Куликово поле
Шрифт:
Исходя из этого правила, у Мамая может быть не более пяти туменов наёмников, то есть общая численность войск татар не более ста тысяч воинов. А этого более чем достаточно для захвата не только Руси, но и Литвы.
–Что знает Олег о его планах?
– Пока ничего. Сейчас стоит он недалеко от Рязани, у реки Мечи, между Чуровым и Михайловым, и ждёт прихода войск Ягайло Ольгердовича, великого князя Литовского.
– И Олег, конечно же, опять убежит? – не удержался Владимир, намекая на карательный поход Мамая на рязанские земли сразу после разгрома Бегича, когда Олег, бросив на произвол судьбы свою столицу, бежал на север своих земель. Тогда Мамай захватил много городов, в том числе и Переяславль-Рязанский, столицу Рязани, разорил их, пожёг.
– Олег не хочет повторного разорения своих земель…
– А нечего было захватывать ордынские земли, – опять вмешался Владимир, намекая на то, что пользуясь безвластием, наступившим с началом великой замятни, князь Олег значительно увеличил размеры своего княжества, захватив земли некоторых ордынских ханов.
– Набеги недоброжелателей это одно, – парировал гонец. – А вот когда идёт карательное войско Мамая, это совсем другое. Что будет сейчас непонятно. И это страшит великого князя Олега сильнее всего.
– Но, всё же, что он думает, скорее всего произойдёт? Он ведь нам с Владимиром в отцы годится, а Рязанью править начал, как и я, с малых лет, так что князь он опытный, великомудрый.
Слова Великого князя Московского польстили послу, настроив на более открытый лад. Ведь Дмитрий сказал это просто, без злобы. А ведь правление Олега началось с захвата у Москвы Лопасни. И Москва признала этот захват. И татарами была узаконена новая межа.
– Наш великий князь считает, что, соединившись с войском Литвы, Мамай двинется на север. Его армия будет представлять из себя грозную силу, которую ты убоишься. И склонишь перед ним голову, подчинишься. Когда подчинишься ты, подчинится и Олег. А если ты не подчинишься, то тогда, разорив рязанские земли и московские, Мамай вынудит таким образом и его, и тебя встать под его знамёна. Иными словами, Москва и Рязань признает его власть волей или неволей. Когда это произойдёт, к нему уже добровольно присоединятся все более слабые княжества – и Тверь, и Нижний Новгород, и Новгород Великий, Владимир и Ярославль, а также Смоленск. И собрав всю их силу, он двинется на Тохтамыша, и захватит Синюю Орду, не боясь предательства своих.
– То есть Мамаю выгодней избежать боя? Ведь если боя не будет, у него не будет потерь, не будет потерь у Москвы, а значит, войска будут целее, сильнее. А имея сильное войско, он сумеет победить войско законного хана Тохтамыша, даже если тому будет помогать Тамерлан. Олег считает, что действия Мамая – это устрашение?
– Да, так считает великий князь Рязанский Олег. Но это не означает, что это так на самом деле. В конце концов, он хоть и великий князь, но всё равно человек, а значит, может ошибаться. А Мамай, как ты понимаешь, перед ним не отчитывается. К тому же он не забыл разгром Бегича. Этого нельзя забыть. И простить. Ведь у Бегича было не много не мало, а почти половина Мамаева войска! И ты их разбил. Уничтожил. Я не знаю, сколько из них вернулось домой – одни говорят каждый второй, другие – каждый десятый. Но разгром Бегича сильно подорвал силы Мамая. Настолько сильно, что, покарав Рязань за действия князя Пронского, он не осмелился тогда напасть на Москву. И вот сейчас он накопил достаточно сил для мести. Безусловно, с политической точки зрения ему нужно с тобой замириться. Но с другой стороны, если твоя Залеская Орда будет уничтожена, он лично не слишком много потеряет в силе, но приобретёт всеобщее уважение и почёт, а также личное удовлетворение, привязав твою голову к седлу своего коня, или насадив её на конец своей пики.
Дмитрий на мгновение задумался. Окинув взором окружающих, он обратился к своему ближайшему другу из дворовых – Михаилу Бренку:
– Зови воевод всех сюда, сейчас же. Большая их часть здесь, да и Владимир здесь, так что нет необходимости ждать до утра, здесь совет держать будем. Промедление смерти подобно!
Михаил тут же исчез.
– Что делать будем? – обратился Дмитрий к брату.
Владимир Андреевич, который на четыре года моложе Дмитрия, только пожал плечами.
– А Олег нам поможет? – обратился он к гонцу.
– У меня нет на этот счёт никаких определённых указаний от моего господина. – смиренно склонив голову, как бы извиняясь сказал гонец. – Но раз великий князь Рязанский послал меня предупредить Вас о надвигающейся опасности, разве это не является доказательством?
– Великий князь Рязанский Олег женат на сестре Ягайло и поддерживает с ним крайне дружественные отношения, и в настоящий момент связан с ним крёстным целованием, признавая старшинство Литвы. И раз Ягайло вышел к Мамаю, то что мешает великому князю Олегу поступить также?
Посол лишь развёл руками. Уточнять, что и князь Владимир Андреевич также женат на сестре Ягайло, он не стал. В конце концов, Владимир не великий князь, хотя и будет им, в случае смерти Дмитрия. А пока что он лишь подчинённый, связанный крёстным целованием со своим двоюродным братом. И поступает так, как ему прикажет Дмитрий. Не исключено, что и Олег поступит так, как прикажет ему Ягайло. Если, конечно, не захочет разорвать крёстного целования.
И именно это хотят слышать в Москве. Но именно на этот вопрос гонец не может дать ответа. В конце концов, великий князь рязанский Олег не счёл нужным отчитываться перед послом, и выкладывать ему все свои мысли, думы и планы. И потому посол не имеет права говорить больше, чем ему доверено. Тем более выдавать свои мысли за мысли великого князя.
Постепенно стали подходить воеводы. Владимир Андреевич лишний раз поразился расторопности Михаила Бренка, за столь короткое время сумевшего организовать оповещение всех, кого нужно. И не только оповестить, но и поднять, и доставить, что зачастую представлялось делом нелёгким, особенно учитывая не всегда трезвое состояние некоторых, ведь Москва огромна, бояр много, а пир сегодня устраивал не только Микула.
Опять принялись расспрашивать гонца. Но ничего нового получить не удалось. Гонец сказал всё, что знал, или всё, что ему было велено сказать.
Одно ясно – сидеть сложа руки нельзя. Дмитрий долго думал, как поступить. Собирать рать против Мамая или нет? Мамай это не Бегич, и идёт он не с одним туменом, а со всей своей ратью.
А кто с ним в союзе?
Силой он заставил Олега Рязанского уважать себя, и Ягайло уважает силу. Присоединятся ли они к нему? Или останутся в стороне?
Олег всё смотрит на Коломну, да и от Москвы не откажется. Ягайло имеет свой зуб на Москву за поддержку, поступившему на службу к Дмитрию, своего старшего брата Андрея Ольгердовича, который по праву старшего брата должен был стать великим князем Литвы, за захват Трубчевска и Стародуба. И за Дмитрия Ольгердовича, который, в конце концов, был вынужден стать союзником Москвы и которому Великий князь московский дал в кормление свой родной город Переяславль-Залесский.
К тому же Ягайло – сын тверской княжны Ульяны Александровны. А Тверь являлась постоянным противником Москвы в борьбе за ярлык Великого князя. Так что ненависть к Москве Ягайло в прямом смысле слова впитал с молоком матери. Да и сам Ягайло тоже не прочь увеличить свои и без того огромные земли за счёт Московского княжества, и вернуть себе не только спорные территории, но и взять ставший приграничным Серпухов.
Да и не только!
Всем известно стремление Литвы объединить вокруг себя все земли бывшей Киевской Руси!