Кукловод. Повелитель сердец. Сирота
Шрифт:
— И это замечательно, значит, многому его научишь ты до возвращения зет, — устало вздохнув проговорил я. — Не смотри на него так, он еще в начале своего пути. Ночью я над ним попытаюсь поработать. Покупка платья, надеюсь, не единственное, чем ты занималась в городе?
— Ли сообщил, что напал на след одной книги и уже улетел с острова.
— Улетел!? — воскликнул я.
— Ага, со всеми деньгами. Интересно, он сможет сбежать?
— Думаю, нет. Этот момент в договоре описан, — усмехнулся я мрачно. — Договор составляла Рина, а правки
— Знаю, выглядишь, кстати, не очень, — улыбнулась девушка. — Бледный усталый.
— Зато ты прекрасна.
— Несколько морщин исчезло, да и талия, грудь и попа стали лучше. Как ты и обещал, я стану самой красивой! — озорно улыбалась девушка. — Но тебе бы и правда отдохнуть, тебе же всего двенадцать.
— Отдохну, если не взорвусь. Насчет пустышки, найди ему место и объясни все Рине и Йоко. Вот письмо от директора школы, с подписью совета города.
— Ну ладно, пошли, пустышка, — усмехнулась девушка, а мужчина, роняя слюну, побрел за ней в своей смирительной рубахе для психов.
Я медленно побрел в школьное кафе, где сейчас было мало людей. Взяв какой-то суп, ломоть хлеба и сладкий чай я не глядя упал за стол и начал угрюмо поглощать свою трапезу. Мой мозг усиленно работал все это время, и безымянная была права, мне нужно отдохнуть, но когда?
Я в постоянной спешке, постоянно в роли догоняющего, события несутся с такой скоростью и новой информации так много, что мне кажется, я не успеваю. И никогда не успею!
— Смотрю, твоя марионетка забрала много сил, — вырвал меня из задумчивости голос Алазара.
— А что? — я только сейчас понял, что сел за стол с учителем и даже не сообразил что произошло.
— Так ты, Такеши, даже еще не понял, что произошло? — усмехнулся Алазар, потягивая чашечку кофе и читая газету.
— Я словно отдал море энергии тому, кто уже умер. Он совсем пустой, словно потерял душу, — выдохнул я. — И я даже не заметил, как угрохал на него кучу сил.
— Зато мы заметили. Ты начинаешь воздействовать на людей, не понимая, что уже начал применять дар, — усмехнулся учитель. — Рекомендую вон тот тортик, в нем достаточно сахара. Ты готов идти в госпиталь? Следующий у вас урок это тренировка в боевой группе, на этот раз я тебя освобождаю, рано еще включать тебя в соревнования школы, не сегодня уж точно.
— Не думаю, что в госпитале я буду полезен, — тихо прошептал я, забрав небольшой тортик у продавщицы, поймав себя на мысли, что у меня не попросили денег.
— А я думаю иначе, — усмехнулся Алазар. — Кстати, про тебя написали в международной газете, у Наидзуко появился свой личных кукловод, как у правителей империй, сможет ли увеличить свое могущество клан, который ненавидят не только на их острове, но и за пределами.
— Подавятся кланом Наидзуко, — тихо проговорил я. — Рина и Агат сделают все, чтобы не ослабить, а усилить клан, не навредив мне.
— И ты им веришь?
— Я верю Йоко, а им я доверяю, — также негромко ответил я.
— Ну что
— Я же буду просто наблюдателем?
— Сам все увидишь, и я очень сомневаюсь, что ты останешься наблюдателем, — рассмеялся Алазар. — Ладно, обедай себе спокойно, не буду портить тебе аппетит.
Я тогда не придал особого значения его словам.
Госпиталь поразил меня. Он находился за стенами города для владеющих. Пустые их трущоб знали о госпитали, что находился на попечительстве совета города и был бесплатным для особо больных.
В этом мире все устроено так: хочешь жить — плати, хочешь есть — плати, а хочешь образования, плати в десять раз больше.
Врачи в этом мире были совсем иной кастой, пустым доступны лишь военные специальности и работа фельдшером, полевых хирургов тоже не мало, но вот их качество… И потому город основал госпиталь, где пустые проходили повышение квалификации, а главными врачами были, конечно же, одарённые. Ну не мог простой человек справиться с операцией так же, как и психокинетик. Летающий скальпель делал сложнейшую операцию за минуту, в то время как пустой сможет подобную операцию провести за несколько часов.
Я сразу понял в чем моя задача. Я прошелся по целому крылу госпиталя и просто приказывал выздороветь, спрашивал кто чем болен и приказывал идти на поправку. Звучит глупо, но у человека есть внутренние ресурсы, и я помогал их задействовать. Но в то же время на это уходило немало моих личных сил.
Когда наступил вечер, я сидел на траве возле тротуара у школьной парковки с потухшим взглядом — я выдохнулся. И мне было плевать, что я помог сотням больных, я их даже не запомнил, я толком не помнил что происходило в госпитале. Я словно волшебник бегал по палатам. Выздоровей, выздоровей. Убивать легче, может и не стоит помогать людям?
— Ты чего такой серый!? — вырвала меня из мыслей Йоко.
— Устал, — пробормотал я, с трудом вставая с травы. — Хочу сдохнуть,
— Тебя убить? Это я с радостью! — руки у Йоки запылали, и я отшатнулся. — Ладно, я пошутила.
— А где безымянная?
— Моет мне дом, весь. И даже крышу! — прорычала Йоко. — Твоя человеческая зверушка нагадила мне посередине столовой! Прямо на стол! И замарала стены во всем коридоре!
— Зверушка жива?
— Жива! Но надо срочно достраивать твой домик с загоном! — воскликнула Йоко. — Для таких зверушек.
— Йоко, но это все же человек…
— Меня не волнует что это, займись им!
— Утром он уже будет иным, — тихо проговорил я. — Я еще не успел с ним поработать.
Пока меня вез старенький грузовик, я думал о том, как могу изменить пустышку, и сколько мне придется еще потратить энергии. Раньше все казалось легко, но сейчас я чувствовал пустоту внутри себя, а мне еще предстояла бессонная ночь и куча экспериментов, которые мое домашнее задание может и не пережить.