински, а я сделал вид, что не понял им сказанное, - Но, давайте, не будем об этом, товарищ Бережной... Меня интересует ваше мнение на тему советской власти. Вы ведь были уже взрослым и опытным человеком, когда она пала. Почему так произошло, и кто в этом виноват? От Гитлера отбились, от Трумена отбились, а тут какой-то Горбачев. Товарищ Берия выяснил, все "перестройщики" это дети явных и тайных троцкистов.
– голос вождя дрожал от с трудом сдерживаемого гнева, - Товарищ Бэрежной, скажите мне, пачему так слючилось?
–
К сожалению, Именно так все и произошло. Так называемый ГКЧП - это, скорее провокация, ускорившая падения социалистического строя в СССР, чем попытка исправить сложившуюся ситуацию. О чем-то подобном вы, Иосиф Виссарионович писали в вашей работе "О политической стратегии и тактике русских коммунистов". А именно - простите, цитирую по памяти, - я наморщил лоб, и начал: "...удар не только не послужит исходным пунктом нарастающих и усиливающихся общих атак на противника, не только не разовьется в громовой сокрушающий удар, а...", - Сталин, улыбнувшись, продолжил: "... наоборот, может выродиться в смехотворный путч, угодный и выгодный правительству и вообще противнику в целях поднятия своего престижа, и могущий превратиться в повод и исходный пункт для разгрома партии или, во всяком случае, для ее деморализации"...
– Именно так, товарищ Сталин, именно так.
– я еще раз удивился прозорливости этого человека.
– А что касается Ельцина и прочих заговорщиков, то скажу вам научным языком - партия лишенная механизма самоочищения, и пополняемая путем кооптации, сгнила в течении одного-двух поколений. То же касается и комсомольских структур. Именно из комсомольцев вышло большинство новых финансовых магнатов, именуемых у нас олигархами. Скажу вам одно, вы были правы, говоря про усиление классовой борьбы при социализме. Должен быть четко зафиксирован и научно описан процесс выделения из однородной массы советских партийных и комсомольских активистов новых супербуржуев, стремящихся заполучить в личную собственность все страну.
И вообще, я считаю, что Советское государство должно быть построено в строгом соответствии с учением старца Пелагия, о спасении добрых, и наказании злых. Тогда для
По моему, упоминания старца Пелагия, жившего во втором веке нашей эры очень удивило Сталина. Он не ожидал, что в нашей конторе изучают и богословские труды. Но, что называется, "Noblesse oblige" - "Положение обязывает". Мы оперативники ГРУ, и по долгу службы должны знать не только о старце Пелагии, но и о многом другом. Дураков в нашей конторе не держат, не то место.
В горле у меня заметно пересохло, и заметивший это Сталин сделал жест, чтобы я перевел дух, снял трубку телефона, коротко бросив в нее - Два чая!
– потом он посмотрел на меня, - Вы, товарищ Бережной, не горячитесь, мы и сами все это понимаем. Только вот в органах есть горячие головы, которым чем проще, тем лучше... Мы вас поняли. Давайте вернемся к нашим баранам. Поговорим вот о чем. Я тут прочел несколько статей о вас в "Красной звезде". Этот журналист, Симонов, хорошо пишет. Многое, конечно, недоговаривает, но вы сами понимаете, иначе нельзя. Скажите, что вы чувствовали, когда поняли что попали к нам на эту войну? Чисто по человечески.
Я задумался, - Не знаю, товарищ Сталин. В первые минуты я был немного ошарашен. Такие Голоса - это не простое переживание. В первые минуты в бой вступили моряки и летчики... А потом, потом, когда получен приказ и ты встаешь в строй, места для эмоций уже не остается. Бойцы подгоняют снаряжение, авианосец сотрясается в грохоте, отправляя в вылет очередной самолет... Словом, трудно все это описать. Потом, когда вертушка шла на цель, только повторял себе: "Тебя этому учили, ты все сделаешь как надо..." - Сталин слушал меня внимательно, время от времени делая какие-то пометки карандашом в лежащем перед ним блокноте...
– Потом, когда бойцы явили передо мной Манштейна-Левински, в одной ночной рубахе, и обгадившегося... Тут я понял что могу все. Это страшное чувство, такое же страшное как чувство полного бессилия.
Дело в том, что истина где-то посредине. Ведь немец - солдат серьезный. Сейчас я понимаю, что не смогу закрыть грудью каждого нашего солдата, не смогу спасти от голодной смерти каждого ленинградца. Ведь они умирают прямо сейчас, а Блокаду реально мы сможем прорвать месяца через полтора, а полностью ее снять не раньше капитуляции остатков осаждающей город армии. За это время погибнут десятки тысяч наших людей, и от этого болит душа. И не только у меня одного. Леонид Ильич докладывал, наверное, по партийной линии, - я отхлебнул остывшего чая, - Вот так вот, товарищ Сталин.
Сталин поднял голову, - Товарищ Бережной, есть мнение, что вы наш человек, и мы с вами сработаемся. Сейчас товарищ Поскребышев вызовет для вас машину, и вас отвезут в гостиницу к товарищу Василевскому, тут недалеко. Будут ли у вас еще какие либо просьбы?
Я вздохнул, - Если можно, товарищ Сталин, то выделите для "Молнии" как можно больше подвижных соединений...
– Вы не торопитесь. Еще раз обсудите все с Василевским, пока он в Москве и с Ватутиным. Мы вам верим, и для "Молнии", выделим все что сумеем. Только товарища Буденного с его корпусами не просите, у него весной будет своя сольная партия.
– Сталин пожал мне руку.
– До свиданья, товарищ Бережной, жду вас здесь через неделю с окончательным вариантом плана.
28 января 1942 года, полдень. станция Воронеж. Гвардии майор Сергей Александрович Рагуленко
Утром по эшелону зачитали Указ Верховного Совета СССР. Согласно ему наша бригада стала 1-й гвардейской, Ордена Боевого Красного знамени, Отдельной Тяжелой Механизированной бригадой ОСНАЗ РГК. По этому поводу приказываю разлить личному составу после завтрака "по писят" из НЗ. Награждение всей бригады - это дело святое. Мы теперь не хухры-мухры, а круть неимоверная, и вкатываемся в историю, как по рельсам.