Кто хочет спать с миллионером?
Шрифт:
— Очень хочу узнать.
— У нее такой взгляд… Взгляд близкой подруги. Кажется, видит тебя насквозь, но при этом все понимает и даже сочувствует. И очень умна. Очень…
Далила подытожила:
— Короче, если скажу, что Шура Делягина производит впечатление доброго, порядочного, превосходно образованного и отлично воспитанного человека, не ошибусь?
— Не ошибешься! — тряхнула челкой Елизавета и дополнила характеристику:
— Еще у нее есть вкус и чувство меры.
— Чувство меры и вкус — признаки талантов.
— Я уверена,
— Что ж, все это лишь подтверждает мою версию, — удовлетворенно заключила Далила. — Как раз такая женщина и могла ловко укрыть пистолет.
— Думаешь, Шура может убить? — удивилась Елизавета.
— Убить может любой человек, разумеется, при определенных условиях. Одного легко довести до убийства, другому понадобится масса мотивов, но способностью к убийству обладает любой. Наукой доказано.
Бойцова сокрушенно вздохнула:
— В таком случае, мерзавец Делягин только тем и занимался, что мотивы к убийству бедной Шурочке поставлял. Я, конечно, сплетням не верю, но ходили слухи, что он ее зверски бил.
— Даже так! — испуганно отшатнулась Далила.
— Да! — победоносно воскликнула Елизавета. — Неоднократно на ней синяки замечались, а однажды был даже фингал. Шурочка, правда, всем тогда говорила, что неудачно упала, когда на лыжах каталась, но в мой клуб вступать не захотела.
— А ты ее приглашала?
— Конечно. Я всех преуспевающих женщин к себе приглашаю, и почти все приглашение принимают. Во всяком случае, в гости приходят все.
— А Шурочка наотрез отказалась?
— Не наотрез, она очень вежливо и любезно мне отказала. Душевно поблагодарила и сослалась на занятость. Но я-то знаю, что всегда можно минутку урвать. Она просто муженька своего боялась. Он рядом стоял и весьма нелестно, поганец, высказался в адрес нашего женского клуба.
— Так он домостроевец, — прозрела Далила. — И все жалели ее.
— Я точно жалела, — вставила Елизавета.
— Значит, Шурочка мученицей была в глазах сотрудников корпорации.
— Именно. Добрячка и мученица.
— Теперь мне ясно, почему все ее поддержали.
— Ты о чем? — удивилась Бойцова.
— Я о показаниях, которые сотрудники «Александрии» дружно давали против Невестина. Его потопили очень охотно, потому что хотели «возвести на престол» Делягину Шурочку, добрячку и мученицу. Она знала, что так и будет в случае гибели мужа. Когда Делягин затеял борьбу с Невестиным, Шурочка этим воспользовалась и убила мучителя. Но куда она спрятала пистолет?
Елизавета воскликнула:
— Пистолет, это да!
— Прям какая-то тайна века, — посетовала Далила. — Шульгин говорит, что их опергруппа всех тщательно обыскала, перешерстила все кабинеты, холлы и коридоры, вентканалы и туалеты, все вокруг осмотрела сантиметр за сантиметром. Майор клянется, что «рыли на совесть». Он голову на отсечение дать готов, что не было в офисе пистолета.
— Но Делягина застрелили не из рогатки, — грустно пошутила Бойцова и, торопливо перекрестившись, горестно
— Ох, господи, все там будем.
— Это уж точно, — непонятно с чем согласилась Далила, то ли с тем, что застрелили не из рогатки, то ли с тем, что все будут там.
— И куда же, по-твоему, пропал пистолет? Не иголка же он… Слушай, а не мог убийца с ним выйти из офиса? — спросила Елизавета.
Далила ее огорчила:
— Не мог. Во-первых, в офис пускали только по приглашениям. И охрана, согласно заведенным правилам, вносила в компьютер количество вошедших.
Бойцова опешила:
— Это зачем?
— Система у них такая: входящих суммируют, выходящих вычитают. Система, кстати, секретная. В самой корпорации мало кто знает о ней. Даже Шульгину не сообщили об этой системе. Он сам как-то вычислил и со мной поделился.
— Зачем корпорации эта система? — удивилась Елизавета.
— Ее завели для строгого контроля, чтобы окончательно исключить присутствие посторонних. Мало ли кто захочет в офисе на ночь остаться, а охранник к концу дня имеет на мониторе точное число невышедших.
— Но у меня для этого турникеты, которые автоматически складывают и вычитают входящих и выходящих. К тому же входящим выдают пропуска.
— В «Александрии» тоже есть турникеты и пропускная система, — кивнула Далила и с усмешкой спросила:
— Но разве это всегда надежно работает?
Елизавета заверила:
— Конечно, всегда.
— Тогда почему я сегодня вошла в твой офис без пропуска?
— Ну-у, ты! Тебя все знают.
— Правильно, все знают, что я подруга главы фирмы, а не воровка и не террористка. Вот и получается, что охранники тоже люди, они пропускают и по звонку, и по просьбе, мол, этот со мной. Кстати, я сегодня мало что без пропуска, так еще и мимо турникета прошла.
— В проход, предназначенный для крупногабаритных вещей? — усмехнулась Елизавета и, покачав головой, беззлобно пообещала:
— Уволю охрану.
— Уволишь или нет, но меня уже не посчитали, и я могу смело оставаться в офисе на ночь. А в «Александрии» помимо пропусков и турникетов считают каждого простым нажатием на клавишу. Клавиша «плюс» — вошел, вышел — «минус». А в конце дня точная цифра сама собой получается. Вникла? — деловито поинтересовалась Далила.
Елизавета «вникла» и даже одобрила:
— Надо и у меня в офисе такую же хитрую систему ввести. И что она показала?
— Что после убийства Делягина из офиса никто не выходил. Да и не мог уйти. Убийство произошло, когда во всех помещениях вдруг погас свет, а двери там открываются автоматически. Следовательно, они были заблокированы.
— Убийца мог выскользнуть, когда свет появился, — предположила Елизавета.
Далила утомленно вздохнула:
— В том-то и дело, что нет. Камеры видеонаблюдения его уход не зафиксировали. Свет, правда, дважды погас. Когда приехала опергруппа, им пришлось входить в офис в потемках. Шульгин говорил, что шли с фонарями.