Кто мы
Шрифт:
– Кончено передам – вновь мысленно ответил юноша для них и запустил процесс трансформации сознания в энергетический поток.
Его ультрамаринового тело предалось пульсации ещё сильней, и аура вокруг него наполнилась теплом и светом. В момент рассеялось пространство перед ними, и Аео и Аио уже рассматривали панораму побережья, без тела их далекого, но близкого по сути дружественного дитя. Теперь он нёсся в окружающем его космическом пространстве, стремясь быстрее очутиться в доме у себя. Аео и Аио продолжили лицезреть фундаментальность и масштабность мира, его собственную красоту.
Вновь ощутив своё сознание в сплетении нейронов в голове, Сокольский сделал вдох решающий и приоткрыл свои ресницы. Вокруг царила тишина, напротив него стоял мебельный гарнитур и на тумбе располагался широкоформатный плазменный телевизор. Полочки с различными сувенирными игрушками, модельными машинками, ракушками были точно такими же, когда он покидал пространство этой комнаты. Кровать, застеленная покрывалом бежевого тона, стояла на своём законном месте, а от неё по двум бокам стояли тумбочки. На них резные хрустальные вазы с розами благоухающими ароматами природы, утончённости. Всё те же шорты в сюрреалистический цветок на нём надеты были, а рядом кошка появилась. Посмотрев на неё довольными карими глазами с прищуром, Сокольский погладил её по шёрстке, и она замурчала ещё громче, пару раз мяукнув и пошевелив усами, при этом крутя ухом в разные стороны. Один кончик его был рваненьких, и Алекс инстинктивно вспомнил, как кошка его разрезала о шип розы, когда впервой осознанно залетела в кусты в неистовой погоне за кузнечиком.
На вечеряющей, но всё еще жаркой улице за зашторенным окном из стеклопакета послышались голоса и открывание входной калитки. Юноша, сидя в той же позе вдруг взглянул на золотую статуэтку Посейдона, сияющую отполированной до блеска поверхностью благородного металла. Затем он дотронулся до своего браслетика на правой руке и почувствовав его вес, окончательно понял, что он находится в реальности, в знакомом ему Мире, а не в подсознательном уровне его, где каждый элемент фантазии и построение идей и окружающего тебя пространства был живее, чем сама реальность. Он хитро улыбнулся и прошептал вслух – вот тебе и Вселенский туризм.
– Эй, юный романтичный странник что узнал? – мысленно вопросила Кристина, идя по коридору вдоль зеркального шкафа купе во всю высоту стены метра под три с половиной встречать родителей с их сумками с наполненными в них элементами обыденных человеческих покупок.
– Расширил круг вопросов, но также и ответил на парочку других – мысленно проговорил Кристине Александр. Посмотрев в зеленеющие глаза своей любимой кошке, он почесал ей под мордочкой белую шёрстку и добавил мысленно – похоже, каша заваривается гуще, с новыми интересными ингредиентами.
– Теперь без этого никуда – мысленно ответила Кристина и сбежала по массивной отделанной рельефным кафелем лестнице вниз. Выйдя на жаркую улицу, она вдохнула воздух, наполненный ароматом цветов и трав, фруктов и костерка, горевшего на соседнем участке, и прошептала вслух – так жить много интересней! – улыбнувшись, она пошла навстречу идущим родителям.
Сокольский снова обнял ноги руками и уткнулся подбородком в коленки. Размерено моргая карими глазами, с едва заметной улыбкой на загорелом вдумчивом лице, он вдруг погрузился в прошлые года жизни. Он вспомнил те, казалось бы, беззаботные студенческие времена, когда из-за учёбы на дневном отделении толком не хватало денег на поход в кинотеатр или сопровождение очередной дамы в кафе или второстепенный ресторанчик, когда бюджет был ограничен настолько, что порою эти ограничения касались собственных желаний. Ну а тех денег, что удавалось перехватить в процессе различных подработок, хватало не на многое. Вспоминая те времена, он с долей радости улыбнулся и подумал о том, какое количество денег теперь лежало на его электронном счёте и сколько есть перспектив в открытом доступе перед ним, сколько им уже изучено собственнолично и сколько предстоит открыть для себя и для других. Скольким людям необходимо будет помочь, скольких удастся спасти, скольких предстоит лишить свободы и жизни намеренно, за их негативное отношение к человечеству. Всё это давало ощущение полезности и занятости в общем Вселенском процессе эволюции её и собственной жизни, жизни общества. Это тебе не сидеть на маминой с папиной шеи, и вести необоснованную знаниями полемику, козыряя перед друзьями заученными фразами со слабым оттенком философского смысла в них, при этом в глубине себя понимать, что ты не двигаешься вперёд в реальности. В действительности ты всего лишь горазд на громкие слова и попирание других, тех, кто всеми силами старается себя улучшить самостоятельно, опираясь на свои знания и возможности, собственную статистику пусть и не великих, но всё же достижений. Сейчас же его собственное критичное мировосприятие изменилось, подверглось революции. А те блага, которые ему раньше виделись первостепенными, желанными и, казалось, были заоблачными и несбыточными, в современном его моральном и интеллектуальном состоянии изменили свою значимость и утратили актуальность. Они стали доступными для него, а ему просто захотелось остаться самим собой, простым и беззаботным с виду. Он понимал, что им овладела постоянная идея просвещения себя, стремление к ещё большему интеллектуальному познанию Вселенной и человеческого Мира.
Сидя в любимой позе, он вдохнул прохладный ароматный воздух и подумал про суперсекретную дивизию под названием Зет, которая теперь перестала быть абсолютно секретной, пусть и для узкого круга лиц. Неужели немцы и тайное руководство Третьего Рейха действительно свернули с тропы открытой кровопролитной войны на скрытую конфронтацию, или, сделав ход конём, опутали Мир собственной паутиной власти? – думал юноша, слушая монотонное и гипнотизирующее урчание домашнего питомца. Мысль шла дальше в голове его, пока взирал он на лежавшую на тумбе рядом с широкоформатным плазменным телевизором большую белую ракушку, привезённую из Доминиканской Республики, раскрашенную яркими красками большую бутылку с корешками Мамахуаны 7 , настоянными на тёмном роме с красным домашним вином и мёдом, собранным в период цветения южной акации. Что будет при столкновении с силами нам неизвестными? Как им противостоять, и чем? Как хитрыми, совместными с командой С.Р.Т. действиями обернуть возможного врага в перспективного союзника без негативных столкновений сил технологических, людских?
7
Мамахуана – национальная алкогольная настойка на травах в Доминиканской Республике
– Ладно, завтра в самолёте домыслю – прошептал юноша. Погладив дремлющую возле своих ног кошку, он встал с ламинатного пола, проследовав к двери, ведущей из голубоватого оттенка комнаты на просторную площадку с обоями бежевых тонов и ответвлениями в другие спальные комнаты и лестницей, ведущей на крышу, в большую мансардную комнату. Спустившись по другой лестнице на первый этаж в обеденный зал с большим овальным столом, стульями, мебелью, и переходящий в кухонную зону, он, увидев свою любимую сестру, вновь обрёл беззаботную улыбку и вид человека, абсолютно довольного жизнь. Ведь так оно и было, жизнь в её бесконечном проявлении была порой непредсказуема, местами грустна и тяжела на эмоции, местами опасна, зачастую интересна, поистине хороша, но в ней всегда были светлые моменты. Главное уметь узреть их и принять их для себя.
Африка, Эфиопия.
В эти минуты.
Спустя несколько часов одна задача из плана работы была завершена. Евгений Левицкий ехал в арендованном джипе с открытым верхом. Под наигранной маской фотокорреспондента он взял напрокат автомобиль в одном из крупных городов этого региона и пустился в путешествие. Первый плоды его разведки принесли результаты. Он воочию наблюдал за тем ужасом, который творился в деревне ночью. Потом наступило утро, и, выйдя на связь и доложив обстановку начальству, он воспользовался одной из нескольких дополнительных канистр с бензином и поджог маленькую деревушку. Это была неизбежная процедура. Останки нескольких тел и других более целых ему пришлось внести в жилище, взвалить в одну кучу и спалить целиком с домиком и поджечь другие дома. Ему выпала весьма неприятная процедура после десятидневного, беззаботного отпуска с женою на Шри-Ланке в окружении кокосовых пальм, экзотических растений и благоухающей природы, катания на слонах и поедания местной кухни. Жена осталась там, а его вызвали на задание.
И вот сейчас он наблюдал знойную пустынную местность вокруг себя и пыльную, накатанную за годы дорогу красноватого оттенка, ведущую к другой деревушке, куда ночью в приступе панике сбежали жители. Но при развитой передачи данных об утечки информации не могло идти и речи, информационный риск всё же был велик, но в пределах допустимой нормы. Это была Африка. По бокам тянулась пустынная местность с редкими низко растущими деревьями, малочисленными кустарниками и высохшей травой, в которой туда-сюда носились ящерки, и насекомые запевали свою трель. Где-то вдалеке пробежало стадо зебр, демонстрируя себя. Жираф, склонив длинную шею к земле, с наслаждением щипал траву возле зеленеющего островка, которому чудом удалось выжить в этом засушливом регионе. Флора и фауна в Эфиопии в разных её регионах потрясала своей вариацией. Управляя автомобилем и вглядываясь вперёд, мысли его были заняты тем, что делать дальше. Нельзя же вот так выжигать дотла деревню за деревней, люди всё равно будут убегать в иные места, и сеять новую заразу, распространять её дальше. Местоположение доктора Мердека было известно агентству и скоро прибудет команда новых агентов. Ещё ему запомнились глаза тех двух эфиопских детей, перед тем как он отключил их потухшее сознание двумя выстрелами. Неужели этот процесс необратим, и что чувствовали при этом сами дети? Может быть, где-то в глубине подсознания их остатки разума боролись против заразы, пожирающей организм и захватывающей всё больше участи головного мозга, выжигая в нём адекватное мировосприятие, ощущение свободного сознания и жажды жизни. Вдруг они осознавали реальность, но не могли противопоставить своим действиям ничего, и смиренно наблюдали озлобленными, уже неразумными глазами последнюю картину их угасающего Мира, дуло пистолета, полёт пули и мрак, окутавший сопротивляющееся сознание и веру в то, что не всё ещё потерянно для них.
Подпрыгнув на очередной кочке, он всё же остался сидеть в кресле, пристёгнутый ремнём безопасности. Задумавшись над последним вопросом, он почувствовал, как на доли секунд сжалось сердце от боли и гнева в отношении тех, кто намеренно разжёг костёр смерти, выжигающий жизнь. Впиваясь серыми глазами в засушливую даль и близлежащее пространство, он параллельно ощущал, как кепка, защищающая голову, нагрелась от лучей солнца. Снова захотелось пить, но до нового пункта назначения оставалось десять минут езды. Можно потерпеть. Взявшись за руль второй рукой, Евгений Левицкий надавил на педаль газа ещё сильнее и стал выжимать новые километры, увеличивая скорость езды по грунтовой дороге, оставляя за собой клубы вздымающейся пыли. Ему самолично захотелось достать мозг доктора Мердека из его черепной коробки скормить биомассу, породившую этот дерзкий разум шакалам и стервятникам, которые в надежде на пищу так и шарили в здешней пустынной местности восточного региона жаркой африканской страны.