Кукла для Палача
Шрифт:
– Спокойно, – перекатывает прядь волос между пальцами, запускает руку под копну волос и обхватывает шею сзади. Только спустя какое-то время я понимаю, что он хочет лишить меня маски.
– Нет! – отмираю, вскакиваю с его колен, едва не запнувшись о небольшой столик позади.
Выражение на лице мужчины меняется. Он раздражён.
Поднимается следом, разминает мышцы шеи и хищно кривит губы, когда улавливает мои попытки отступить – я просто медленно переставляю ноги, не отнимая носочков от пола, в сторону выхода.
– Далеко
– А мне и не нужно Ваше разрешение, – мои глаза бегают по комнате. Инстинкты срабатывают, и я ищу хоть что-то, чем можно защититься.
– Вот как? Будет справедливо, если мне оно тоже не понадобится.
И прежде, чем сильное натренированное тело прижимает меня к стене, я успеваю схватить нож для колки льда, остриё которого теперь прижимается к шее мужчины.
Глава пятая. Ярослава
Слишком тесно.
Я вглядывалась в небольшое алое пятно под кончиком ножа, а мужчина с каждой секундой прижимался всё ближе. Как будто совсем не чувствовал боли.
Ощущала его дыхание на коже. Каждый горячий выдох рядом с моим лицом. Вздрагивала от щекочущих ощущений на коже.
Кулаки упирались в стену по обе стороны от головы. Я боялась пошевелиться, сделать что-то не так – мне казалось, что даже малейший шорох может спровоцировать хищника на более решительные действия.
– Если хватаешься за оружие – будь уверена, что сможешь им воспользоваться, – снова его ладонь стальными оковами сжимается на моём запястье. Ему даже усилий прикладывать не нужно, он с лёгкостью управляет моей рукой, сильнее вдавливая нож в собственное горло.
– Отпусти…те, – сталь прорезает кожу, я пытаюсь разжать пальцы, но у меня не выходит, потому что мужчина твёрдо намерен меня проучить.
Он управляет моей рукой, заставляет оставить на его шее царапину, кровь из которой пачкает белоснежный ворот рубашки.
Бесчувственная гранитная статуя. Не может обычный человек себя калечить с абсолютным спокойствием на лице.
– Ты приятно пахнешь, сладкая девочка, – втягивает смешение ароматов шоколадного геля и духов с нотками цитруса. – Перестань сопротивляться. Тебе будет хорошо. Нам обоим будет.
Напирает. Продавливает меня своей тьмой в желании подчинить.
– Не будет, – в ответ получается лишь писклявое бормотание.
– Я за тебя заплатил, Кукла. Ты приняла условия этой игры, а теперь решила показать характер? Вы все одинаковые. Пытаетесь выделиться, дразнитесь, а на деле обыкновенные пустышки, которые охотно раздвигают ноги за деньги, потому что больше ничего не умеют, – каждое его слово режет.
Он имеет полное право так думать, я на самом деле продаю себя.
Вот только на эту жизнь меня толкнули определенные обстоятельства. Я никому не пожелаю наблюдать за тем, как твой любимый человек страдает, в то время как ты даже при огромном желании не можешь забрать хоть
– Вас в детстве обделили? Не разрешали играть в куклы, а теперь Вы проецируете своё желание на живых людей? Конечно, кто поймёт наличие «Барби» у взрослого мужика. А так можно хоть немного унять свои потребности, – мне всё же удаётся разжать пальцы. Нож с глухим звуком ударяется о пол. – Перед Вами человек, а не кукла. И Вам не удастся меня купить.
Пользуюсь моментом замешательства мужчины напротив и заношу ногу вперед, ударяя его жёсткой платформой танцевальных туфель куда-то в область коленной чашечки.
Если честно, я ни на что особенно не надеялась, так что для меня становится полной неожиданностью, когда он резко отступает, шипит какие-то ругательства в мою сторону и немного накреняется вбок, переместив вес своего тела на одну ногу.
Чистое везение.
Плевать, что со мной сделает Влад за это самовольство. Я больше ни единой секунды добровольно не проведу рядом с этим чудовищем.
На высоких каблуках особенно не побегаешь, но я всё равно с максимальной скоростью вылетаю из комнаты. Петляю в тёмном коридоре – кто только додумался выключить здесь свет – скидываю быстро туфли в гримёрке и хватаю свои вещи, исчезая из клуба через запасной выход.
Одеться у меня получается только на улице. Мелкий рельеф грязного асфальта впивается в стопы, пока я натягиваю джинсы. Приходится кутаться в один лишь свитер, потому что куртка осталась где-то в гардеробе, а возвращаться за ней смертеподобно. Гость уже наверняка поднял всех на уши и требует свою компенсацию.
Дома я уже по-человечески специальными средствами обрабатываю спину. Накладываю стерильную повязку с липким слоем по бокам и пытаюсь в холодной воде оттереть красные засохшие пятна с костюма. Вроде даже неплохо выходит, практически без следов.
Странно, что телефон молчит – я его специально на видное место рядом положила. Влад так и не объявился после моего побега, хотя я уже мысленно настроилась парировать его ору. Прикидывала, насколько быстро можно продать почку, чтобы закрыть долг перед ним, потому что иных способов у меня просто нет.
Смешно, конечно, но моя степень отчаяния дошла до высшей точки.
В воскресенье я дёргалась от каждого звукового сигнала оповещений, но в основном это была лишь навязчивая реклама из приложений и «глухие» спам-звонки.
Всё это время я посвятила переводам и составлению планов будущих занятий. Мне нравилось работать в центре раннего развития, и я не могла дождаться встречи со своими уже, наверное, подросшими малышами. Уже на следующей неделе мы с ними приступим к занятиям. Надеюсь, что за месяцы отдыха они не растеряли все свои знания – начинать всё с самого начала не хотелось бы.
Вечером понедельника я пошла сдаваться. Набрала побольше воздуха в лёгкие и переступила порог клуба со стороны входа для персонала.