Куншт-камера
Шрифт:
Непредвиденное «если»
Павел Андреевич решил так: если первым посетителем будет женщина, то он выпьет вечером вина, а если мужчина – то тогда пива с водкой. Если посетителей не будет вовсе, то однозначно коньяк. А если…
Но четвёртое
Ну, то есть, сверху это была вполне себе симпатичная дама, а снизу – натуральный бородатый король. Перевёрнутый. Причём король совершенно не по-королевски лузгал семечки и сплёвывал под себя шелуху, да так, что засорил себе все волосы и порядком изгадил корону.
Дама хоть и была на первый взгляд симпатичной девицей, но при ближайшем рассмотрении обнаруживала плохо замаскированный бланш под глазом, и источала невозможное амбре низкокачественной сивухи. Одним словом тоже далековато до голубых кровей.
И вот это оно подплыло к столу Павла Андреевича, в два рта громко икнуло и в две же глотки хрипло произнесло:
– А где Какис?
– Какой Какис?.. – пролепетал прибывающий в лёгком ступоре Павел Андреевич.
– Он спрашивает! – воскликнула дама, обращаясь к королю.
– Поверни-ка меня, Изольда – ща я ему обрисую «какой»! – прохрипел король и длинно сплюнул сквозь зубы в Павла Андреевича, попав тому на пиджак.
– Не надо, Серж – он и сам вспомнит, – сказала дама и неприятно улыбнулась Павлу Андреевичу. – Ведь, правда, пупсичек? Ведь вспомнишь?
– Вспомню?.. – снова пролепетал Павел Андреевич и громко сглотнул.
– А ну колись где Какис, падла! – вдруг заорала дама.
– Да я его ща рвать буду! – взревел король, – Вращай Изольда!!!
Тут дама ухватила короля за бороду и так сильно дёрнула, что они перевернулись и король оказался сверху. И первым же делом он сходу приложился кулаком Павлу Андреевичу прямёхонько в глаз. Да так, что Павел Андреевич вылетел в окно и, описавши дугу, на манер бумеранга, влетел обратно. Но не успел он приземлиться на кресло, как снова получил в глаз и опять вылетел в окно. А потом в третий раз. И в четвёртый. И сколько бы он так ещё летал – неизвестно, да посчастливилось ему столкнуться в воздухе с вороной, отчего траектория полёта изменилась, и Павел Андреевич шмякнулся в газон.
– А если случится что-нибудь непредвиденное – буду пить все подряд в больших количествах! – закончил вслух свои «если» Павел Андреевич и сломя голову бросился проч.
Гвоздик
Петр Сергеевич плотно покушал и теперь сидел, развалившись, в кресле и ковырялся в зубах ржавым гвоздиком, весело размышляя о всяких глупостях. И одна такая мыслишка настолько увлекла Петра Сергеевича, что он даже не заметил, как в какой-то момент гвоздик из его руки исчез. То есть он это заметил, когда прикусил себе палец.
Конец ознакомительного фрагмента.