Кукла в его руках
Шрифт:
20
Он, кажется, тоже потерял дар речи, потому что поток занудства полился лишь через пару минут.
— Теперь я хотя бы понимаю причины твоего поведения, — его голос звучал с таким облегчением, что Тиль захотелось рыдать. Хотя, наверное, стоило бы радоваться: можно больше не опасаться за свою жизнь, но и на какое-либо потепление их с Алом отношений надежды больше нет.
— Знаешь, есть вещи, о которых не стоит молчать. Лучше честно рассказать обо всех проблемах и вместе искать выход. У тебя есть еще секреты, о которых
— Да. Но я не хочу об этом говорить. Сам-то ты тоже не спешишь откровенничать.
— Хорошо, давай пойдем в кафе, сядем на веранду и устроим сеанс откровений. Ты подробно расскажешь о ночи в царстве Безымянного, затем я отвечу на твои вопросы.
— Давай лучше дома, — ответила Тиль.
— Да, дома лучше, — Алистер вытащил из холодильника две бутылки лимонада, открыл их и отдал одну Тиль.
Она кивнула и сделала глоток, наслаждаясь тем, как пузырьки щекочут язык, а приятная прохлада остужает горло. А еще — это отличный способ потянуть время.
Ну Вера… Зачем все разболтала? Кто ее просил?
— Тиль, я жду, — святоша навис над ней, нетерпеливо постукивая пальцами по столешнице.
Тиль же отодвинулась назад вместе со стулом и сделала большой глоток лимонада, чуть не подавившись им.
— Я сбегаю в туалет?
— Зная тебя, вернешься через пару дней и не одна. Давай Тиль, расскажи все, чего я не знаю о вольте.
Магия заставила Тиль в подробностях пересказать все ее ночные приключения, включая объятия Кайла и то, что теперь кукла заставляет ее исполнять все приказы Алистера.
— И за эту откровенность тоже нужно «поблагодарить» куклу.
— Ти-и-ильда…, - Алистер отставил лимонад и закрыл лицо руками. — Почему нельзя было сразу об этом рассказать?
— Потому что секс из жалости — это унизительно и глупо, — вот, она все же произнесла это вслух. И без всякой магии. Тиль отвела взгляд и уставилась в окно. Тонкие белоснежные занавески трепыхались от легкого ветра, то пряча, то вновь открывая вид на цветущий во дворе кустарник.
Алистер жил крайне бедно, у Блумфилдов даже гостевой домик был обставлен богаче. Здесь же минимум мебели, простая краска на деревянных стенах, никаких особенных украшений и удобств. Но Тиль нравился этот дом, своим уютом и тишиной. И занудой-проповедником под боком. Зачем же Вера влезла? Теперь Ал выдворит Тиль обратно к папе, никто не захочет брать на себя такую ответственность.
— При чем здесь жалость? — он придвинул стул и сел так, чтобы можно было обнять Тиль за плечи. — Ты красивее девушек с обложек мужских журналов, никто не будет спать с тобой только из жалости.
— Ты! Ты будешь. Сколько раз меня отталкивал.
— Не отталкивал, а считал твой флирт блажью богатой девицы, которая захотела очередную игрушку. Я же не знал, насколько все плохо, и что ты тоже жертва обстоятельств. Теперь, когда я знаю всю правду, мы подойдем к этому вопросу более ответственно: обговорим детали, разработаем график…
— Алистер Маккуин! — Тиль вскочила и отбежала к окну. — Ты самый занудный из всех знакомых мне людей. Никогда! Никогда я не стану с тобой спать по графику.
— Мы связаны на этот месяц, Тильда Блумфилд, поэтому давай учиться мирно сосуществовать. И не скрывать друг от друга важных вещей.
— Кто бы говорил… Маг-святоша, раскидывающий космодесантников и имеющий бо-о-ольшой сексуальный опыт, — Тиль насупилась и сложила руки на груди. Ал же встал со стула подошел к ней и встал напротив, прислонившись к столу.
— Я же не родился в рясе, да и сейчас лишился сана.
— Из-за меня, — буркнула Тиль.
— Ничего страшного, думаю, это и к лучшему: я еще не готов отказаться от мирских слабостей и от этого.
Он провел рукой по воздуху, оставляя в нем четкий бело-голубой след. Тиль же перестала дышать: раньше она не видела проявлений магии так близко.
— Так ты имперец? — она тронула зависшую в воздухе полосу и сразу же одернула руку — пальцы обожгло, как небольшим электрическим разрядом.
— Вот с таким же вопросом те космодесантники и направились бить мне морду. Глупый случай, — махнул рукой Ал, — Бонни разлил на меня пиво, я снял футболку, чтобы застирать и высушить, а эти заметили татуировку.
— А как оно на самом деле?
— На самом деле я — урожденный гражданин Федерации, в Империи провел полтора года, как военнопленный. Там же мне сделали татуировку и немного учили пользоваться внутренней энергией. Все, Тиль, прости, но не люблю вспоминать это время.
На языке вертелось с полтысячи вопросов, но Ал слишком напрягся и посерьезнел, и все полученные в колледже знания по психологии нашептывали, что лучше промолчать. Она прижалась к святоше и обняла его за талию. Алистер погладил ее по волосам и поцеловал в висок.
— Все наладится, Тиль. Мы разрушим вольт, если не получится сделать это здесь, отправимся в Империю, там у меня осталось несколько друзей, которые и не такое могут.
21
— Просто друзья? — Тиль затормозила перед дверью больницы, не решаясь войти внутрь. Еще бы: там их ждет таинственная Мелани, которая умеет печь кексы. Кажется, эта сдоба становится для Тиль аналогом Вериного баяна.
— Просто друзья. И очень давние. Еще немного и я начну подозревать, что ты знаешь о наших отношениях с Мелани больше, чем я.
Он вцепился в руку Тиль и потащил внутрь больницы. Внутри едва уловимо пахло дезинфекцией и какими-то лекарствами, но в целом — довольно уютная клиника. Как-то Тиль попала в аварию на одной из периферийных планет, а точнее — разбила в хлам свою яхту, чудом спасшись из горящей кабины, и ее подобрали спасатели. Папа со спецтранспортом прилетел только на третий день, и двое невыносимо тяжелых суток Тиль провела в обычной клинике. Это было настолько ужасно, что ненадолго затмило в памяти Тиль Тот-самый-случай. Ее кормили жидкой бурдой из синтезатора пищевых смесей, поселили в палату с еще пятью соседями и лишили доступа в инфосеть.