Кто на свете всех смешнее?
Шрифт:
Когда двери закрылись, Иван Петрович перевел наконец дух и тут услышал:
– Люди добрые, помогите, кто сколько может.
На него двигался здоровенный малый, его сын от первого брака, вылитый он сам в двадцать лет.
Нервы у Ивана Петровича не выдержали, он заорал:
– Работать надо, Сережа!
На протянутой лохматой руке было выколото «Слава». Слава спросил:
– Ты, что ли, работаешь, живоглот? Наворовал, небось, миллионы, теперь ходишь инвалидов стыдишь! Так бы и треснул по башке.
Ивана Петровича
«Черт с вами со всеми и с вашим Рождеством», – подумал он и выскочил из вагона не на своей остановке.
Серега женится (пародия на М. Евдокимова)
Не знаю, чего рассказывать... Тут как-то весной думаю: жениться, что ли?.. Ребята все давно поженились... Ванька-алкаш женился. Его щас не узнать. Гладкий стал! Радостный такой! Раньше дрался каждый день, козел... Щас раз в неделю... с женой.
Петька-дурачок уже седьмой раз женится! Ничего себе дурачок, да? Седьмой раз уже... на одной и той же.
Лёха, блин, и тот женился! Представляешь?! Вот такой шибздик... Сорок килограмм с документами... Его летом из-за ботвы не видно! А взял себе – что ты! – обхватить не может. Ага, не сходятся руки у него... Жадность-то! Бегает вокруг, трясется весь от радости.
Я еще той весной хотел жениться, а разобрали всех девок-то, ё-п-р-с-т!.. Одна была, она мне не нравилась что-то... Ростом по пояс... Лёхе. Лёха мне по пояс. И кости одни в ней! Ходит гремит ими на всю деревню. Да больше! На весь район!
А этой весной в бане познакомился с одной... В смысле, после бани. Я говорю:
– Заходи, будет настроение... прямо с вещами.
Она сразу зашла!.. А чего, у нее вещей-то – мочалка да мыло.
Классно так живем. У нас полное согласие во всем... интересы общие, эти... привычки всякие дурацкие. Я готовить не люблю... и она тоже. Я убираюсь раз в месяц... она – вообще никогда не убирается. Классно так, ага... И это, интересно – у меня после бани морда красная, и у нее... У матери ее не красная, а у ей красная постоянно.
Не знаю, мне нравится. Один недостаток у нее только... Дотронешься до нее – она сразу так дышать начинает, блин!.. Засиделась, что ли, в девках. Ага, дышит так тяжело... как лошадь. Да больше! Как конь. Один раз дыхнет – согрелся уже, еще раз дыхнет – мокрый весь! Главное, не устает дышать. Дышит и дышит с утра до ночи... В смысле, с ночи до утра. Я на работе уже ничего не делаю, сил никаких нету. Домой приду, она сразу:
– Ляг, отдохни.
Только лягу, слышу: дын-дын-дын, дын-дын-дын. Подходит, ложится рядом. Я думаю: может, спросить чего хочет.
Не, ничего не спрашивает. Говорю:
– Ты чего, в самом деле, наглость потеряла? Сколько можно дышать?.. Иди отсюдова.
Она плакать начинает, а мне же жалко ее!.. Интересно, это... пожалеешь ее раза два, она запоет сразу, пойдет по хозяйству что-нибудь похозяйствует... минут пять.
Через пять минут слышу: дын-дын-дын, дын-дын-дын. Опять рядом ложится!.. Думаю: может, спросить чего хочет. Не, ничего не спрашивает. Я думаю: ё-п-р-с-т! Хорошо, я попался, другой бы умер давно.
Вчера к врачу ходил. Говорю:
– Нет каких таблеток, чтобы она не дышала?
Он дал порошков каких-то на месяц...
Я домой пришел, она щи ставит, я ей в тарелку всё, что на месяц, высыпал. Думаю: или в тюрьме отдохну лет пять, или сегодня хоть высплюсь наконец.
Только она щи доела, я сразу – р-раз в постель, глаза закрыл, слышу – дын-дын-дын, дын-дын-дын.
Ё-п-р-с-т! Я – р-раз в окно и ходу, ходу от дома.
Сейчас как вспомню ее, сразу морда красная становится и сердце дын-дын-дын, дын-дын-дын.
Прибеднился
Сосед по переулку, новый русский, достал костюм, точь-в-точь как у меня. А жена моя его увидела. Идет по улице – вдруг он перед нею... со спины. А мы одного роста с ним.
И так еще получилось – случайно совпало, – у жены на работе у кого-то день рождения был, они отметили. А родился тот утром. Они с утра и начали отмечать... В пять утра тот родился.
В общем, она шла в таком хорошем настроении и думала, что меня увидела. Обрадовалась страшно, догнала и сумкой по спине для смеха как даст. Несильно, но забыла, что там бутылка кефиру.
Короче, несильно ударила, но со всего маху. Ну и удачно получилось, в том смысле, что у нас как раз во дворе травмпункт. Обошлось всё... местным наркозом. Но все равно как-то неловко. Я взял вечером бутылку водки подешевле – и к соседу.
Сидим, выпиваем, я тонко намекаю ему, что он сам тоже виноват – зачем такой же костюм приобрел, какой я уже семь лет ношу.
И он понял, что тоже виноват, достал литровую бутылку виски. Выпили мы ее. И тут он захотел встать закусить, а не может – спина болит. Я чувствую: наша вина, сбегал за бутылкой водки. Выпили ее, а закусить еще много остается. Тогда он чувствует, что немного сам виноват, достает бутылку виски... двухлитровую. Потом я сбегал, потом он достал трехлитровую.
Как только всё выпили, он и объяснил, почему раздобыл такой же костюм, как у меня.
Грабят новых русских, вот он и решил прибедниться.
На другой день моя жена идет по улице, видит – я впереди, в будни, в почти новых джинсах. Догнала и за то, что она вчера не узнала меня и пришлось на три поллитры тратиться, с криком «Бей фашистов!» сумкой по позвоночнику ка-ак ахнет.
Хорошо, что в сумке только пакет молока был. А какие сейчас пакеты? Их чуть тронул – они текут. Хорошо, молоко не сильно жирное было. Хорошо еще, что это не я был.