Кто стоит за дверью
Шрифт:
— Нет проблем! — ответила Анна. Позавтракав вместе со всеми, они уехали в Москву.
Максима Даниловича с Антоном Шуркиным и другим его гостем связывали не только дружеские, но и деловые отношения. Поэтому каждое утро они все вместе закрывались в его кабинете. В это время их жены купались в бассейне с подогревом, в который падали багряные листья с кленов, гуляли по парку, занимались шейпингом и болтовней.
К вечеру вернулись Анна с Зоей. И опять было шумное застолье. Зоя развеселилась,
— Сейчас только десять, можно мне выйти подышать?
— Конечно. Только смотри, долго не гуляй. Хотя прежде чем спускать собак, подают сигнал.
— Знаю. Мне, кстати, он очень нравится.
— Еще бы! Папа сам ездил в Суздаль к какому-то классному звонарю и просил того исполнить на колоколах «Вечерний звон» специально для записи.
— Я минут на двадцать.
— И я с тобой пойду, — сказала Анна, вставая из-за стола.
Они вместе вышли на веранду.
— Как пахнет листвой, — проговорила Зоя.
— И осенью… — добавила Анна. — Не люблю я ее, и все тут. Пусть она и золотая, и багряная, и щедрая, а я ее не люблю. Обманчивая она. Солнцем поманит, а дождем окатит. Ну ее! Пойду лучше в преферанс играть.
Зоя немного постояла на веранде, потом спустилась вниз.
— Подожди! — раздался голос Виты. — Я тоже хочу побродить по парку, пока этих злющих псов не спустили.
Они пошли по дорожке, освещенной по обе стороны наземными светильниками, и вышли на главную аллею с фонарями в стиле XVIII века.
— Здорово как, — проговорила Зоя, — будто по Павловску гуляем. Только отзвучал вальс Штрауса, а мелодия все вертится в голове. Пам-парам-парам-там-там, — пропела она.
— Красивая была музыка, — поежившись от прохлады, сказала Вита. — Я сегодня долго гуляла по парку и набрела на странно ветхий мостик. Удивилась. Подумала, что это Максим Данилович так оплошал. Пригляделась, а это стилизация под ветхость оказалась. Забавно! Паутина с перил свисает, а за мостиком заброшенная мельница с высокими каменными ступенями. И колесо мельничное вертится!..
— Правда? А я, сколько ни гуляла, ни мостика, ни мельницы не видела, и Аня мне не показывала.
— Да они привыкли ко всему этому, а потом забывают, кому из гостей уже показывали, а кому нет. Максим Данилович, кажется, и дня без гостей прожить не может. Хочешь, пойдем посмотрим?! — предложила Вита. — Даже интересно, как она ночью освещена. Может, какими-нибудь голубовато-зелеными фонариками, напоминающими глаза русалок, — рассмеялась Шуркина.
— А успеем? — Зоя взглянула на часы. — Сейчас пятнадцать минут одиннадцатого. Куда идти?
Вита махнула рукой.
— Туда!
Шли, вдыхая свежий воздух, прислушиваясь к грустному шелесту осыпающейся листвы.
— Как ты с Аней познакомилась? — спросила Зоя.
— Меня с ней Антон познакомил. Странно, отчего
Вита чуть обернулась, не услышав ответа своей собеседницы.
— Зоя! — позвала она ее. — Зоя! — и в недоумении остановилась.
— Зоя! Да где же ты?! — ей стало не по себе от раздавшегося собачьего лая.
— Фу, Витка! А я тебя потеряла, — появилась на дорожке Свергина. — Залюбовалась на сосну, подсвеченную розовыми софитами, оглянулась, а тебя и след простыл.
— Розовыми? Я что-то не заметила.
— Разве? Пойдем посмотришь, всего шагов десять, красота необыкновенная. — Зоя взяла Виту за руку. Но та заупрямилась:
— Мы тогда на мельницу не успеем. Слышишь, уже собаки начали лаять. Чувствуют, что скоро их выпустят, — она с силой потянула Зою за собой.
— Да тут совсем рядом, — начала было Зоя, но, поняв, что Виту не переупрямить, пошла за ней. — А может, лучше не надо? — спросила она. — Что-то собаки так страшно лают. Давай вернемся!
— Еще одиннадцати часов нет. И потом, сначала по всему парку должен раздаться «Вечерний звон»… А!.. — ни с того ни с сего завопила Вита с остановившимися от ужаса глазами. Она только и успела, что обхватить руками голову и втянуть ее в плечи.
— А!.. — завопила Зоя, вжавшись в дерево.
На ее глазах немецкая овчарка набросилась на Виту, перегрызла ей горло и принялась играть ею, как тряпичной куклой.
Зоя онемела от страха. Все, что творилось на ее глазах, казалось ей ирреальным. Но страх за собственную жизнь вернул ее в действительность. В шумной гостиной зазвонил телефон Анны.
Анна сидела за преферансом и обдумывала следующий ход.
— Это твой звонит, Аня! — сердито заметил Максим Данилович, у которого не шла масть. — Ответь или выключи.
Анна потянулась за телефоном, лежавшим на столике с напитками.
— Да! Алло! Что?! — от ужаса Анна открыла рот, а потом закричала во весь голос: — На девчонок напали собаки! Они на аллее, что … к мельнице… Скорей! Охрана!
Все мгновенно вскочили со своих мест и бросились на веранду.
— Стойте! — преградил путь своим гостям Максим Данилович. — Они и вас загрызут. — Он дал команду охранникам, и сам, захватив из кабинета ружье, последовал за ними.
Когда они примчались на место происшествия, собака терзала безжизненное тело Виты. Зоя, без сил привалившись к дереву, безумными глазами наблюдала за происходящим.
Овчарку обездвижили выстрелом с мгновенно действующим релаксантом. А Зою с большим трудом оторвали от дерева, но идти она не смогла.
Когда Свергину внесли в гостиную, Шуркин бросился к ней.
— Витка! Что с Виткой?! — но по ее отсутствующему взгляду понял, что она его не слышит.
— Максим Данилович, — остановил он Беззубцева. Тот, с трудом переводя дыхание, проговорил: