Культ

Они пришли в полдень. Вышли из леса, опасливо озираясь по сторонам, словно ждали подвоха. С дюжину мужчин и женщин, все хмурые, грязные, с всклокоченными нечесаными волосами, в драных обносках, кое-где заляпанных бурыми пятнами, подозрительно напоминающими кровь. И от них жутко смердело. Даже и не скажешь, что когда-то они были одними из нас.

Культисты сгрудились и застыли в напряженных позах за спиной своего предводителя, такого же грязного, смердящего потом и засохшей кровью. Он сделал пару уверенных шагов вперед, сцепил на груди руки и долгим, пронзительным взглядом оглядел каждого из нас, остановившись потом на графе Полане.

– Приветствую, глава Анкай, – заговорил граф. – Рад, что ты пришел на встречу.

– Теперь меня зовут Ладонь, – проскрежетал сухим надтреснутым голосом глава общины культистов. – И пришел я лишь затем, чтобы еще раз напомнить тебе: этот лес священен, нельзя осквернять его топором.

– Но, друг мой, нам нужна древесина. Многие годы мы проявляли к вам уважение и не трогали лес, но так больше продолжаться не может. Люди должны строить дома, запасаться топливом на зиму…

– Если заботишься о своих людях, граф, – резко перебил его Ладонь, – ищите дерево в другом месте. Великий дух леса обосновался здесь, и пока он в покое, вам ничего не грозит. Но каждое поваленное дерево может стать толчком к его пробуждению! – Он снова обвел всех нас мрачным взглядом из-под нависших на лицо слипшихся прядей. В темных глазах затаилось безумие, а еще страх. – Вы даже не представляете, какое зло способен причинить разгневанный дух!

Люди за его спиной загомонили, бросая на нас недобрые взгляды. Парни переглянулись, кое-кто даже потянулся к оружию. Их опасения можно понять: нас-то было всего пятеро против дюжины фанатиков, пусть даже у тех и не было с собой оружия. Но кто знает, на что они способны. Народ всякое поговаривает.

Жесткий голос графа Полана перекрыл шепотки культистов.

– Я не верю в духов, Ладонь. Прежде мы не трогали вас лишь из уважения к бывшим согражданам, а не из страха перед твоим лесным духом. Посмотри на себя: в кого ты превратился? В кого превратил своих людей? Вам нужна нормальная еда, крыша над головой. Хватит играть в отшельника! Это зашло слишком далеко. Семеро моих людей пострадали из-за ваших глупых убеждений.

– Мы не желаем никому зла! – прохрипел глава. В его голосе было плохо скрытое отчаяние. – Но если вы продолжите рубить лес, мы продолжим его защищать. Защищать вас, глупых, самоуверенных жителей Кордейка от той опасности, в которой вы все окажетесь!

– Довольно! Избавь меня от этого бреда. Но, хоть я и не поддерживаю твою веру, мы все же можем разойтись миром. – Полан махнул рукой в направлении стоящей поодаль телеги, груженой коробами и мешками со снедью. – Еда в обмен на ваше дерево.

– Нет! – вскричал Ладонь. Он сжал кулаки, а на лицо нацепил гневную гримасу. Многие его люди последовали примеру лидера. – Нельзя договориться с Великим духом леса! Ему не нужны ваши подачки, ему нужен только покой! Убирайтесь! Для вашего же блага оставьте нас и этот лес!

Граф Полан нахмурился, разочарованно покачал головой. Наши напряглись, бросая косые взгляды на командира Трегара. Тот возвышался неподвижной громадой, само спокойствие, но все же положил ладонь на рукоять меча в ожидании возможной драки.

– Ладно, – проговорил граф, с обманчиво спокойным выражением глядя в глаза безумного культиста. – Ты не оставил мне выбора.

Полан махнул рукой – и тут же из-за телеги полетели стрелы. Трое культистов свалились в грязь, кое-кто замешкался, а более сообразительные ринулись к деревьям в надежде, что священный лес даст им укрытие. Началась паника. С новой волной стрел упали еще двое.

Командир поднял руку, прокричал:

– За ними!

Четверо стрелков выскочила из-за телеги, побросали луки и выхватили мечи. Двое парней из личной охраны графа также кинулись вслед за культистами, мы же остались добивать раненых. Полан в один прыжок подскочил к Ладони, треснул его по башке плоской стороной меча, а когда тот свалился, не сумев удержать равновесие, уткнул ему в шею острие. По бледной запачканной грязью коже потекла струйка крови.

– Мы перебьем всех твоих людей, – равнодушно проговорил граф. Но я-то знал, что это было напускное. – Скажи-ка теперь, Ладонь, стоило оно того? Эта твоя вера и твое глупое упрямство – к чему оно привело? Смерть всех этих людей на твоей совести.

– Ты не понимаешь, что творишь! – прошипел глава с отчаянием и страхом. Но боялся он не того конца, который его ждет. – Только мы могли защитить вас от гнева Великого духа! Но когда он пробудится – никому несдобровать!

Он верил в это так рьяно, как могут верить только безумные фанатики. Он был в ужасе перед тем невидимым злом, что таилось во мраке чащи. На миг и я поверил. Взглянул во тьму, туда, где из-за деревьев слышались крики умирающих, стоны и мольбы. По коже побежал неприятный холодок, когда вдруг показалось, что из теней за нами кто-то наблюдает.

– Штарс, – окликнул меня командир, – делом займись.

Я перевел на него хмурый взгляд, он ответил таким же. Пятеро валялись на самой границе леса, двое из них были мертвы, остальные еще дергались, пытались отползти под защиту леса. В глазах – ужас перед неминуемым. Перед нами.

– Не нравится мне все это, – тихо высказал я то, о чем думал в последние сутки, когда нам объявили о предстоящей облаве.

– А кому нравится? – проворчал в ответ командир Трегар.

– Можно ведь было как-то по-другому…

Командир подошел к первому раненому. Худой бородатый мужик с влажными глазами и торчащей из живота стрелой. Командир, едва взглянув на него, проткнул сердце мечом, а после недовольно глянул на меня.

– Слушай, парень. Нам платят не за то, чтобы мы думали, как лучше или как правильно. А за то, чтобы мы делали, что скажут. Так что давай, вперед.

Я с трудом сглотнул подкативший к горлу ком, когда остановился у раненой культистки. Убивать мне приходилось, но безоружных, застигнутых врасплох – ни разу. Женщине стрела попала в плечо, ее серое платье пропиталось свежей кровью. Она попятилась, с ужасом глядя на меня круглыми глазами.

– Пожалуйста! Пожалуйста! – пролепетала, выставив перед собой руку.

Она была довольно молода и, возможно, когда-то считалась красавицей. Но теперь под глазами залегли тени, щеки покрывала грязь, смешанная с потом и слезами, светлая коса растрепалась. Интересно, что заставило ее примкнуть к культу? Какие обещания раздавал Ладонь, чем заманивал в свою общину?

– Пожалуйста, – снова прошептала женщина.

Я замахнулся мечом, целясь в шею. Лезвие вошло до самого позвоночника. Я вытащил меч, из раны тут же полилась толчками темная кровь. Женщина медленно осела, изо рта вместе с кровью вылетело тихое бульканье. Слабой рукой попыталась закрыть рассеченное горло, а потом упала на спину, обратив удивленный взгляд к небу.