Крыса из нержавеющей стали (сборник)

Гаррисон Гарри

– Жизнь у нас тут немного особенная, правда, Джим?

– Истинная правда, босс.

Если он ищет неприятностей, рассудил я, то явно обратился не по адресу. Мои шансы меня не очень радовали.

– Мы тут живем по-своему, по собственным законам. У вас на благоустроенных андрогенных планетах тон задают рафинированные интеллигенты. Они мужчины, но ведут себя как женщины. А мы низвергнуты в прошлое, где царит свирепый первобытный мужик. Сила против силы. И мне это по вкусу. И законы тут придумываю я. – Свиньяр бросил на Мадонетту особенно неприятный взгляд. – Изумительная певица… и красивая женщина. – Он посмотрел на меня. – Так, говоришь, твоя жена? Неужели безвыходная ситуация? Дай-ка

поразмыслить… Нет, все-таки можно кое-что придумать. У вас, на так называемых цивилизованных планетах, нельзя, а тут можно. Потому что я – Свиньяр, а Свиньяр всегда может что-то сделать. – Он воздел громадную длань и шлепнул меня по лбу. – По моему закону и обычаю, я вас развожу. – Под оглушительный хохот шайки, оценившей тонкий юмор, он поднялся на ноги.

– Постойте! Но это совершенно невозможно…

Для своих габаритов он двигался с завидным проворством. Из паза в каменном подлокотнике кресла со свистом вылетел клинок.

– Первый урок моей новой невесте. Никто не говорит Свиньяру «нет»!

И сталь мелькнула в воздухе, чтобы рассечь мне горло.

Глава 9

Я отскочил назад, споткнулся о ноги сидящего разбойника и повалился на него.

– Держи его! – завопил Свиньяр.

Меня обхватили две крепких руки. Я попытался высвободиться – не тут-то было. Надо мной навис Свиньяр, и к горлу моему приближалось острие меча…

Внезапно атаман качнулся вправо-влево и с глухим стуком растянулся на полу. Оказывается, Стинго, стоявший позади Свиньяра, несмотря на возраст и избыточный вес, ринулся в атаку и рубанул местного законотворца по шее.

Столь резкая перемена ситуации проникла даже в самые крошечные из птичьих мозгов. Холуи Свиньяра засуетились, хватая оружие и изрыгая проклятия. Я заметил, как Флойд укладывает ближайших бугаев, но этого было недостаточно. Если секунды за две я ничего не предприму, не миновать избиения.

Я предпринял. Для начала вонзил локоть в солнечное сплетение олуха, державшего меня. Тот крякнул и расцепил руки. На это ушла секунда. Чтобы не тратить вторую на попытку встать на ноги, я крутанулся вбок, выхватил из кармана черный шарик, надавил на взрыватель и швырнул в потолок. Вторая секунда. Повсюду размахивали оружием. Я выбрал лучший способ обороны – вставил в ноздри фильтры-затычки. Хлопнула газовая граната, но еще несколько секунд мне пришлось уворачиваться и раздавать тумаки. Наконец я огляделся и понял, что газ потрудился на славу. По всей избе валялись наши храпящие недруги.

Я помахал руками над головой.

– Вот так-то лучше, ребятки. – Я лишился публики, но это не убавило сладости победы. Сонный газ одолел и моих коллег, хотя Флойд продержался дольше других и упал на груду скорченных тел последним. Я раскрыл рюкзак, достал безыгольный инъектор, вкатил каждой Стальной Крысе дозу антидота. Пока они приходили в себя, я подошел к двери и бросил угрюмый взгляд наружу. Шел дождь. Позади раздались легкие шаги, и Мадонетта нежно взяла меня за руку.

– Спасибо, Джим.

– Было бы за что.

– Есть за что. Ты нам жизнь спас.

– Это точно, – сказал Флойд. – Мадонетта права: мы перед тобой в неоплатном долгу.

Стинго кивком выразил согласие.

– Если бы! Операцию можно было подготовить лучше, не оставив места случайностям. Моя вина. А еще – острой нехватки времени. По причине, которую я не хочу сейчас раскрывать, необходимо вернуть находку в течение двадцати дней, – сказал я.

– Маловато, – заметил Стинго.

– Верно, поэтому не будем расхолаживаться. По-моему, здесь нам уже не рады. Запасайтесь оружием – выбираясь отсюда с голыми руками, можно снова нарваться на неприятности. Будьте готовы убивать, если придется. Физиономии – свирепые и безжалостные. Вперед!

После разборки со Свиньяром и его кабанчиками-жлобистами мы не были расположены шутки шутить. Должно быть, это читалось на наших лицах или, что вероятнее, на грозных клинках. Во всяком случае, немногочисленные встречные, едва заметив нас, спешили в укрытие. Дождь почти унялся, в тучах все ярче разгоралось солнце, с пропитанной влагой земли струями поднимался туман. Появился чахлый кустарник, затем – кусты повыше и погуще, даже деревья там и сям на склонах покатых холмов. На иных кустах висели твердокожие шары величиной с человеческий кулак. Может, это и есть полпеттоны, о которых нам рассказывали? Придется уточнить, но не сейчас.

Я вел отряд в хорошем темпе и о привале распорядился не раньше, чем мы вошли под прикрытие первой рощицы. Там я обернулся и взглянул на уродливые строения и громадину Пентагона на заднем плане.

– Погони вроде нет, так что дальше будем двигаться в этом ритме. Каждый час привал на пять минут, и так – до заката.

Я дотронулся до черепа-компьютера, и вмиг появилась клавиатура. Я выбрал голокарту, глянул вверх, на солнце, затем указал вперед.

– Туда пойдем.

Поначалу шагать было нелегко, но наконец лесистые холмы остались позади, а перед нами расстилалась травянистая равнина. По истечении первого часа мы устроили бивуак, а проще говоря, попадали на землю и выпили воды. Самые храбрые из нас сосредоточенно жевали сухие пайки, которые не только жесткостью, но и вкусом сильно походили на картон. Заметив поблизости полпеттоновые деревца, я не поленился нарвать шаровидных плодов – твердых, точно камни, и примерно таких же аппетитных на первый взгляд. Я сунул их в рюкзак – разберемся, когда нужда заставит. Флойд откопал в своем рюкзаке маленькую флейту и сыграл плясовую, чуточку отогрев сердца. Мы пошли дальше, и мелодия сопутствовала нам, будто вообразила себя бодрым походным маршем. Рядом со мной шагала Мадонетта, время от времени напевая. Марш с полной выкладкой, похоже, доставлял ей только удовольствие. Ничего не скажешь, выносливый ходок, да и певица отменная – голос, какой поискать. Всем хороша, в том числе и телосложением. Она повернула голову, поймала мой изучающий взгляд и улыбнулась. Я опустил глаза и укоротил шаг, чтобы для разнообразия пойти рядом со Стинго. Он не отставал от нас и не выглядел уставшим, чем несказанно радовал меня. Ах, Мадонетта… Джим, старина, думай о чем-нибудь другом. О деле, а не о деве. Да, твоя правда, она гораздо привлекательнее остальных, но сейчас не лучшее время для масленых глаз и елейных речей.

– Как думаешь, до темноты еще долго? Твоя таблетка почти выдохлась.

Я спроецировал голограмму часов.

– Сказать по правде, не знаю. Я забыл поинтересоваться длительностью местных суток. Эти часы, как и компьютер, показывают корабельное время. Впрочем, за ворота нас вышвырнули уже давненько. – Я прищурился, глядя в небо. – Однако не похоже, чтобы солнце двигалось слишком быстро. Пора спросить совета.

И трижды клацнул зубами.

– Тремэрн на связи, – отчетливо прозвучало в черепе.

– Слышу нормально.

– Что слышишь? – поинтересовался Стинго.

– Будь другом, помолчи. Я по рации говорю.

– Извини.

– И я тебя слышу неплохо. Докладывай.

– В общем, у жлобистов нам не понравилось. Часа два назад мы убрались из городишка и теперь топаем по равнине…

– Вижу вас на карте. Спутник отслеживает ваш путь.

– А нет ли тут поблизости шаек фундаменталистов?

– Сколько угодно.

– Уточняю: в пределах досягаемости.

– Да, справа от вас. Примерно на таком же расстоянии, что и городок.