Кто не спрятался
Шрифт:
«Похоже, у вас появился поклонник», – сказал ей дежурный. Лекси пожаловалась ему, что ее это пугает. Мол, она боится отдергивать шторы у себя в комнате, опасаясь, что кто-то подсматривает за ней.
Когда из комнаты пропали кое-какие ее личные вещи, полиция прислала следователя. Задокументировали кражу. Но была ли Лекси уверена, что заперла дверь? Следов взлома на замке не было. Почему она думала, что ее вещи украл тот же человек, который оставлял ей цветы и записки? Ничто не указывало на связь этих событий.
Неделю спустя Лекси возвращалась в общежитие с поздних пар и услышала за спиной шаги – слишком
Когда это повторилось на следующей неделе, Лекси подумала, что в полицию все-таки придется пойти. Волоски на ее руках встали дыбом, страх сдавил горло – и она поняла, что ей не просто показалось. Кто-то преследовал ее.
Но было уже слишком поздно. Он ее догнал.
Келли вспоминала меры предотвращения преступлений, которые применяла полиция за девять лет ее работы в Лондоне. Постеры, листовки, пропаганда систем предупреждения о нападении, образовательные программы. Но на самом деле все было намного проще. Полиции следовало бы слушать жертвы. Верить им.
– Инспектор Свифт? – Склонив голову к плечу, к Келли шла какая-то женщина.
Свифт не стала ее поправлять. Она была в штатском, и неудивительно, что ее приняли за следователя, а не за патрульную.
– Меня зовут Тамира Баррон, я глава рекламного отдела. Поднимемся в кабинет?
Стены на шестом этаже украшали рекламные объявления за последнюю сотню лет, вставленные в прочные дубовые рамочки. Келли заметила рекламные листовки мыла «Перлс», брильянтина «Брилкрим» и газировки «Санни Дилайт».
– Я подготовила ответ на направленный вами запрос, – сказала Баррон, когда они сели за стол в кабинете. – Но я все еще не понимаю, как это связано с вашим расследованием грабежа.
Преступление было совершено без насилия и тайно, значит, хищение ключей квалифицировалось как кража, но Келли решила оставить этот факт без внимания, полагая, что тяжесть преступления может быть пропорциональна желанию Тамиры помочь. Кроме того, если Кэтрин права и преступник действительно проследил за ней, а затем воспользовался ее ключами для проникновения в дом, то речь могла идти о чем-то куда более серьезном. Келли бросило в дрожь при мысли о том, как кто-то крадется по дому Кэтрин. Что он делал? Обнюхивал ее косметику? Воровал ее трусики? Кэтрин сказала, мол, ей показалось, что в ее доме кто-то был перед ее возвращением с работы. Но что, если это произошло не один раз? Келли представила себе, как преступник тихо проходит по кухне Кэтрин, в темноте поднимается к ее спальне, стоит у кровати и смотрит, как она спит.
– Жертва находилась на Центральной линии в момент совершения преступления, – сказала Свифт. – Преступник забрал у нее ключи, и мы полагаем, что он воспользовался ими для проникновения в ее дом. Фотография жертвы вышла в рубрике объявлений в вашей газете за два дня до инцидента.
Она надеялась, что Кэтрин к этому моменту сменила замок на второй двери. Но будет ли этого достаточно, чтобы обеспечить ее безопасность? Келли не знала.
– Понятно. Видите ли, произошло небольшое недоразумение. – Тамира все еще улыбалась, но отвела взгляд и нервно поерзала в кресле. – Существует определенный протокол, которому нужно следовать, принимая подобные объявления: компании должны быть лицензированы
– Почему необходимым? – полюбопытствовала Свифт.
Баррон посмотрела на нее так, будто ответ очевиден.
– Они хорошо платят. Большинство таких услуг – секс по телефону, эскорт-услуги, службы знакомств – рекламируются в Интернете, но и у печатной версии нашей газеты много читателей, а оплачивается она благодаря рекламе. Как вы понимаете, секс-индустрия тесно связана с различными правонарушениями, поэтому наша газета следит за тем, чтобы у нас размещалась реклама только лицензированных фирм. – Тамира опять отвела взгляд.
– Но в данном случае протокол был нарушен, верно?
– Боюсь, что так. Клиент впервые пришел к нам в конце сентября и подал рекламные объявления на весь октябрь. В конце месяца он принес новый список объявлений, на этот раз на ноябрь. С данным клиентом работал новый сотрудник, мужчина по имени Бен Кларк, и он передал рекламу в печать, не спросив у клиента номер лицензии.
– Такое позволяется?
– Ни в коем случае.
– Я могу поговорить с этим Беном?
– Я передам вам данные из отдела кадров. Кларк уволился пару недель назад – к сожалению, у нас часто сменяются сотрудники.
– Как клиент заплатил вам? – уточнила Свифт.
Тамира сверилась с записью в блокноте.
– Кредитной картой. Мы можем передать вам эти данные, как и адрес клиента, безусловно, но для этого с вашей стороны мне потребуется официальный запрос на разглашение личной информации.
– Конечно.
Проклятье! Баррон так быстро согласилась встретиться с Келли, и та надеялась, что Тамира просто отдаст ей документы. Для официального запроса потребуется подпись начальника отдела, а ее Свифт не получит, не объяснив, почему ведет это расследование.
– Тем временем, может быть, вы могли бы передать мне копии этих объявлений – тех, что уже напечатаны, и тех, которые должны выйти в следующих выпусках? – Келли смотрела Баррон в глаза, стараясь сохранять невозмутимый вид.
– Официальный запрос… – начала женщина.
– …необходим для разглашения личных данных, таких как адрес и номер кредитной карты. Это я понимаю. Но в этих объявлениях нет личных данных, верно? И мы говорим о возможной серии преступлений.
Сердце Келли так гулко стучало в груди, что Тамира, должно быть, это слышала. Нужен ли официальный запрос для получения этих объявлений, Свифт не помнила и мысленно скрестила пальцы, чтобы и Баррон этого не знала.
– Серия преступлений? Были и другие грабежи?
– Боюсь, я не могу вам этого рассказать.
«Это конфиденциальная информация», – хотелось добавить Келли.
На некоторое время воцарилось молчание.
– Я сниму копии с объявлений и отправлю кого-нибудь с ними на проходную. Вы можете подождать там.
– Спасибо.
– Безусловно, мы уже поговорили со всеми сотрудниками о необходимости придерживаться протокола.
– Замечательно. Вы отмените публикацию новых объявлений, я полагаю?