Кто тут хозяйка?
Шрифт:
А ведь он это любит, судя по всему! Судя по тому, как быстро разрастаются сейчас в его глазах алые точки.
– Ухожу, ухожу, – мне срочно захотелось пожить и полюбоваться солнышком и я вняла голосу разума и скрылась за кухонной дверью.
Так, о чем это мы? Ах-да! Окно! Разбитое!
Спасайся кто может, Марьяша идет колдовать.
Подлость ди Венцера вылезла на поверхность, только когда я уже вышла на улице. Ножик он мне выдал самый тупой из всех у него имеющихся. И не один из моих, самозатачивающихся, а именно
И как только вампир это недоразумение смог вбить в косяк с размаху? Это ж с какой силищей его надо было метнуть.
Я подумала было сунуться обратно, но потом подумала еще. С этого вампира ведь станется – он и этот тупенький ножик у меня отнимет. А потом привяжет к стулу в кухне и будет меня пытать своими кулинарными извращенствами.
А я все еще надеялась на вкусный завтрак.
И потом, если что, там и порезать-то надо всего ничего…
Вот дожили, однако, сижу, пытаюсь отпилить себе палец ножиком, которым с горя не зарежешься. А палец как назло не пилится!
– Доброе утро, магесса ди Бухе.
У моего соседа определенно талант – появляться тогда, когда его и не ждут. Я дернулась и от неожиданности так резко резанула по пальцу, что все-таки сообразила себе порез на подушечке. Глубже, чем собиралась.
Блин!
Сосед был как всегда – расхлябан, пижонист и не знал берегов. Опять сидел на каменной стене, разделяющей наши участки, свесив с неё босые ноги. Поднос с чаем левитировал в паре дюймов от его колена.
– Чтоб вас, господин Кравиц, – я сунула порезанный палец в рот, слизать проступившую кровь, а потом носком кеды подтащила к себе лежащий на ступеньке журнал, открытый на нужной странице, – не пугайте ведьму, когда она начала колдовать. В вашем мире нет такой пословицы?
– Вы знаете, что все Завихградские газеты сегодня только и трубят, что о примирении ди Бухе и ди Венцеров? – насмешливо поинтересовался анимаг, игнорируя мою претензию. – Пара уж очень желтых газетёнок даже заметила, что наследник ди Венцеров после публичного закрытия вопроса кровной вражды избрал вашу компанию.
– Вы что, еще и сплетником подрабатываете, не только сыщиком?
Я критично сощурилась, сравнивая знак, который я нарисовала своей кровью на дверном косяке с тем, что был указан в журнале. Да, похож. Будто жука-носорога расчленили на части и выложили из его частей тела узор.
– Сыщик частенько собирает сплетни, – покровительственно сообщил мне Питер, – собственно в сплетнях частенько и скрывается истина того, в чем реальный человек отличается от того, кем он старательно хочет казаться. Например… Этот дом… Это мощное место силы, знаете ли. И королева, подарившая его Матильде, точно знала, что дар её велик. Этим домом мечтают владеть многие ведьмы. Один день в его стенах делает сильнее. Но… Пока участь его владельца тесно соседствовала с участью кровного врага влиятельного вампирского семейства – силу на жизнь никто менять не отваживался. А теперь...
Анимаг многозначительно не договорил и, изящно оттопырив палец, взял в руку фарфоровую чашечку с чаем.
Догадайся сама, Марьяша. Намек был очень непрозрачен.
– Скажите-ка, магистр, а в вашем мире ничего не положено отрубать гонцам, принесшим плохие вести? – я прищурилась, изучающе глядя на кроличьи уши анимага. Они так мне нравились… Вот бы их отрезать, засушить, повесить на сумку… Может, сойдут за кроличью лапку?
Ух, какая я кровожадная, когда голодная!
– Кажется, вы собирались колдовать, магесса, – усмехнулся анимаг, – давайте. Как ваш магический наставник обязуюсь потом смести ваш пепел на совочек и отнести его безутешному мужу.
– Не дождетесь, – весомо отрезала я и снова уткнулась носом в журнал, в четвертый раз перечитывая подробное описание ритуала, чтобы точно ни в чем не ошибиться. А то скажу что-нибудь не так, вдруг у меня второй нос вырастет? Или третья рука! Хотя вот это как раз было бы совсем не лишним. Руки, как и дополнительные часы в сутках, лишними не бывают!
– Сим. Сим Ассалад Ассалем. Сим Ассалад Ассалем Чхон.
Заклинание предполагалось читать на одном выдохе, делая паузы только в тех местах, где это позволяли милосердные точки. И паузы эти должны были, просто обязаны были быть не длиннее «одного вдоха».
И повторить эту волшебную строчку нужно было ни много, ни мало, четырнадцать раз.
Я справлялась. Точнее очень пыталась справиться. И ритуальный знак под моей ладонью медленно нагревался, но при этом – не раскалялся до такого состояния, чтобы «было почти невозможно терпеть». А значит что-то шло не так…
На шестой строчке за моим плечом раздался провокаторский смешок.
У магистра Кравица, кажется, были замечания к моему ритуалу.
Я не повела и ухом, продолжая зачитывать заклинание.
– Сим. Сим Ассалад Ассалем…
Не греется, зараза! Не греется!! Знак – еле теплый. Что за ерунда, вот скажите? Неужели эти чары – не пригодны для восстановления всяких поломок в магических домах? Ими можно только чашку на кухне склеить.
Второй смешок был громче и нахальнее. И едва не сбил меня с дыхания на двенадцатой строчке.
Пошли вы к черту, магистр Кравиц! Меня бабуля учила – варишь ли ты суп, вытираешь ли ты пыль, всегда концентрируйся на том, что является твоей целью. Все остальное – пыль и суета.
Я закрыла глаза, выронила журнал из руки, опустила и вторую ладонь на знак, нарисованный моей кровью.
Ничего для меня нет. Только то, что я делаю сейчас.
Воздух вокруг меня уплотнился, сжался, защищая меня от посторонних звуков.
– Сим. Сим Ассалад Ассалем. Сим Ассалад Ассалем Чхон. Сим. Сим Ассалад Ассалем. Сим Ассалад Ассалем Чхон. Сим. Сим Ассалад Ассалем. Сим Ассалад Ассалем Чхон.
По моим венам потек жар, настолько жгучий, что ощутила каждый мелкий сосудик в своем теле. Этот жар уходил в ладонь и знак под ней начал наливаться жаром.