Крыса

Солдаты сидели на занятиях по химзащите и уныло поглядывали временами в сторону небольшого оконца. Там виднелась верхушка огромного клена. Бабье лето расцветило ее в красные, желтые и оранжевые тона с зелеными всполохами. От брезентовых колыхавшихся стенок тянуло теплом. Солнце лежало на трех столах желтыми теплыми квадратами. Учения пришлись на теплые дни и сидеть в тесной палатке с тускло горевшими лампочками как–то не хотелось. Молодые парни предпочли

Большинство делало вид, что старательно записывают все, что говорит седой подполковник Сухинин. Но если бы офицер посмотрел повнимательнее, то без труда мог бы заметить, что прямо перед его носом солдаты режутся в морской бой, крестики–нолики и даже рисуют на него карикатуры на последних листочках тетрадей. Кое–кто писал письма матерям и девчонкам. Не надо думать, что подчиненные не уважали подполковника. Солдаты называли его «нормальным мужиком, не буквоедом», но искренне считали, что все сказанное им, в жизни не пригодится и старательно пропускали мимо ушей. Сухинин, напротив, считал свой предмет чуть ли не главным и так увлекся, что не сразу заметил, как в палатку, через откинутый полог двери, влезла здоровенная крыса.

Животное деловито прошлось вдоль стены, все обнюхивая по пути и замерло в углу, рядом с доской, на которой подполковник как раз начал вычерчивать таблицу с классификацией химических ядов. Скрипел мелок по грифельной доске, падали на утоптанную землю мелкие белые крошки. Крыса приподняла головку и посмотрела вверх.

Солдаты застыли, наблюдая за зверьком. Они забыли про все. Это было развлечение получше морского боя. Все ждали, когда пятившийся подполковник, все еще чертивший таблицу, наступит ей на длинный откинутый в сторону хвост. Крыса между тем уселась на задние лапки и принялась старательно тереть острую усатую мордочку передними лапками. Узкий розовый язычок то и дело показывался наружу из–за длинных желтых резцов. Она умывалась с таким упоением, что всем пришли мысли о сытном обеде.

Сухинин пока ничего не замечал, продолжая лекцию о зарине и горчичном газе. Его густой баритон заполнил палатку, в которой наверное впервые стояла полная тишина. Не слышно было перешептываний и скрипения ручек. Подполковник ходил вдоль всей стены, временами приближаясь к грызуну почти вплотную. Зверек не убегал, лишь настораживался и замирал, следя за большими черными ботинками. Солдаты тоже замирали в эти моменты, готовые в любой миг разразиться хохотом. Всем казалось забавным посмотреть, как зверюга вопьется длинными зубами в штанину или того хуже в ногу офицера, а тот испугается. Почему–то никто не думал о том, что крысы опасны.

Подполковник вдруг заметил странные взгляды подчиненных в сторону угла и замер с открытым ртом на полуслове. Медленно повернулся. Крыса сидела на задних лапках, подняв мордочку кверху и ему показалось, что она внимательно слушает его лекцию. Носик слегка подергивался и шикарные густые усы шевелились. Из–под приподнятой верхней губы торчали длинные зубы. Черные бусинки глаз смотрели ему прямо в зрачки. Лицо подполковника скривилось так, словно он хотел зареветь. Сухинин, будто во сне, положил мел на стол и выскочил из палатки пулей, забыв про фуражку на столе.

Подчинные растерялись от такого безмолвного исчезновения. Проводили взглядами крупную фигуру и продолжали смотреть на крысу. А она преспокойно разглядывала их, продолжая сидеть на задних лапках. Затем, когда изучать людей надоело, пробежалась до второго угла вдоль доски. Нашла что–то съедобное на полу. Снова усевшись на задние лапки, принялась старательно грызть находку. Раздавался легкий хруст. Солдаты не смогли разглядеть, что это было, как не вглядывались. Встать никто из них не решился, чтобы не испугать «гостью». Некоторые начали шарить по карманам, в надежде отыскать что–то съестное и «угостить» виновницу перерыва. Наблюдать за зверьком оказалось значительно интереснее, чем слушать скучную лекцию.

Подполковник ворвался в палатку с автоматом в руках и зверским оскалом на лице. Волосы торчали во все стороны, настолько он торопился. Сухинин молча взглянул на то место, где раньше сидела крыса и передернул затвор. По лицам подчиненных понял, где находится зверь. Крадучись выглянул из–за стола. Крыса сидела и что–то с аппетитом грызла. На лице подполковника застыла торжествующая улыбка. Он прицелился и дал короткую очередь от плеча. Солдаты опешили. Ближайшие к подполковнику военнослужащие слегка оглохли от рядом раздавшейся очереди. Все снова посмотрели в угол.

На том месте, где только что сидел серый грызун не было даже ошметков. Зато брезентовая стенка почти до верха была в крови, кишках и клочках шерсти. К тому же в брезенте, у самой земли, появилось три дырки. Офицер радостно вздохнул и опустил автомат. Стер со лба пот, пригладил волосы. Устало выдохнул:

— У–у–у, зараза! Наконец пришил!

Посмотрев на застывшие лица солдат, положил автомат на стол и сел:

— Эта тварь меня неделю терроризировала! Как не приехали. То на столе сидит, то на стуле, то в сумке лазит. Весь запас печенья сожрала, хлеб, сало и даже чеснок, что мне жена от простуды положила. А сегодня проснулся — она на груди спит! Думал свихнусь!

В палатку влетело трое солдат с автоматами во главе с дежурившим по лагерю майором:

— Кто стрелял?

Сухинин выдохнул:

— Я! Попал!

Майор с ужасом оглядел замерших за столами солдат, но не нашел среди них раненых и убитых. Боком–боком подошел к столу, внимательно наблюдая за старшим по званию. Его лицо побледнело и на нем ясно читалось: «Господи, только бы успеть раньше». Подполковник пока не понимал его намерений и довольно улыбался. Дежурный резким движением сцапал автомат. Прытко спрятав его за спину, отскочил под прикрытие патруля. Тот мигом взял подполковника на мушку. До Сухинина, радовавшегося, что избавился от «террористки», начало что–то доходить. Лицо начало медленно приобретать багровый оттенок. Он рявкнул, подскочив над столом и напугав этим всех:

— Так вы что, думаете, я по солдатам?!. Я ту самую крысу убил! Она меня и здесь нашла. Средь бела дня! Смотри!

Указал рукой вправо от себя. Майор осторожно заглянул ему за спину и облегченно выдохнул, опустив руку с оружием. Скомандовал подчиненным:

— Отставить! Гильзы соберите. Сдать надо.

19 сентября 2003 года