Кто ж знал...
Шрифт:
— Элина хотела быть психологом, — сказала Генриетта.
— А ещё я хотела быть пожарной, — ответила Элина. — И Мадонной.
— Еe желание стать пожарной было далеко не альтруистическим, — объяснила Генриетта Габи.
— Я просто хотела выносить из пылающих зданий очаровательных девушек.
— Чтобы они затем могли отблагодарить тебя занятием любовью, — добавила подруга.
— Ничто так не поможет тебе почувствовать себя героиней, как благодарственный кунилингус, — улыбнулась Элина.
—
По тону еe голоса и выражению лица было не понятно, что это — любопытство, шутка либо оскорбление. Элина ничуть не сомневалась, что Габи сделает кунилингус кто-угодно и когда угодно, стоит ей этого захотеть. Элина не была такой везуньей.
— Большинство благодарных клиентов дают мне только деньги. Однако от сексуальных любезностей я никогда не откажусь.
— Думаю, тебе это не по карману. — Губы Габи растянулись в идеальной копии добродушной улыбки, глаза же выражали враждебность — серую, как грозовая туча.
— А кем хочешь быть ты, когда повзрослеешь? — спросила Элина. — Полезным членом общества? Либо ждать от тебя этого — слишком много?
— Да пошла ты, — рыкнула Габи и скинула маску-улыбку.
Зазвонил смартфон. Генриетта поднялась из-за стола и поцеловала Габи в макушку.
— Успокойся, — сказала она и пошла отвечать на звонок.
— Знаешь, — начала Элина, отрезая себе мяса, — Генриетта не говорила мне, что ты настолько же беспардонна, насколько сексуально озабочена.
— Генриетта не говорила мне, что ты хочешь меня, — ответила Габи. — Возможно, она этого не знает.
Элина засмеялась. Это что, угроза?
— Все тебя хотят. Я обычная смертная. У меня такой же плохой вкус, как и у всех.
Генриетта вышла из кухни со смартфоном в руке. Похоже, ей звонили по работе. Элина с Габи в молчании принялись ужинать. Габи сексуально слизнула со своей соблазнительной нижней губы вишнёвый соус.
— Твои родители знают, что ты живёшь с тридцатидвухлетней женщиной? — спросила Элина.
— Моя мать рада уже только тому, что я больше не клянчу у неё бабло, — ответила Габи.
Мило.
— А папа?
— У меня нет отца, — спокойно сказала Габи и, глотнув вина, мотнула головой, чтобы убрать с глаз чёлку. — А твои родители знают, что тебя тянет к молодым студенткам?
— Нет, но если бы они увидели тебя, то, наверное, поняли бы меня, — ответила Элина. — Как ты оплачиваешь учёбу?
За неe платит Генриетта? Но откуда тогда Габи брала деньги до встречи с еe подругой?
— На это мне оставили деньги бабушка с дедушкой. На все четыре года не хватит, поэтому я и откладываю, сколько могу.
Откладывает то, что даёт ей Генриетта.
— Ты могла бы найти работу.
Габи иронично улыбнулась.
— У меня есть работа.
Господи. От такого бесстыдного признания у Элины стало нехорошо в животе. Она положила вилку на стол и потянулась за бокалом с водой. Она задавалась вопросом, как они живут так? Как Габи может отдаваться за деньги, сама же считая это проституцией, и как на это смотрит сама Генриетта? Неужели еe подруга настолько вымотана работой, чтобы трахать кого-то за деньги и принимать подобные условия?
— Это неплохое соглашение, — невозмутимо продолжила Габи. — Генриетта замечательная. Я свободна, но в то же время она следит за тем, чтобы я не вляпалась во что-либо и не испортила себе жизнь. У меня есть деньги, отличный дом, вкусная еда…
— Это деловое соглашение, — перебила еe Элина в надежде, что Габи начнёт это отрицать.
— Верно, — без колебаний согласилась та.
Элине, не понятно почему, стало противно.
Она и до этого не очень-то одобряла отношения между Габи и Генриеттой, но прикрывалась цинизмом. Сейчас же ей казалось, что в таких отношениях пропадают два хороших человека. Либо один хороший человек и какая бы там ни была Габи — она ещё не решила, к какому типу людей еe отнести.
— Неужели тебе не хочется чего-то большего? — спросила она. — Лучшего?
— Лучше, чем это? — удивилась Габи. — Лучше новых шмоток, нового планшета, удовлетворения всех моих потребностей, получения всего, чего я хочу?
— Ты не хочешь найти кого-то, кто будет тебе не безразличен? Кого-то, кому будешь не безразлична ты?
Не то чтобы Генриетте было начихать на Габи, но еe симпатия никогда не перерастёт во что-то более глубокое. Безупречные и красиво-изогнутые брови приподнялись.
— А у тебя есть такой человек?
— Нет, — признала Элина, она хотела быть честна. — Однако я хочу его найти. А ты нет?
— Что-то я не вижу, чтобы любовь стучалась в мою дверь. Зато прямо перед собой я вижу деньги, секс и уютное жильё.
— Ты умна, хотя ведeшь себя глупо, — заметила Элина. — Умна, целеустремлена, поразительно красива. У тебя могла бы быть замечательная жизнь, твоя собственная жизнь, а не чужая.
Габи одарила еe настороженным и неприязненным взглядом.
— Это и есть моя жизнь.
В комнату с документами в руке вернулась Генриетта.
— Извините, но мне надо уйти. — Она поцеловала Габи в бледную щеку. Когда Габи подставила ей соблазнительно выпяченные губы, Генриетта нагнулась, чтобы и их накрыть поцелуем. — Будь радушной хозяйкой. — Она выпрямилась и стиснула еe ладонь. — Возвращусь поздно, так что не жди меня. — И отчалила.
Элина размазывала еду по своей тарелке, не испытывая никакого аппетита.
Она услышала, как закрылась гаражная дверь, и произнесла: