Кукла на цепи. Одиссея крейсера «Улисс»
Шрифт:
«Да какая там ярмарочная площадь, — подумал он с горечью. — Еще хуже. Ярмарочный тир с мишенями на выбор. И сдачи не дашь, если контакт утерян. Теперь жди беды…»
Резко покачнувшись, чтобы не упасть, он ухватился за нактоуз. Вэллери совсем забыл, насколько он ослаб, как трудно ему удержаться на ногах при малейшем крене мостика.
— Бентли! Ответа с «Вайтуры» не было?
— Нет, сэр. — Бентли был озабочен не менее командира, он понимал, как дорога теперь каждая минута. — Возможно, у них нет электроэнергии. Нет, нет, вот он снова сигналит, сэр!
— Сэр!
— Да,
— Боюсь, что да, сэр. Торпедный аппарат правого борта заклинило.
— Заклинило, — раздраженно отрезал Вэллери. — Что тут удивительного? Лед, замерзший снег. Срубите его, растопите кипятком, паяльными лампами, черт побери…
— Простите, сэр, — огорченно покачал головой Тэрнер. — Тут совсем другое дело. Заклинило поворотную платформу и зубчатую рейку. Должно быть, снарядом, который угодил в шкиперскую. А возможно, и оттого, что под аппаратом находился агрегатный отсек, также разбитый снарядом. Как бы то ни было, аппарату капут.
— Так в чем же дело? — нетерпеливо воскликнул Вэллери. — Используйте аппарат левого борта.
— Прибор для управления торпедной стрельбой с мостика вышел из строя, сэр, — возразил Тэрнер. — Может быть, использовать прицел для автономной стрельбы?
— Почему бы нет? — сердито спросил Вэллери. — В конце концов, торпедистов для этого и готовят. Свяжитесь с расчетом левобортного аппарата — полагаю, телефонная связь с ним не нарушена, — пусть изготовятся к залпу.
— Есть, сэр.
— И еще, Тэрнер.
— Я вас слушаю, командир.
— Вы уж меня извините. — Вэллери криво усмехнулся. — Как говаривал старина Джайлс, я старая перечница. Будьте уж великодушны.
Тэрнер дружелюбно улыбнулся командиру, но тотчас же помрачнел.
— Ну, как он, сэр? — кивнул он в сторону адмирала. Долгим взглядом посмотрев на старшего офицера, Вэллери едва заметно покачал головой. Тэрнер мрачно кивнул и тотчас исчез.
— Бентли! Что докладывают с танкера?
— Я сбился, сэр, — признался Бентли. — Не смог всего разобрать. Танкер пишет, что собирается оставить конвой и идти самостоятельно, сэр.
Идти самостоятельно! Вэллери понимал, это не выход из положения.
Танкер, возможно, будет гореть несколько часов, демаскируя конвой, даже если ляжет на другой курс. Подумать только, идти самостоятельно. Танкер беззащитен, поврежден, охвачен пламенем, а до Мурманска тысяча миль, тысяча страшных — страшнее не бывает — миль! Вэллери закрыл глаза. Сердце защемило.
Такой капитан, такое судно, а он должен их топить!
Неожиданно заговорил Тиндалл.
— Право тридцать градусов! — приказал он. Голос адмирала прозвучал громко и властно. Вэллери оцепенел. Право тридцать! Да ведь они врежутся в «Вайтуру».
На мостике несколько секунд царила полная тишина, затем Кэррингтон, который был вахтенным офицером, отрепетовал, склонившись над переговорной трубой:
— Право тридцать градусов.
Вэллери бросился было вперед, но остановился, заметив выразительные жесты Кэррингтона. Оказалось, раструб переговорной трубы тот заткнул перчаткой.
— Прямо руль!
— Есть прямо руль!
— Одерживай! Командир?
— Да, сэр.
— Этот свет режет мне глаза, — пожаловался Тиндалл. — Нельзя ли его выключить?
— Попытаемся, сэр. — Подойдя к адмиралу, Вэллери негромко произнес: — У вас усталый вид, сэр. Спустились бы вниз.
— Что? Мне спуститься вниз?
— Да, сэр. Мы пошлем за вами, когда понадобитесь, — прибавил он, чтобы убедить Тиндалла.
Подумав, Тиндалл решительно покачал головой.
— Ничего не выйдет. Дик. Это было бы несправедливо по отношению к тебе.
— Голос Тиндалла стал невнятным, он пробормотал что–то насчет «адмирала Тиндалла». Но Вэллери не был уверен в этом.
— Я не расслышал, что вы сказали, сэр?
— Ничего! — оборвал его Тиндалл. Он отвернулся и посмотрел на «Вайтуру», но вдруг, вскрикнув от боли, закрыл рукой глаза. Вэллери тоже отшатнулся назад, прищурив глаза, чтобы уберечь их от ослепительной вспышки, возникшей на «Вайтуре».
Взрыв почти одновременно ударил по их барабанным перепонкам, воздушной волной обоих сбило с ног. Танкер был торпедирован снова. На этот раз вражеская торпеда угодила в кормовую часть судна, вблизи машинного отделения. Ввысь взметнулся огромный сноп пламени. Только средняя надстройка, где находился ходовой мостик, каким–то чудом была свободна от дыма и огня. Потрясенный, Вэллери думал: «Теперь он, должен погибнуть. Долго ему не продержаться». Но он сознавал, что обманывает себя, пытаясь уйти от неизбежного, уйти от решения, которое предстояло принять. Танкеры, как он сам говорил Николлсу, умирают тяжело, мучительно долго. «Бедный старый Джайлс, — подумал он вне всякой связи, — бедный старый Джайлс».
Вэллери пошел назад, к дверце левого борта.
— Вы сделаете то, что вам приказывают, черт вас побери! — зло кричал в микрофон старший офицер. — Слышите? Немедленно изготовить аппарат! Да, я сказал: «Немедленно!»
Вэллери в удивлении дотронулся до его рукава.
— В чем дело, старпом?
— Вот наглец, будь он проклят! — рявкнул Тэрнер. — Он учит меня, что надо делать!
— Кто?
— Командир расчета. Ваш знакомец Ральстон! — гневно воскликнул Тэрнер.
— Ральстон! Ах да! — вспомнил Вэллери. — Он же мне говорил, что это его боевой пост. Так что же произошло?
— Что произошло? Заявляет, что не сможет произвести залп. Ему, видите ли, не хочется, он не желает стрелять. Вконец распустился, черт бы его побрал! — кипятился Тэрнер.
— Ральстон? Вы уверены? — недоуменно заморгал Вэллери. — Интересно, в чем же дело?.. У этого юноши страшная трагедия… Вы думаете…
— Не знаю, что тут думать! — Тэрнер снова снял трубку. — Аппарат развернут? Наконец–то!.. Что? Что вы сказали?.. Почему бы не расстрелять из орудий? Какие тут к дьяволу орудия? — Он с треском повесил телефонную трубку и резко повернулся к Вэллери. — Он просит, умоляет расстрелять танкер из пушек, а не торпедировать его! Малый, видно, спятил. Я покажу этому наглецу, что такое флотская дисциплина!