Кто я?

Кальнов Александр

– Мы с Кэтти прогулялись, и вот я принес тебе попить. Считай, что кофе в постель – промолвил Сокольский, подойдя к Софии и любуясь её видом, ещё не до конца проснувшимся, но излучающим уверенность. Эта девушка вызывала у него разносторонние чувства, и одним из них была странная зарождающаяся к ней симпатия. Немного помолчав, Сокольский добавил – ты не ответила на вопрос.

София, поняв иронию собственного положения, смущенно улыбнулась, положила карабин на землю, и, протерев красивые карие глаза, взъерошив и пригладив волосы, всё больше похожие на вьющиеся дреды, проговорила – просто не люблю, когда из моей постели ускользают мужчины, меня об это не предупредив.

– Так я и не ускользал – ответил Алекс и, положив гроздь кокосов на землю, достал мачете. Пока юноша вскрывал тропические орехи, София быстро провела процедуру, с которой начинала каждый новый день. Сокольский, разделывая кокосы, периодически смотрел на то, как София делала что-то наподобие зарядки с упражнениями стиля Цигун¹⁰ и ускоренным вариантом растяжки перед занятием гимнастикой. Иногда её движения были настолько грациозными, что Алекс, замирая, смотрел на них с воодушевлением. Потом понимая, что это неприлично, он продолжал вскрывать кокосы, разрубая лезвием зеленую кожуру. София, закончив с десятиминутными упражнениями, отлучилась по нужде и вернулась к Александру. Тот уже утолял жажду кокосовым молоком.

София, взяв один из орехов, с наслаждением попивала молоко. Делая глотки, она понимала – что долго на нём не протянешь. Нужны калории. Подойдя к высеченным надписям на каменном идоле, девушка начала всматриваться в них, анализируя и сравнивая со своими знаниями.

– Они приплыли с моря и привезли с собой сокровища, знания и технологии. Ещё вместе со всем добром они привезли с собой страшное проклятие, послужившее гибелью большинства местных индейцев на острове! – Заключил Сокольский, изучая украдкой Софию и медленно пожевывая мякоть кокоса – посмотри на то, что нарисовано у него на правом боку, если смотреть глазами идола вперед. И начинай снизу-вверх, слева направо.

– Ты о чём? – спросила София, подойдя к правому боку камня, толщина сторон которого составляла около метра. Присев на корточки, София стала разглядывать ряд больших иероглифов-рисунков, покрывающих почти весь бок идола от основания до высоты человеческого роста. Всматриваясь в рисунки, и не слыша ответа от паренька, София начинала понимать по логике построения рисунков то, о чём он ей поведал.

Статуя полностью поглотила её воображение, ведь это были не просто примитивные рисунки – это был аккуратно высеченный на камне древний комикс без слов. И сейчас, рисунки, при свете выглядели куда более информативнее, чем ночью. Сфокусировав свои карие глаза, София двинулась в путь познания.

…горизонт, солнце, огромный корабль, словно современный лайнер, несколько огромных однотипных кораблей, без палуб, мачт и парусов на горизонте. От ведущего корабля отделилась маленькая лодка и причалила к берегу. В лодке без вёсел несколько фигурок высоких и крепких людей. Одна фигурка вышла на побережье и стоит на нём, будто чего-то ожидая. На следующем изображении, на побережье, как будто из рощи выходит человечек, но иной по типу рисунка. По смыслу изображения София поняла – навстречу незнакомцам пришли местные. Дальше рядом с иноземцем начали появляться другие собратья из эллипсовидных лодок. Потом количество эллипсов увеличилось. И вот теперь вдоль побережья, уткнувшись в песок, выстроилась вереница. В лодках-эллипсах квадратные коробки разных размеров. Один большой ящик оказался на побережье. На другом рисунке местных стало больше, и по величию их прорисовки София поняла – либо вожди, либо правители, всё зависит от привязки к времени и социальному устройству общества – заключила она.

Дальше главный из островитян подошёл к ящику. Так же поступил и иноземец. Потом гигант и ещё несколько людей, судя по высеченному рисунку, вскрыли этот ящик. То, что предстало перед взором Софии на следующей картинке, потрясло её проснувшееся воображение.

– Это, это невозможно! – прошептала она, вглядываясь в рисунок с огромным изображением Пегаса, лошади с крыльями.

– Ты посмотри дальше – отозвался Алекс, подойдя к пантере, которую спросонок решил назвать именем Кэтти и погладил её по холке.

София, сверкая изумленным взглядом, окинула Алекса с его новоиспеченным полу домашним питомцем и снова вернулась к древним рисункам на каменном идоле. Потерянный для глаз людей, он мирно стоял посредине опушки, девственной в пальмовой роще на неизвестном острове, окружённом большой водой¹¹.

– Пегас – подумала София – живым-то точно быть не может! Наверное, изваяние в виде скульптуры.

Дальше на рисунке Пегаса древние художники олицетворили так же, как и солнце на горизонте. Светится! – думала София, покусывая губу – источник энергии? Нет, Может быть сияет в свете солнца, блестит. Металл. Многие металлы при хорошей обработке блестят на солнце. Дальше на рисунке появилась ещё одна коробка, чуть больше первой. Следующий рисунок показал то, что было в этой коробке, а объект занял положение рядом с Пегасом на пляже, на которого смотрели вожди и местные жители. София по положению рисунка понимала, что смотрело племя на большую по размеру колесницу. Дальше на другом рисунке у побережья появился большой прямоугольный ящик, больше второго. Ещё один рисунок на каменном идоле и содержимое очередного ящика заняло место в колеснице, рядом с Пегасом на песчаном побережье, среди собрания местной элиты и прибывших морем высоких пришельцев. Это была скульптура большого мускулистого человека с длинным трезубцем в руке. Мастер, наносивший рисунок на камне постарался передать то восхищение, которое овладело им при видении картины живыми глазами»

– Это же?! – проговорила едва слышно София, пытаясь увязать картинки на идоле со своим знанием древней истории и мифов – не может быть!

– Почему? – ответил Сокольский, и подойдя к Софии ткнул пальцем в отдельно прорисованное изображение скульптуры в колеснице – насколько мне не изменяет мне моя ломанная память, это изображение Посейдона, бога морей. А светиться он потому что, наверное, выполнен из орихалка.

– Но подожди – начала быстро соображать София, встав на ноги потому, что к следующему повествованию рисунков уже можно было присматриваться склонившись. – Орихалк ведь мифический металл. В состав, если мне не изменяет память, входили серебро, медь, золото, сталь и еще какой-то металл…

София задумалась ещё глубже, блуждая по собственным знаниям. Мысли запутались и ощутив прилив удивления, она посмотрела на юношу, и прошептала – не хочешь ли ты сказать, что эти люди, приплывшие к туземцам – Атланты?

– Я всего лишь предполагаю – улыбнулся Алекс и ткнул пальцем в следующее изображение и провел пальцем по ряду.

На последующих рисунках были изображены различные последовательные события. Лодок, отплывающих от кораблей, на горизонте становилось всё больше у побережья. Больше становилось и морских пришельцев, больше коробок, некоторые были сокрыты, некоторые открывались и являли миру туземцев свои формы. То огромные кувшины, статуи, ящики с предметами обихода пришельцев. Было большое скопище коробок, и одна открытая из них содержала то ли книги, то ли свитки. София, смотря на всё большее количество высеченных в камне рисунков, восхищалась резьбой мастера и тем, как он сумел доподлинно и детально изложить всю информацию на обычном камне, не прибегая к словам.

«Если хочешь сказать слово «красивая женская грудь», но не можешь – нарисуй её» – пронеслось у Софии в голове красноречивое и пошловатое умозаключение Сокольского. И право, резчик по камню, наверное, превзошёл самого себя. София всё дальше вглядывалась в череду событий. Лодки продолжали прибывать, на горизонте так же появились другие футуристические корабли, больше похожие на гладкие эллипсы, усеченные наполовину, и их стало больше. Количество ящиков возрастало, но те, что присутствовали на других рисунках, исчезали с местными людьми и пришельцами совместно несущими или тянущими на полозьях ящики в сторону пальмовой рощи. Дальше рисунок был огромным, и потребовал целый ряд в длину и почти три ряда в ширину. На нем были изображены почти все пришельцы, и многие из местных, кто, по-видимому, удостоился чести принимать гостей. На следующем рисунке, все те, кто прибыл, погрузились в лодки и олицетворяли вереницу из лодок, тянущуюся от побережья к большим кораблям. Другой рисунок был предпоследним. На нём была изображена последняя отплывающая лодка к горизонту с кораблями бездвижно дрейфующими на нём, и восемь пар иноземцев, как показалось автору и Софии с детьми. Они, оставшись на острове, провожали своих собратьев взглядом и поднятыми к небесам руками. Ну а дальше, держась за руки, они так же вереницей парами двинулись в пальмовую рощу, уходя с опустевшего побережья. С горизонта исчезли и лодки, и большие корабли. Лишь солнце и луна, изображенные рядом висели на горизонте. Дальше пошла другая череда мелких рисунков, обозначавших строительство здания с местными жителями, которыми командовали оставшиеся иноземцы. После следовала процессия погрузки ящиков в помещения центрального храма. Последовательность рисунков закончилась тем, что изображала человеческий череп с пустыми глазницами, лишенными жизни. Это был конец повествования.