Крымское ханство в XVIII веке
Шрифт:
Ханские регалии были вручены новому хану комендантом крепости Ени-Кале Абу-ль-Кавук Мухаммед-пашой, для чего Каплан-Герай специально туда ездил.
При таком очевидном и согласном свидетельстве турецких и крымских историков о том, что преемником Гази-Герая был Каплан-Герай, едва ли заслуживает какого-либо вероятия утверждение Сестренцевича-Богуша, что Гази-Гераю наследовал Девлет-Герай, который успел даже оказать «духовное утешение» католикам, позволив им выстроить церковь в Бакче-Сарае и «в том же (то есть 1706) году, в котором он коронован, был свергнут с престола и сослан в Родос, а потом в Хиос». Гаммер [15] тоже, по-видимому, разделяет ошибку Сестренцевича-Богуша, которому он делает упрек лишь только за то, что тот местом ссылки отставленного хана Гази-Герая называет Genghis Serai (?).
15
Йозеффон Гаммер-Пургшталь, Хаммер-Пургшталь (1774—1856) — австрийский востоковед и дипломат. В 1847-1849 годах президент Венской академии наук.
С воцарением Каплан-Герая последовала перемена в личном составе главнейших руководителей в ханстве, а именно: младший брат хана, Менглы-Герай, сделался калгой, другой, Максуд-Герай, нур-эд-дином [16] ; атабек Мердан-Али-ага назначен векилем, то есть первым везирем ханства; из крымских улемов
16
Нурэддин, нур-эд-дин — титул третьего по значимости после хана и калги лица в иерархии Крымского ханства.
17
Кадиаскер, кады-эскер — титул высшего судьи.
Новому хану Каплан-Гераю I (1119-1120; 1707-1709) вначале как будто было высказано доверие Порты, ибо ему поручили освидетельствовать крепостные сооружения, произведенные в Ени-Кале. На эту ревизию хан отправился в джемазиу-ль-эввеле 1119 года (август 1707) и дорогой имел неприятное столкновение с мятежным мурзою Джан-Тимуром. Вскоре пошли у него нелады и с прочими мурзами, так что едва не дошло до кровопролития.
По мнению самого хана, причиной такого неудовольствия мурз против него были внешние подстрекательства, и потому он зорко следил за ссыльным братом своим Девлет-Гераем. Когда Девлет-Герай просил разрешения Порты оставить Родос и поселиться в Румелии и на просьбу его уже последовало султанское согласие, то Каплан-Герай, проведав об этом, поспешил заявить со своей стороны, что происходящие в Крыму волнения и беспокойства будто бы возникают чрез письма и внушения Девлет-Герая, а следовательно, водворение его в Румелии сделает его еще более опасным для спокойствия в ханстве. Инсинуация хана имела успех.
Но что погубило Каплан-Герая, так это неудачный поход его на черкесов. Стремление поживиться богатым ясы-рем с них под предлогом мести за убийство Шегбаз-Герая и, главное, опасение потерять доход с откочевавших подальше кабардинцев в бездоходное время побуждали хана к осуществлению задуманного им похода. Сначала, еще в начале 1119 года (весной 1707) он отправил калгу своего Менглы-Герая уговорить черкесов вернуться в прежнее местожительство; но тот, пробыв там до зимы, вернулся без всякого толка. Тогда Каплан-Герай решился в следующую весну отправиться сам. С этой целью он составил совет важнейших мурз крымских, которые отклоняли его от похода, совершенно резонно выставляя на вид неуменье татар владеть огнестрельным оружием, недостаток припасов и обременительность налогов на и без того бедный народ. Особливо были против военной затеи хана ширинский мирлива [18] Сары-Кадыр-Шаг-бек и Эльхадж-Джан-Тимур-мурза. Но хан пренебрег их советами. Разнесся в народе слух, что он собирался казнить Эльхадж-Джан-Тимура и его товарищей, и дело дошло бы непременно до бунта ширинских эмиров, если бы только упомянутый Кадыр-Шаг-бек да Гуледж-Абду-ль-Ла-эфенди своим посредничеством не помирили хана с мурзами. Тем не менее Каплан-Герай собрал огромную армию, завербовав по человеку с каждого дома, а с горожан взыскавши налог, известный под именем «капы-кулу», да еще присовокупив сюда орды ногайских племен, известных под прозвищем «детей трех матерей». Оттоманское же правительство, вероятно обрадовавшись случаю хоть чем-нибудь занять тяготившихся бездействием и лишь производивших мятежи и волнения крымцев, не только дало свое соизволение на предпринятый поход, но еще предписало кафскому [19] бейлербею [20] Муртаза-паше присоединиться со своим штабом к ханской кампании. Ближайшая цель похода была выжить кабардинцев из их нового поселения (автор «Краткой истории» определяет его на берегу реки Неджана [21] ) и вернуть их на прежнее местожительство у Беш-Тау. Предприятие, однако же, имело плачевный исход. Сперва глава кабардинский Кургук-бек присылал к хану послов с предложением увеличения дани ясырем и драгоценными вещами с условием не трогать их. Но когда мирные предложения были отвергнуты, то несчастные черкесы прибегли к хитрости и произвели ночью внезапное нападение на ханский лагерь, перерезав тех, кто не успел спастись бегством.
18
Мир-лива — командир крупного воинского подразделения.
19
Кафа — Феодосия.
20
Бейлербей — наместник в Османской империи, подчинявшийся непосредственно султану.
21
Река Малка.
Подробности этого события есть и у турецкого историка Рашида-эфенди [22] , но внутренний смысл факта более освещен у Фундуклулу [23] . Вот что рассказывает последний в статье об отставке Каплан-Герая и назначении во второй раз ханом Девлет-Герая: «Когда Крымские ханы вновь назначались, то у черкесских беков было правило набирать 300 человек ясыря и отдавать новому хану под именем подарка. Крымский же хан Каплан-Герай не удовольствовался этим количеством ясыря, настаивая на своем слове: “Меньше трех тысяч пленных не беру”. Тогда черкесские эмиры посоветовались и говорят: “Хотя и такое количество ясыря отдавать водилось у нас в обычае; но только ведь до сих пор в пятнадцать — двадцать лет один хан был сменяем; теперь же каждый год новый хан — чьих же детей мы будем отдавать? Особливо теперь: большинство народа черкесского освящена благодатью ислама; в каждой деревне, в каждом селе строятся соборные и приходские мечети и школы; исправно совершается пятикратная молитва и идет обучение юношества; дозволено ли в священном законе полонить целое полчище народа мухаммеданского, подобно воюющим гяурам, и отсылать к вашему присутствию? Есть ли соизволение Божие на такое притеснение? Пожалуйста, уж извините; а иначе никак невозможно”. Такой категорический ответ и послали они. А Каплан-Герай-хан собрал татарское войско, переправился из Керчи на противоположную сторону, то есть в Тамань, а оттуда пошел в Кабарду. Черкесские беки пустились на хитрость и сказали: “Мы дадим то количество ясыря; а вы удерживайте татар; дайте нам три дня срока и подождите, пожалуйста”. Гордый хан согласился на их просьбу и расположился в одной долине, предавшись несказанному разгулу и пьянству. Черкесы же с разных сторон сделали внезапное ночное нападение и столько татар изрубили саблями, что никогда не слыхано было такого их избиения, и исчезли. Большая часть именитых и отличных мужей Крыма погибла. Гордый хан едва спасся с несколькими из своей свиты и попал к ногаям: стыдно ему было показаться в Крыму. Крымцы донесли о случившемся в Порту и просили себе нового хана. На совете признан
22
Мехмед Рашид — государственный историограф (вакаинювис) Османской империи в 1714—1722 годах. Его «История» описывает в хронологическом порядке события с 1071 по 1134 год хиджры (1660-1722).
23
Мехмед Халифе Фындыклылы — турецкий историк конца XVII—XVIII веков. В книге «Крымское ханство под верховенством Оттоманской Порты до начала XVIII века» В.Д.Смирнов пишет о нем: «О личности автора превосходной, величиной в четыре фолианта, истории мы знаем только то немногое, что он сообщает сам о себе в своем сочинении: никаких других сведений о нем нигде доселе не встречается. Поэтому не лишне будет привести здесь автобиографические данные Фундуклулу, чтобы оценить значение его истории. Мы видим из этих данных, что он довольно долго состоял на службе при султанском дворе, был в близких отношениях со многими высокопоставленными в государстве лицами до султана включительно, имел шансы занять одну из высших должностей государственных в конце своей карьеры, но предпочел провести остаток дней своих в качестве частного человека. Благодаря такому своему служебному положению, Фундуклулу имел возможность быть очевидцем и даже участником многих важных событий, знать и слышать многое, что было недоступно людям, стоявшим вне круга людей, заправлявших судьбами Оттоманской империи».
24
Мирахор — начальник султанских конюшен, высокий чин в придворной иерархии султанского двора. Старшему мирахору подчинялся начальник внутренней охраны султанского дворца.
25
Кяхья — глава администрации, делоправитель, начальник личной охраны.
26
Чауш-баши — старший церемониймейстер.
Вдобавок к этому Рашид-эфенди, подробно описывая Булавинский бунт [27] , говорит, что когда мятежные казаки были разбиты царскими войсками, то уцелевшая от истребления толпа в 8000 человек бежала на Кубань к ногаям, а Каплан-Герай-хан поселил их в местечке, именуемом Хан-Тепе, в шестичасовом расстоянии от Темрюка. Рашид-эфенди сообщает этот факт без всяких комментариев; а Сейид-Мухаммед-Риза уже прямо указывает на этот поступок Каплан-Герая как на одну из причин смены его, так как это было, говорит он, нарушением существовавшего мирного трактата. Только количество нашедших у хана приют «мятежных Игнат-казаков», как тут названы некрасовцы [28] , вместо восьми тысяч у Ризы у Рашида-эфенди показано всего одна или две тысячи.
27
Булавинский бунт — казацко-крестьянское восстание на юге России в 1707—1709 годах, возглавлявшееся атаманом К. А. Булавиным.
28
Некрасовцы — казаки из отряда донского атамана Игната Некрасова, ушедшие после разгрома Булавинского восстания на территорию Османской империи.
История отставки Каплан-Герая, как она изображена у Фундуклулу, прекрасно рисует нам ближайшие результаты изменившихся отношений Порты и ее соседей, главным образом России. Потеряв источник доходов в набегах на беззащитные окраины России, крымский хан, для поддержания своего упавшего экономического благосостояния, обратил свое внимание на подвластных ему черкесов. Потерпев и на этом пути фиаско, он в отчаянии дает прибежище взбунтовавшимся казакам в надежде, вероятно, найти в них себе поддержку в случае нового нападения на черкесов, потому что едва ли бы он примирился с посрамлением, которое они ему нанесли.
Лишенный трона Каплан-Герай вместе с Менглы-Гераем, бывшим при нем калгой, вывезены из Крыма специально командированным для этого капыджи-баши [29] . Дорогой они в городе Измаиле встретились с Девлет-Гераем и, хотя питали в душе вражду друг к другу, все-таки исполнили обычай взаимных приветствий и мирно разъехались. Каплан-Герай поселился на мызе Фундуклу, а Менглы-Герай в деревне Кады. А затем они, как видно, не миновали острова Родоса, куда обыкновенно заточали отставных ханов.
29
Капыджи-баши — приближенный начальник внутренней охраны султанского дворца; часто использовался для выполнения особых государственных и личных поручений.
Девлет-Герай-хан II (1120—1125; 1708-1713) во вторичное свое властвование играл не последнюю роль в политических событиях. А события эти были немаловажные. В эту пору произошла Полтавская битва, печальный герой которой Карл XII после того сел на шею Порте и наделал ей немало хлопот, так что она не знала, как от него отделаться. Вскоре после того победитель Карла XII сам попал в ловушку на реке Пруте, чем доставил неописуемую радость туркам, в последний раз торжествовавшим свою победу над русскими.
Девлет-Герай, как мы знаем, в первый раз был отрешен в тот момент, когда он самым деятельным образом хлопотал о войне с московитами. Само собой разумеется, что отставка и ссылка его не могли изменить в нем прежних воззрений на отношение к русским. Призванный снова к занятию ханского трона, да еще при этом ободренный особенным вниманием султана, сознавшегося ему в глаза в беспричинности его прежней отставки, Девлет-Герай, без сомнения, вернулся готовый продолжать свою прежнюю политику и приводить в осуществление свои прежние замыслы, хотя теперь он стал действовать с большей осторожностью. Чтобы не встречать себе помехи во влиятельных сановниках Крыма, в Мердан-Али-аге и в муфти Абу-с-Сууде-эфенди, он испросил султанское соизволение казнить этих благоприятелей своего предшественника Каплан-Герая, так что они едва успели спастись бегством от грозившей им гибели — один под покровительство багдадского губернатора, а другой — куда-то в отдаленные пределы, сокрывшись под камилавкой дервиша.