Ксенофоб
Шрифт:
Остальные наши были живы, но самостоятельно двигаться не могли – всем им требовалась немедленная медицинская помощь.
Похоже, я пострадал в этом бою меньше всех.
Собравшись с силами, я встал и вытащил свой телефон.
Все, ребята, мне тут надо кое-чем срочно заняться, так что будем прощаться.
Будет время, я вам позвоню из ада. Или из тюрьмы для осужденных на пожизненное. Других мест для себя я не вижу: после того что мы сотворили, нас либо убьют, либо навсегда посадят...
Эпилог
Кем чувствует себя русский в великой стране своей?
Чувствует он себя последним ЧМОМ, обобранный своими же правителями и унижаемый теми, кого он кормит.
Как ведет себя русский на улицах городов своих?
С рабской покорностью склоняет он голову, пропуская блистательные кортежи вельможных воров и не смея просить о правах своих, втоптанных в землю теми, кто поставлен эти права блюсти и защищать.
Как живет русский в стране своей – богатейшей стране мира?
Живет он за чертой бедности, он нищ и ему нечего терять, ибо у него отняли все, что можно отнять.
Но наступает такой момент, когда он, русский, внезапно и остро понимает: это неправильно.
Можно жить, чувствовать, и вести себя иначе.
Жаль только, что постижение этой истины приходит всегда слишком поздно.
Вдвойне жаль, что понимание это дается такой страшной ценой...