Кто первый встал, того и тапки
Шрифт:
Поздно вечером вернулся Влад.
– Я даже не знаю, каким богам молиться, кого благодарить! – воскликнул он.
– А что такое?
– Дома просто рай: Ева улыбается, ты улыбаешься, няня улыбается. Я попал в цветник счастливых женщин.
– Да, но совсем недавно некоторые из этих женщин страдали… – многозначительно намекнула я.
– Прости меня, Люська, я сорвался и наговорил тебе всяких гадостей. На самом деле я так не думаю. Когда я увидел, что Ева вся красная, я испугался, что она умрёт. Ты же знаешь, когда человек не хочет признавать свою вину, он ищет, кого бы назначить виноватым. Я мужчина, Ева – моя дочь, я должен был решать проблему, а вместо этого свалил ребёнка на тебя. Я был не прав.
Волна нежности захлестнула меня.
– Ты тоже меня прости. Я тоже была не права, перегнула палку.
Влад расплылся в улыбке.
– Ну, а теперь, когда мы друг друга простили, можно себя похвалить. Я нашёл отличную няню, я молодец! Теперь у нас нет никаких проблем. Что скажешь?
– Если проблемы можно решить деньгами, то это не проблемы, а расходы.
– Как здорово все-таки, что деньги у нас есть.
Глава восьмая
На следующий день Влад поехал в университет, Хадижат пошла гулять с Евой, заодно взяв на прогулку Рекса, а я осталась в квартире одна.
В кухонной мойке скопилась целая гора посуды. «Надо бы купить посудомоечную машину», – эта мысль за последние дни посещала меня регулярно. Когда я жила одна, помыть руками одну тарелку и одну чашку не составляло труда. Но вот в квартире поселилась еще пара человек, и мытье посуды превратилось в муторное занятие.
Как раз когда я споласкивала последнюю тарелку, раздался звонок в дверь. Я пошла открывать, недоумевая, почему няня вернулась так рано. На пороге стояла женщина, нижнюю часть ее лица прикрывала одноразовая медицинская маска, а поверх пальто был наброшен белый халат.
– Добрый день, – сказала она. – Я ваша участковая медсестра из детской поликлиники.
– Мы вас не вызывали, – удивилась я.
– А меня не надо вызывать, – ответила медсестра, – я сама прихожу, когда на участке появляется новый младенец.
Я догадалась, что все звонки в «скорую помощь», должно быть, фиксируются, а потом информация передаётся в районные поликлиники.
– Где ребёнок? Я должна его осмотреть и завести медицинскую карту.
Женщина решительно двинулась в квартиру, я преградила ей путь:
– Извините, но в этом нет необходимости.
– Нет, это вы извините! – взвилась медсестра. – Я не просто так хожу по квартирам, это, знаете ли, моя работа! Меня уволят, если я не поставлю младенца на учёт. Позвольте мне выполнять свои обязанности! Где ребёнок?
– Я вам повторяю, что в этом нет необходимости, – ответила я, не двигаясь с места. – Ребёнок здесь временно, к тому же мы пользуемся платной клиникой.
– Пользуйтесь на здоровье, можете вообще у нас не появляться. Мне главное, чтобы формальности были соблюдены. Это не моя прихоть, понимаете? Таков закон. Вот, взгляните, это документ, на основании которого вы обязаны прикрепиться к поликлинике…
Она протянула какую-то бумагу и, пока я вглядывалась в текст, резким движением воткнула мне в шею шприц.
– Хррр… – я не могла произнести ни слова, только хрипела.
Язык меня не слушался, тело обмякло, больше я ничего не помнила…
Очнулась я, оттого что Рекс облизывал мое лицо. Я открыла глаза и увидела над собой потолок и собачью морду. Я лежала на полу в прихожей, плитка была ужасно холодная, зато ко мне вернулась способность шевелить конечностями.
– Людмила Анатольевна, что с вами? – раздался откуда-то сбоку голос Хадижат. – Потерпите, я сейчас вызову «скорую».
– Не надо, – выдавила я из себя, приподнимая голову. – Где Ева?
– Здесь, со мной. Я так испугалась! Мы вернулись с прогулки, дверь в квартиру распахнута, вы лежите на полу без признаков жизни. Может, все-таки вызвать врача?
– Не надо, – повторила я.
– Ну как «не надо», вы же сознание потеряли… Или вас можно поздравить?
– С чем это? – удивилась я, садясь на пол.
– Может быть, вы беременны? – улыбнулась Хадижат.
Я покачала головой:
– Меня хотели убить…
Няня ахнула.
– Хотя нет, если бы хотели, то убили бы. Нас ограбили! Хадижат, посмотрите, какие вещи у вас пропали.
Хадижат побежала в детскую, а я встала и, пошатываясь, побрела в спальню. Сейф был закрыт, я набрала код, пачки денег лежали на месте. На туалетном столике стояла шкатулка с украшениями, ничего особенного, из ценных – только пара золотых серёжек и кулон, их тоже не тронули. Вообще в комнате был порядок, в вещах не рылись, ничего не искали.
– У меня ничего не пропало, – доложила Хадижат.
– Странно. Сколько времени вы гуляли?
– Не меньше часа.
– Получается, у нее было около сорока минут, за это время можно было вынести всю квартиру. Значит, она приходила за чем-то другим… – В этот момент меня осенило: – Ева! Она постоянно спрашивала, где ребёнок. Она хотела украсть Еву!
– Кто «она»? – в ужасе распахнула глаза няня.
– Медсестра из поликлиники.
– Зачем медсестре из поликлиники похищать Еву? Людмила Анатольевна, давайте все-таки врача вызовем, что-то вам нехорошо.
Кажется, она решила, что я свихнулась.
Я рассказала, что только что произошло, подытожив:
– Допускаю, что она на самом деле не участковая медсестра, а только ею прикинулась. Но она определённо приходила за Евой!
– Тогда надо вызвать полицию! – решительно заявила Хадижат.
– Ни в коем случае! – не менее решительно отозвалась я.
– Но как же… На вас напали, вкололи неизвестный препарат… А если она еще раз попытается украсть ребёнка? Преступницу обязательно надо найти!