Куда приводят мечты
Шрифт:
– Ох-ре-неть, – выдохнула Вика.
Я потерла лоб, догадываясь, что сейчас до них дойдет. Самой быстрой оказалась Маша:
– Все мы знаем, что происходит с носителями шарингана… И что ты терпеть не можешь Мери-Сью… Какая плата за все эти техники?
– Кровь. Моя боль. Если переборщу – смерть, – спокойно ответила я. – Эти техники должны иссушивать меня, после частого применения требуется серьезное восстановление. А на их осуществление чакры не напасешься.
Скрестив руки на груди, опустилась обратно на сумку под их внимательными взглядами.
–
– Безбашенная, я бы сказала, – добавила Вика.
– Без царя в голове! – подлила Оля.
– Псих, – легко поставила мне диагноз Маша.
– А то вы не знали! – всплеснула я руками.
– Знаешь ты теперь кто? – спросили они меня почти хором.
– Ой, только не обзывайтесь, – отмахнулась я. – Сами же знаете, что я тю-тю, и уже давно. С рождения, наверное.
Подруги переглянулись, а потом склонили головы и сказали:
– Знаем, Акумэ-доно.
Я опешила от такого суффикса. Меня только что формально признали лидером и проявили уважение.
– Спасибо, девочки, – улыбнулась я, не зная, что еще сказать.
– Ну что же, дамы. Поздравляю, – прорезала тишину Туман. – Мы станем крутыми шиноби, но и цена за силы немаленькая.
– Зато справедливо, – кивнула Кито. – Всемогущих не существует. Даже у оранжевой маски свои слабости. Наверняка.
– Охеренный у нас потенциал, девочки. Подучимся, и с Орыча шкурку сдерем. Мне как раз новая сумка нужна из змеиной кожи…- как всегда рассеяла напряжение Нами.
– Вы закончили трепаться на своем инородном? – поинтересовался Хидан. – Ужин.
– Да, конечно, – мы сели к костру, как и вчера, через одного.
– Извините, серьезный семейный разговор, – пояснила я, опускаясь между Итачи и Сасори.
– Баб-совет, – хмыкнул бессмертный, откладывая косу, чтобы Нами могла сесть рядом. Отрицать мы не стали, так как в каком-то смысле он был прав.
Постепенно зажаренное Какудзо мясо исчезало, и все потихоньку вливались в общий разговор. Я отметила, что Касуми сидит к своему марионеточнику ближе, чем вчера, и порадовалась за подругу. Пару раз они с Акасуной случайно соприкасались руками, и каждый раз пальцы Сасори задерживались на ее коже дольше, чем нужно. Видимо, сегодняшняя дорога у него на руках, и ее правдивый рассказ натянули между ними еще одну ниточку. Надеюсь, в случае чего этих ниточек окажется достаточно, чтобы он защитил ее.
Нас расспрашивали о родном мире, и мы, как могли, отвечали на их вопросы, стараясь объяснить получше многие вещи от общественного транспорта до учебной системы.
– И сейчас вы студентки этого вашего хуетета? – спросил Хидан.
Я думала, мы впятером родим прямо там непорочным зачатием. Всхлипывая от смеха, Вика пояснила:
– Университета, но ты дал очень точное определение, ох… – она вытерла выступившую слезу, ткнув бессмертного по-дружески в плечо. – Я те как человеку одной веры говорю, Дзясина там на всех не хватает!
– Ну, мы бы могли в него и не попасть, благодаря некоторым, – Оля недвусмысленно посмотрела на Настю.
– О, Господи, она опять напоминает мне
– Ничего себе пустячок, лабораторию по химии подорвать! Нас едва на второй год не оставили! – приподняла бровь Маша.
– Зато как бабахнуло! – маниакально улыбнулась Тора.
Дейдара оживился:
– Что подорвать?
Тигрица рассказала историю, как в десятом классе, ей приспичило поставить опыт, и пока Оля ассистировала, а мы стояли на стреме, что-то в химической реакции пошло не так, и рвануло прилично – они вовремя спрятались под стол, а мы закрыли дверь, оставшись в коридоре.
Какудзо, Дейдара и Хидан заржали над описаниями катастрофы вместе с Тигрицей и Волной, остальные обошлись улыбками (я, Маша, Оля) и хмыканьем (Сасори, Итачи).
Спать мы легли еще часа через два. Я чувствовала, что данные Акацуки уже попривыкли к нам и как-то пообтерлись, Вика с Хиданом вообще на одном языке шпарили, как и Север с Какудзо, да и я нормально общалась со всеми, кроме, как ни странно (на самом деле нисколько) Итачи. Он будто нарочно ограждался от всех холодной отчужденностью, и вскоре мне начало казаться, что никакого разговора в пути не было.
Выставив дозорным Хидана, все легли спать, а нам, как медом намазано, нужно было пошептаться.
– Все налаживается, – ликовала Вика, потирая руки.
– Говорите за себя, – буркнула я, свернувшись калачиком.
– Это же…сама-знаешь-кто! Конечно, он так быстро, как бессмертный, не растает!
– Это ты сейчас о Волан-де-Морте, что ли? – едко переспросила я.
– Нет блин, о Добби! – фыркнула Волна, и по нашему штабелю пронесся смешок.
Закрыв глаза, я представила себе лицо Итачи. Было у меня такое чисто девчачье желание почувствовать его объятие и просто ощутить к себе что-то еще кроме холода. И оно все больше распалялось, потому что именно его шаринганистые глаза я чувствовала на своей макушке. С мыслями об Учихе старшем я и заснула.
POV Анастасии, ака Торы, ака Тигрицы
Я открыла глаза незадолго до рассвета, кляня про себя чертовых проснувшихся и начавших охоту на червей птиц в лесу. Их чириканье было хуже будильника для моего обостренного слуха. Ловко спрыгнув с сумок, не потревожив девчонок (все-таки кошка!), я потянулась, сделала сальто назад и, полностью размявшись, повернулась к тому, для кого весь этот спектакль и устроила.
– Доброе утро, Дейдара-сама, – тихо поздоровалась я, улыбаясь.
– Доброе, – кивнул блондин, похлопав на местечко рядом с собой.
Два раза звать не надо. Спустя секунду я приземлилась на отставленный край его плаща, привычно поглаживая птичек на браслете.
– Они тебе так нравятся, хм? – спросил Дей, заметив это движение.
– Ой, – нахмурилась я. – Вообще это уже привычка. Всегда касаюсь их, когда долго думаю о чем-то, или в чем-то не уверена. Ну и, безусловно, они мне нравятся.
– И что же заставляет тебя касаться их сейчас, Тигрица?
Вот, бл*! Умеет он коварные вопросы задавать! Что тогда спросил, почему мы захотели здесь оказаться, что сейчас! Великий почемучка!