Кто умирает?
Шрифт:
Но по мере того как время шло, мое сердце немного приоткрылось, и я начал искать других приключений. Однажды, приехав в отпуск из Калифорнии, я сидел за столом со своим отцом и вдруг почувствовал, что у меня больше нет неприязни к нему, потому что я не пытаюсь больше оспаривать их систему ценностей и защищать свою. В каждый последующий приезд к родителям я находил в себе все больше пространства для того, чтобы принимать их такими, какими они были. С моей стороны, это был не столько поиск одобрения, сколько открытость в любви. Я становился все меньше и меньше привязан в тому, как я видел вещи. По мере того как шли годы, я приезжал к ним просто, чтобы побыть с ними, чтобы любить их. И я видел, как мое прежнее желание переспорить их всегда было огнем между нами. Оно закрывало мое
Я начал видеть, что все разделяющее нас дает мне возможность работать над собой, пытаясь не утонуть под тяжестью своих глубочайших страхов и смущения. Впоследствии, когда мы еще больше открылись друг для друга, однажды моя мама повернулась ко мне и сказала: «А я-таки дожила до этого дня!» Но как это ни было прекрасно, это было еще не все. Ведь каждый раз, когда мое сердце закрывалось, я находил в себе места, в которых могу быть пойман. В этих местах любовь могла быть блокирована желаниями ума и старыми привязанностями. Окончание дел – это безусловное открытие в любви.
Есть история о старом фермере, который всю жизнь работал для того, чтобы прокормить семью. И вот этот старик, много лет проработавший на своем поле от зари до зари, решил, что пришло ему время отдохнуть, посидеть на крылечке и посозерцать вселенную. Его сын был сильным и способным, он тоже уже обзавелся семьей, и поэтому было самое время передать ему хозяйство. Поэтому старик передал ему ферму и сел в удобное кресло для того, чтобы насладиться временем, оставшимся у него после многих лет тяжкого труда. Сын поначалу гордился тем, что у него есть теперь своя собственная ферма. Но прошло несколько месяцев, и, работая в поле, он начал чувствовать недоброжелательность к отцу за его бездействие. Отец сидел на крылечке, качал на коленях внуков, тогда как он, его сын, должен был тяжело трудиться целыми днями. Сын начал ненавидеть отца за то, что его нужно было кормить. Он думал про себя: «У меня есть жена и дети, о которых мне нужно заботиться. А старик этого не понимает. Он, знай себе, сидит. Неважно, что было раньше. Работать мне приходится трудно, и я не желаю кормить его тоже». Так сын продолжал мотыжить землю, а между тем становился все более злым, пока ко времени уборки урожая не решил, что не будет больше заботиться об этом «старом бездельнике на крылечке». Он желал, чтобы все полученное его тяжким трудом принадлежало ему и его семье, и думал: «Его время закончилось. Он больше не должен быть здесь». Поэтому сын сколотил большой деревянный ящик, водрузил его на тачку, подкатил ее к крыльцу и решительным голосом сказал своему отцу:
– Папа, я хочу, чтобы ты залез в этот ящик. Давай!
Отец поклонился и, не сказав ни слова, спустился с крыльца и залез в ящик. Сын закрыл крышку и задвинул тяжелый медный засов. Он покатил ящик к обрыву и, когда он уже собирался сбросить его в пропасть, изнутри донесся стук.
– Чего тебе надо? – сердито спросил сын.
– Я, кажется, понимаю. Если ты собираешься избавиться от меня, я не имею ничего против. Ты думаешь, что я всего лишь никому не нужный старик. Но если ты собираешься сбросить меня в пропасть, я бы на твоем месте вынул меня из ящика и бросил меня в пропасть без него. Я бы на твоем месте сохранил ящик. Думаю, что он еще когда-нибудь понадобится твоим детям!
Несколько раз люди говорили мне, что желали бы выяснить отношения с теми, кто умер. Они сожалеют о том, что не поведали им о своей любви и признательности, а теперь уже поздно. Часто это признание неполноценности отношений с другими людьми приводит человека к отождествлению с чувствами беспомощности и вины. И меня спрашивают «Как мне закончить дела с теми, кого больше нет в живых?» Конечно, ответ в данном случае тот же самый – чтобы давать человеку любовь, не обязательно его видеть. Чтобы закончить свои дела с другим человеком, он не обязательно должен быть живым, чтобы узнать о вашем желании достичь согласия с ним, не говоря уже о вашей любви к нему. Главное – открыться в любви другому человеку. И неважно, какие будут последствия. Открытие должно быть своим и для самого себя.
В ходе проведения семинаров некоторые предлагали поступать так: безоблачной ночью выходить на улицу, садиться или ложиться на землю, смотреть на небо и среди звезд выбирать ту, которая больше всего напоминает ушедшего друга, а затем разговаривать с этой звездой так, словно это и есть ваш друг. Произнося искренние слова и вслушиваясь в то, что доносится из-за пределов рационального рассудка, такие люди говорят обо всем, что, как им кажется, все еще разделяет их. И хотя этот человек, возможно, ушел двадцать лет назад, многие говорят о новой открытости, новом общении с ним. Пропасть, которая, казалось, разделила их навеки, растворяется в любви. Иногда всего лишь десять или двадцать минут такого общения позволяют преодолеть прежнюю разделенность, после чего остается только глубинная связь. Фактически, это окончание своих дел снова напоминает нам, что когда двое тянут за разные концы веревки, то напряжение исчезает, если перестает тянуть один из них.
Разделенность и антагонизм целой жизни исчезают в мгновение любви. Отказываясь от своих претензий, мы доверяем своему сердцу и, возможно, прикасаемся к тому, что Иисус назвал «верой, которая может двигать горы». Ведь мы видим, что его любовь, как и вера, это естественное пространство открытого сердца и ума. И что, подобно вере, любовь – это часто используемое, но редко понимаемое слово, которое призвано называть неизреченную целостность бытия, в которой растворяется отделенность каждого из нас.
Нам, пойманным в своей мелодраме, так легко забыть, что мы являемся частью процесса. Мы подобны клеткам одного организма, которые причастны к его сознанию и движению.
Одним из великих учений той персонификации нашей подлинной природы, которую мы называем Иисусом, есть прощение. Прощение – это способность отпускать недоброжелательность и привязанность к отдельной личности. Оно означает такое погружение в сердце, при котором вы чувствуете страдания другого человека и отпускаете их. Прощение наступает, когда жаждущий ум погружается в пространство сердца и растворяется в нем. Индийский святой, учитель многих моих близких друзей, любил говорить: «Не позволяйте никому быть за пределами вашего сердца». Ведь когда кто-то оказывается за пределами вашего сердца, вы сами выходите вместе с ним. Возможно, именно эта истина отразилась в утверждении Иисуса: «Не судите, да не судимы будете». Ведь чем больше вы отождествляетесь со своими суждениями, тем больше вы погружаетесь в рассуждающий ум, который равно взирает на всех. Это старая привычка обусловленного разума. Для судящего разума все равны; он не может сказать, в чем разница между «тобой» и «другим». С полной безучастностью он мыслит и осуждает все. Поэтому в той мере, в которой вы судите другого, ваш ум будет судить вас самих.
«Если бы только раньше я видел это так, как сейчас. Какой однообразной была моя жизнь! Ведь наши мнения и разногласия значат так мало! Как редко разочарование позволяет нам помнить то, что у нас общее, вместо того, чтобы находить в сердце простор для более глубокого общения! Как редко я вспоминал о простой радости взаимной любви и прощения!»
МЕДИТАЦИЯ НА ПРОЩЕНИИ СЕБЯ
(Прочесть вслух другу или же мысленно повторять про себя)
Обратитесь на мгновение к тому качеству, которое мы называем прощением. Воссоздайте в своем воображении, а фактически в сердце, образ человека, к которому вы таите злобу.
На мгновение почувствуйте этого человека в центре вашей груди, в области сердца.
В своем сердце скажите ему: «Я прощаю тебе все, что ты сознательно или бессознательно сделал мне в прошлом мыслями, словами и действиями, которые причинили мне боль. Я прощаю тебе».
Медленно позвольте этому человеку войти в ваше сердце. Не думайте о том, как это трудно. Не прилагайте усилий, а лишь медленно открывайтесь в естественном для вас темпе.