Кукушонок
Шрифт:
Он должен что-нибудь написать. Этот остров – идеальное место для творчества. За спиной Хеннинга – большой письменный стол возле панорамного окна, и сам он как герой Ингмара Бергмана в вихре первозданной творческой стихии. Но ничего не приходило. Абсолютно ничего.
Осторожный стук в дверь заставил Хеннинга вздрогнуть.
– Да?
Это получилось резче, чем он рассчитывал.
– Извини, папа, мальчики хотят, чтобы ты им кое в чем помог.
Лицо Хеннинга смягчилось. Он не терпел, когда его беспокоили во время работы, но внуки – другое дело.
– Входите, входите…
Дверь открылась. Перед ним стоял Петер с
Хеннинг не принимал особо активного участия в воспитании Петера и Рикарда – так было принято в то время. Но с Максом и Вильямом все иначе, и Хеннинг должен дать им то, чего не досталось в полной мере его сыновьям.
– Помоги нам выбрать галстуки, дедушка.
Макс, старший и не по годам серьезный, протянул три галстука. В руке Вильяма – вечного неслуха с торчащими в разные стороны волосами – было столько же. У него только что выпали три зуба, поэтому Вильям сильно шепелявил, повторяя за старшим братом:
– Да, дедушка. Помоги нам выбрать галстуки.
– Разумеется, я вам помогу. Галстук – важная деталь мужского туалета. И знаешь что, Вильям…
Тот прищурился на Хеннинга:
– Знаю, завтра мы будем ставить ловушки на креветок [3] .
Хеннинг взъерошил ему волосы:
– Думаю, будем.
Петер широко улыбнулся отцу поверх голов мальчиков. Таким сыном можно гордиться. Мало того что он возглавлял фирму по управлению фондами, но и во всем остальном являл совершенство. Хеннинг остановил на нем взгляд. После смерти Сесилии Петер редко выглядел счастливым, но сегодня его глаза сияли.
3
Имеются в виду специальные складные клетки для ловли креветок и омаров.
– Ну, посмотрим… – Хеннинг вернулся к галстукам. – Для начала мне нужно знать, что ты наденешь кроме этого. К какому костюму ты подбираешь галстук? Он должен стать завершающим штрихом…
В этот момент зазвонил мобильник, и Хеннинг вздрогнул. Он всегда ставил мобильник на беззвучный режим перед тем, как войти в кабинет, но сегодня, похоже, забыл. Раздраженный, Хеннинг приблизился к столу, чтобы отключить телефон, который лежал рядом с компьютером, но остановился на полудвижении, увидев имя на дисплее. Хеннинг не был знаком с этим человеком, однако несколько лет назад на всякий случай сохранил его номер.
Дрожащей рукой Хеннинг нажал сначала на зеленую трубку, а потом на значок громкой связи. После чего приложил палец ко рту, делая знак Петеру и мальчикам замолчать.
– Хеннинг Бауэр.
– Это Стен Сален, ответственный секретарь Шведской академии. Добрый день.
– Здравствуйте.
Сердце забилось в груди так, что Хеннинг чуть не рухнул в обморок. Рука затряслась, и он положил мобильник на стол, чтобы по ошибке не отключить Стена Салена.
Вой ветра за окном усиливал шум в ушах. Всю жизнь он шел к этому моменту. Когда Стен Сален снова заговорил, Хеннинг встретился взглядом с Петером и понял, что сын в полной мере осознает важность момента. Отныне и навсегда имя Хеннинга Бауэра вписано в историю литературы, шведской и мировой.
– Хеннинг, я рад сообщить, что Шведская академия приняла решение присудить вам
Повисла тишина. Теперь Хеннинг слышал только шум ветра, плеск волн и стук собственного сердца. Петер замер, положив руки на плечи Макса и Вильяма.
4
Биржа (шв. Borshuset) – здание в Гамластане, исторической части Стокгольма, в котором проходят заседания Шведской академии, в том числе и для избрания лауреатов Нобелевской премии.
Хеннинг сделал глубокий вдох и выпрямился.
– Благодарю за оказанную честь, – сказал он. – Передайте членам Академии, что я очень, очень польщен.
Завершив разговор, Хеннинг посмотрел на мерцающий курсор на мониторе и выключил компьютер.
– Встала ли тетина любимица? – с опаской спросила Эрика в приоткрытую дверь.
– Она встала, входи! – прокричала в ответ Анна из своего кабинета.
Эрика сняла куртку и бросила кроссовки в кучу обуви в прихожей.
– Ну, и как дела?
Анна сидела за столом, заваленном рисунками, образцами тканей, пуговицами и прочей фурнитурой и цветовыми таблицами, посреди донельзя захламленной комнаты. Эрика не смогла удержаться от смеха.
– У меня срочная работа, а кое-кто только начал ходить. И если она успевала везде, когда ползала, то теперь…
– Это поэтому здесь столько игрушек?
Эрика опустилась на четвереньки, чтобы отыскать племянницу в разноцветном ворохе, и нашла Фелицию, или Флисан, как ее называли в семье, за огромным плюшевым медведем. Малышка улыбнулась при виде любимой тети.
Флисан родилась на месяц раньше срока, что не мешало ей быть самым здоровым и активным ребенком на Земле. Ужас, связанный с обильным кровотечением у Анны, почти забылся.
– Это все равно что работать посреди торнадо, – пожаловалась Анна и встала, обеспокоенно озирая беспорядок на столе.
– Могу забрать ее на некоторое время, пока ты не закончишь, – предложила Эрика и целиком переключилась на Флисан, которая забавлялась тем, что изо всех сил тянула тетю за нос.
– Да, наверное, так будет лучше… – Анна застонала. – Клиент попался на редкость упертый, и я только и занимаюсь тем, что отговариваю его от штор с маяками и подушек с ракушками.
– Разве клиент не всегда прав? – Эрика, в свою очередь, дернула девочку за нос, что привело Флисан в полный восторг.
– Только между нами, – Анна понизила голос, – клиент очень редко бывает прав.
Она в задумчивости почесала в светлых волосах, которые теперь доставали ей ниже плеч и скрывали следы шрамов на голове после аварии. Эрика отметила про себя, что вид у сестры сияющий, несмотря ни на что. Анна, которую столько лет преследовали несчастья, сумела создать с Даном на редкость благополучную семью. Одно из свидетельств тому – маленькая дочь, с которой наперебой нянчились дяди и тети.