Купленная жена
Шрифт:
— Думаешь? Я вот совсем не помню, как я оказалась здесь. Как будто заснула в одном месте, а проснулась уже здесь. Иногда мне кажется, я вообще никогда не была в детдоме, как будто у меня были родители, а потом все. Ничего не помню.
— У тебя хоть какие-то воспоминания о родителях, вот я точно ничего не помню. Как будто родилась в детском доме. Хотела бы я хоть что-нибудь узнать о своих родителях.
— Вот выйдешь замуж за Ратмира и все узнаешь, — улыбается Дарина.
— Такая ты наивная, — глажу ее по голове, — ты думаешь Кольцова —
— Ева, а может, и не надо туда лезть? Ну, вот узнаешь ты, что у тебя родители пропащие люди, отдали тебя в детский дом и что: станет легче?
Дарина так искренне смотрит. Я решаю промолчать. В отличие от неё я не верю в сказки, которые нам тут рассказывают. Что якобы нас спасли от очень плохой жизни, «выправляют» тут неблагополучные гены, поправляют здоровье.
Это смешно. Даже если мы, правда, все из неблагополучных семей, сироты, это не значит, что после детдома мы бы все докатились до того, что стали бы продавать своё тело.
А после этого места у нас выбора не остаётся. Нам не разрешено выбирать.
В дверь моей комнаты кто-то стучит, я вздрагиваю, Дарина быстро прячется в шкафу, потому что нам запрещено ходить друг к другу в гости без разрешения.
— Да, войдите, — говорю я, когда Дарина закрывает дверь шкафа.
Входит Эмма, лицо у неё не такое встревоженное, как прежде. Параллельно с этим я выглядываю в окно: и вижу, как машины уезжают одна за другой.
Сообщает мне:
— У меня для тебя новости. Не знаю, обрадуешься ты или нет. Но это уникальный случай.
Я уже не рада. Сглатываю. Неприятное предчувствие.
— Ева, — начинает она и вздыхает, — в твоих документах с самого поступления к нам значилось, что тебя купят, когда тебе исполнится восемнадцать.
— Но мне уже двадцать два.
— Верно! — в том-то и дело, покупатель не явился и все забыли об этом. Даже я не знала, пока не начала оформлять твои документы. Я позвонила ему, он все ещё готов тебя купить.
Сердце бьется так, как будто сейчас протаранит мою грудную клетку.
— Кому ему? И что теперь? — еле слышно спрашиваю.
— Мы решили, что будет аукцион.
— Что? Какой аукцион?
— Тебя купит тот, кто больше заплатит. Готовься, это будет послезавтра, — улыбается Эмма и собирается выходить.
Я хватаю ее за руку, никогда так прежде не делала. И это запрещено, но я не могу поступить сейчас иначе:
— Кто этот второй покупатель?
Отдергивает мою руку так, как будто я ее испачкала.
— Тебе фамилия с именем ни о чем не скажут.
— Он тоже хочет на мне жениться?
— Этого я не знаю. Ева, будь умницей, не задавай лишних вопросов.
— Что это за глупости? Зачем устраивать аукцион для двух человек? — возмущаюсь я.
— А кто тебе сказал, что для двух? Приедут и другие. И не только тебя будут продавать. Руководство решило попробовать такой метод продаж, — улыбается Эмма и уходит.
Руководство? Значит, это они приезжали? Жаль, что у меня нет фотоаппарата, надо было сфотографировать этих людей. Мне может пригодиться потом эта информация.
Мне сейчас так паршиво. Хочется реветь навзрыд. Но слёзы не капают: я привыкла сдерживать свои эмоции. В конце концов, я начинаю трястись от разных чувств: больше всего от злости.
Дарина выходит из шкафа и обнимает меня, чтобы успокоить. Это бесполезно. Я ложусь на кровать и зажимаю рот подушкой, чтобы прокричать в неё свою ярость.
Аукцион! Меня будут продавать на аукционе.
— Тебе не кажется это странным? — спрашивает Дарина, поглаживаю мою спину. — Он давно хотел тебя купить, значит, знает, может быть, что-нибудь о тебе?
Я перестаю трястись.
— Ты права. Это очень странно.
И вслух думаю:
— Значит, чтобы узнать что-нибудь о своём происхождении мне надо сделать так, чтобы Ратмир меня не купил?
Дарина пожимает плечами:
— Ты сначала посмотри на второго покупателя, вдруг он один из тех, кто сегодня приезжал на машине, — смеётся Дарина.
Удивляюсь силе ее духа. Ведь ее тоже, возможно, будут продавать на аукционе, а она сидит и улыбается.
Глава 6
Ратмир
—Ратмир Денисович, но у нас есть много других похожих девушек, давайте я скину вам фотографии? — слышится приятный голос в трубке.
— Мне не нужны похожие.
— Они тоже шатенки с карими глазами, и размер груди…, — продолжает говорить, как будто не слышит.
Взрываюсь:
— Я же сказал нет!
— Извините, тогда вам придётся приехать на аукцион.
Снова тащиться в это богом забытое место? Они издеваются.
— Знаете что? Да пошли вы в п*з*д. Если вам не нужны мои деньги, до свидания, — я не кладу трубку, а буквально кидаю телефон на стол.
Встаю и развязываю галстук.
Какое-то вымогательство. Надо бы сообщить об этом месте в соответствующие органы… Хотя, судя по тому, что я успел узнать о «Красной Лилии», это не поможет, у них везде есть свои люди. И скорее всего, за всем этим бизнесом стоит очень высокопоставленные люди не только в России, но и за границей.
Наливаю себе воды.