Купчиха. Трилогия
Шрифт:
Ого! Она сказала об этом целителю? А в каком контексте? Ну, что старый придурок сватался к ней и она отказала? Или наоборот: благородный человек захотел на ней жениться и она с радостью согласилась? Поэтому он ответил вопросом на вопрос:
— А что она тебе сказала?
— Сказала, что завтра с утра вы вместе пойдёте регистрировать малыша и заодно заглянете в храм Доброй матери за благословением вашему союзу. Тео! Если это правда — я рад. Она, конечно, не Виола, особенно что касается готовки, но человек хороший, да и женщина в сущности красивая. А тебе не стоит быть одному.
— А сам-то? — съязвил Теодор.
Лисимах сделал обиженное
— Что — сам? Я бы с дорогой душой, только вот никто меня не любит. Мордой, что ли, не вышел? Да, забыл сказать: позавчера встретил на улице этого твоего спасителя Ансельма. Тот обещал зайти. Ты рад?
— Рад, — ответил Теодор, — Очень рад. Лисимах, ты даже не представляешь, как это замечательно!
Действительно, Тео не видел парня с тех пор, как они расстались на Острове магов. Ансельм вроде как уехал в университет, но, зная злокозненность архимагов, Теодор подозревал их во всяких чёрных делах. Вдруг извели парня? Он бы навёл о нём справки, но как? Он же не маг и теперь даже не наёмник. Так, никто. И вот наконец добрая весть, да ещё в такой день! Просто все радости вместе! А ведь он совсем недавно думал, что жизнь кончена.
Глава 4
Теодор проснулся с мыслью, что всё вчерашнее счастье ему просто приснилось. Но нет, всё правда. Наутро ничего не изменилось. В люльке около Виолиной кровати чмокал пухлым ротиком очаровательный малыш. Синева и длинноголовость куда-то пропали и он оказался просто красавчиком. Вылитая мама, как сказала Регина. Сам Тео пока не мог соотнести младенческие черты ни с кем из взрослых, но соглашался со своей невестой.
Пришло время зарегистрировать ребёночка в мэрии. Лисимах нарисовал им специальное свидетельство, право на выдачу которого имели лишь целители, и изготовил слепок с ауры: дитя-то — маг! На этом основании маленького Эди должны были записать в книгу рождений. После этого в течение первого года его жизни мать обязана была явиться и предъявить ребёнка. Тогда его ауру сличили бы со слепком и выдали метрическое свидетельство, без которого человек — не человек.
Сам Лисимах остался с родильницей и малышом, а Тео с Гиной отправились в мэрию.
Храм Доброй матери оказался куда ближе, чем административное здание, поэтому до мэрии они добрались уже будучи законными супругами. Зарегистрировали крошку, заодно и свой брак. После этого знаменательного события Тео, вместо того, чтобы торопиться домой, вдруг потянул Гину в трактир.
— Посидим часок, отметим, заодно закажем еду домой: готовить-то сегодня некому, а здесь отличный повар.
Регина заволновалась, что Виола дома одна. Что она будет делать, если малыш, не приведи боги, заплачет? Но было заметно, что она просто стесняется. Тео поспешил её успокоить. Вилечка не одна, а под присмотром целителя. Если что, Лисимах ей поможет. А он, Теодор, хотел бы поближе познакомиться со своей женой, раз уж представилась такая возможность.
Женщина улыбнулась и перестала упираться. Ближайшие два часа они провели за столиком в очень увлекательной беседе. Регина рассказывала сама и расспрашивала Тео. Оказалось, проживя под одной крышей чуть ли не полгода, эти двое знали друг о друге очень мало. Ровно столько, сколько Виола сочла нужным сообщить. А она вообще держалась того мнения, что передавать другому то, что поведали тебе в личной беседе, нехорошо. Так что знания их друг о друге были более чем поверхностные.
Поэтому общение вышло полезным для обоих. Мало того, что каждый уверился в добрых свойствах новоявленного супруга, им ещё была дарована возможность просто приглядеться друг к другу. И если Регина ничего нового для себя не открыла, то Тео наконец-то разглядел красоту и женскую прелесть своей жены. После чего страшно засмущался: как это он, старый пёс, умудрился влезть в мужья такой женщине? И что теперь делать? Если для неё из брак только фикция, чтобы отвязаться от жестоких планов папы-герцога, он даже вспоминать о своих супружеских правах не станет. Жил один и дальше проживёт. Но намекнуть стоит: вдруг она не против?
Поэтому чем дальше, тем призывнее он поглядывал на Гину, а та сидела спокойная, улыбалась и как будто ни о чём таком не думала.
Наконец Тео набрался храбрости, чтобы спросить, как они теперь будут жить: как раньше или как настоящие муж с женой. Только в этот самый момент Гина вдруг заволновалась, вскочила и стала суетиться.
— Нам срочно надо домой, — твердила она и ничего не желала слушать.
Накинула плащ, прикрыла волосы шалью и рысью припустила в сторону улицы Тигровой лилии. Тео еле успел расплатиться и сообщить трактирщику адрес, куда прислать готовый обед и тоже бросился за ней. Подбегая к нужному повороту, он увидел свою жену, прижавшуюся к углу дома. Она смотрела куда-то вперёд.
Тео тоже туда уставился: в конце улицы Тигровой лилии заворачивала за угол давешняя карета с гербом. Герцог или его поверенный, а может оба сразу побывали здесь, но уехали. Он похлопал Гину по плечу:
— Ты как?
— Ничего страшного, — ответила она, чуть задыхаясь, — Я немного испугалась. Я же говорила тебе, что моя маменька — ведьма? Ну вот. Я-то дар не унаследовала, но кое-что получила. Сейчас было дурное предчувствие, вот я и сорвалась. А пока бежала, оно ушло. Сейчас там всё в порядке.
— Обопрись на меня, — сказал Теодор, — И пойдём домой. Выясним, что за неприятности нам грозили, но мимо прошли. И кто их отвёл я тоже хотел бы знать.
Ответ на последнюю часть своего вопроса он получил практически немедленно. На ступеньках крыльца сидели и разговаривали двое мужчин. Один из них — целитель Лисимах, выбежавший из дома чуть ли не исподнем. На нём красовались широкие байковые штаны подвида "домашние" и укороченная мантия, которую он надевал для работыи называл "моя форма", а ехидная Регина именовала "полперденчик".
Рядом с ним примостился молодой парень в мантии сотрудника Коллегии. Регина было перепугалась, но Тео положил руку ей на запястье и сжал.
— Не бойся. Это Ансельм, спаситель мой. Судя по костюму, у него всё в порядке. Нашёл же времечко, чтобы навестить.
Они медленно, не торопясь, подошли к дому под ручку. Ансельм, завидя Теодора, сорвался с места и подбежал к нему:
— Тео! Как я рад, дружище! Ты поправился! А я то-боялся, что тебя изуродовал.
Теодор обнял парня, прошептал ему на ухо, что он рад гораздо больше, и, отстранившись, сказал громко:
— Я теперь настолько оздоровился, что даже жену себе нашёл. Регина, позволь представить тебе моего спасителя — мага Ансельма.
Парень явно хотел отпустить какую-то скабрезную реплику, но тут разглядел Регину и чуть язык не проглотил. Промычал что-то неразборчивое вроде "очень приятно", с трепетом нагнулся и коснулся руки женщины традиционным поцелуем. Затем распрямился и спросил:
— Так это вас разыскивал тот ненормальный в карете? Но, побьюсь об заклад, он не знал, что вы замужем!