Купи меня
Шрифт:
Сейчас на ней нет и капли макияжа, волосы собраны в небрежный пучок. На ней свободная спортивная одежда. Ничего общего с той тигрицей, источавшей сексуальность, которая прохаживалась с микрофоном вдоль сцены. Ничего общего с той гордой и замкнутой рабыней, за которую я заплатил нереальную сумму.
Когда Дональд узнал, он лишился дара речи.
— Убери нож, Джеки, — мягко повторяю, глядя на нее.
Вздрагивает от своего уменьшительно-ласкательного имени. Жаль, что пять лет назад я так и не спросил, как по-настоящему звали ту яркую соблазнительную
Но теперь то имя, как и все остальные события, не имеют никакого значения. Для меня — точно. И я надеюсь, что однажды Джеки тоже сможет отпустить прошлое. Я дам ей столько времени, сколько нужно.
Джеки с тяжелым вздохом грохает ножом об кухонную столешницу, бросает взгляд в бок и с громким криком бросается к мясу.
Но поздно.
Чарльз встречает ее утробным рычанием, предупреждая, что куриная грудка — честно заработанная добыча и отдавать он ее не намерен. Даже с порога слышно, как он остервенело работает челюстями, проглатывая куски, едва прожевывая. Кот, который ежедневно получает порцию элитных кошачьих консервов, в том числе и сегодня, ест куриную грудку так, как будто это первая его еда за неделю.
Пока Джеки сокрушается о том, что нельзя так быстро есть, что надо хотя бы пережевывать кусочки, я понимаю, что буря миновала. Чарльз переломил ситуацию. Джеки ему даже улыбается.
Выглядываю в коридор перед тем, как закрыть дверь квартиры Джеки, и успеваю заметить, как захлопывается дверь напротив моей квартиры.
Соседка. Очевидно, та самая, которая и пожаловалась менеджеру. Чутье у нее работает отлично — сразу почувствовала неладное, когда я ее даже на порог не пустил. Наверное, редкий мужчина может устоять против ее форм, но это никак не относиться ко мне. Я однолюб. И проделал слишком долгий путь от любви до ненависти и обратно, чтобы теперь вестись на смазливую мордашку и пусть и ненатуральный, но все-таки третий размер в ее декольте.
Если Майя или как ее там, заметит меня с котом — мне грозит сначала штраф, а за повторное нарушение выселение. Но без Джеки я отсюда не уйду, а Чарльза я не могу оставить даже Аннет. Они с котом друг друга не выносят, а я не знаю, сколько времени у меня уйдет на то, чтобы снова приручить другую, не менее дикую кошку. Которая снова смотрит на меня исподлобья и скрестив руки на груди.
— Решил, что тебе можно остаться в моей квартире, Адам Грант? — кивает она на запертую дверь. — Как бы не так! Забирай своего кота и уходи.
Киваю.
— Я уйду, не переживай. Просто в коридоре грела уши твоя соседка, а если она увидит или услышит, как мы говорим о Чарльзе, мне несдобровать. Нас выселят.
Равнодушно передергивает плечами. Мол, и словно, если так. Ей-то какое дело?
Какое-то время мы молчим. Ей сказать нечего, мы как два разведенных родителя, ждем пока наш первенец доест свой обед и я смогу увезти его с собой.
— Могу ли я иногда отдавать его тебе? — откашливаюсь. — У меня бывают недолгие командировки, а иногда, очень редко, мне нужно слетать в соседние штаты. Мне совсем не с кем оставить Чарльза
Поднимает одну бровь.
— Конечно, пусть меня выселяют или штрафуют вместо тебя! — фыркает Джеки.
Раньше, когда наши отношения ограничивались контрактом, выражение ее лица всегда оставалось непроницаемо холодным.
— Нет, что ты… Я не хочу подставлять тебя. Просто подумал, вдруг ты хотела бы проводить с ним время. Чарльз очень тихий, никто не догадается, что он у тебя. А еще он очень скучал по тебе.
— Хорошая попытка, но нет. Оставь кота своей невесте, Грант, если соберешься уезжать. Нас с тобой больше ничего не связывает.
— Ошибаешься. Мы связаны навсегда. И невесты у меня больше нет.
С ее лица сбегает вся краска. В миг — и она бледная как полотно. Впивается зубами в нижнюю губу и отворачивается к окну. Пугают ее вовсе не мои слова о невесте.
Лана была права — Джеки не отпустила прошлое, и делать этого, судя по всему, не собирается.
Беру корзинку, в которой подкинул Чарльза, и делаю шаг к коту, который уже разделался с грудкой. Но кот предугадывает движение — секунда, и мейнкуна больше нет на столешнице. Огненно-рыжий всплеск и кот оказывается на полу, под столом, а когда я приказываю ему подойти, кот смотрит на меня с тем же уничижительным выражением лица, что и Джеки пять минут назад.
— Чарльз, иди сюда! Чарльз!
В ответ на мое приближение массивный рыжий обормот распластывается плоским блином на ковре и исчезает под узкой полосой между диваном и полом.
— Видишь? А ты не верила, что он по тебе скучал! Теперь он не хочет от тебя уходить!
Джеки снова закатывает глаза. Тянется к одному из шкафчиков, достает одну-единственную конфету, хотя я успеваю заметить целую упаковку, и съедает у меня на глазах.
— Не очень гостеприимно с твоей стороны, — замечаю.
— Иногда мне кажется, что ты совсем не знаешь собственного кота, Адам Грант. Он точно твой?
— Самый что ни на есть мой, — отзываюсь. — У меня весь телефон забит его снимками с первого дня рождения. Могу показать, если не веришь.
Джеки скручивает бантик из хрустящей обертки, достает моток кулинарных ниток и роняет фантик на пол.
— Смотри и учись, — говорит она мне.
Ведет фантиком по полу и из-под дивана тут же появляется когтистая лапа. Джеки забирает у меня корзину, ведет по плетеному краю бантиком, а после как бы невзначай роняет его внутрь.
Чарльз устремляется к корзине оранжевой молнией, смешно перебирая лапами на скользком паркете, и ныряет в корзину за добычей. Джеки только и остается, что захлопнуть крышку, закрепив ее для надежности.
— Можешь забирать своего кота. И советую прикупить корзину для пикников. Так ты будешь менее заметен, чем с переноской для животных. Честное слово, вроде умный мужчина, а так откровенно палиться.
— Точно, — киваю, подхватывая корзину. — Так и поступлю. Спасибо, что выручила.
Отворачивается к окну и пожимает плечами. На горячее прощание рассчитывать не приходиться.