Куплю тебя за миллион
Шрифт:
— Кончай, давай же… — стону.
Сам нахожусь на грани, через миг улетаю за неё, проваливаясь.
Жаром пронизывает до самого нутра. Оргазм вытряхивает из меня все мысли, превращая их в тягучий, мощный поток семени, толчками вырывающийся из члена. Частые сокращения Марианны, её громкий стон, почти крик… На миг я даже глохну.
Охренеть можно, сирена!
Кажется, с ней нужно будет делать звуко и шумоизоляцию, иначе…
О да, она сладко кончает и долго-долго, сокращаясь, становясь мягче и ласковее. Её смазка как
Ладонь Марианны и её пальцы все перепачканы в моей сперме. Я перехватываю узкую кисть и веду к телу Марианны, опустив пальцы между ног.
— Что ты делаешь?!
Наживаю на её пальцы, заставляя трогать себя, размазывая сперму по припухшим половым губкам. Завожу пальцы глубже внутрь и снова размазываю сперму, теперь уже по стенкам лона, её и своими пальцами
— Но там же твоя сперма, — понижает голос на последнем слове и краснеет.
— Да, — не отрываю взгляда.
В том, как моя сперма пачкает её губки и клитор есть что-то завораживающее. Оторваться сложно…
Кажется, это заводит не только меня! Дыхание Марианны учащается.
Ловлю новую точку возбуждения Марианны и несколькими нажатиями заставляю кончить ещё раз.
Ракета… С ней будет нескучно.
Меня ещё долго штормит, выпускать девчонку из объятий совсем не хочется, а она вообще словно плавает мыслями где-то в нирване и улыбается уголками губ.
— Мне так хорошо, — выдыхает счастливым голосом.
Через несколько минут.
Я тоже едва прихожу в себя. Я предполагал, что Марианна отзывчивая и заводная штучка. Ещё первый пробный запуск, когда я трахнул её пальцами, показал, что она горячая. Но теперь точно знаю, что и она может возбудить нереально, а её умелые, ловкие пальчики уже с первого раза уверенно держатся за штурвал. Как надо.
— Неплохо, — скупо комментирую.
— Неплохо?! — удивлённо хлопает ресницами.
Откровенно говоря, где-то в глубине души я чувствую себя как тот кретин, что забил победный гол, натянул на голову футболку и носится с победным криком вдоль кромки футбольного поля.
Но вслух говорю иначе:
— У тебя неидеальная техника, но для первого раза сойдёт. Есть над чем поработать. Нужна практика…
И снова внутри что-то ёкает, ударяя вниз. Ещё немного и мой товарищ будет снова рваться.
На практику.
— Практика. И как это будет? — спрашивает, доверчиво и коварно перебираясь на моё плечо.
Не могу отделаться от впечатления, что Марианна только выглядит иногда беспомощной, но стоит только расслабиться, и она оседлает мою шею, запустит пальчики глубоко-глубоко и будет дёргать меня, куда ей захочется. Нужно быть настороже.
— В целом… Я думаю, что тебя надо наказывать и трахать. Трахать и наказывать.
— Ой. А за что меня наказывать?!
— То есть не за что?! За непослушание. За глупость. Просто для профилактики, в конце концов…
В
Марианна же прижимается в мою шею лицом, сопит носиком куда-то в ключицу. Заснёт? Неудивительно… Столько переживаний на неё свалилось. Организму нужно дать отдохнуть.
С сожалением натягиваю трусы и застёгиваю брюки.
Я бы трудился над этой сладкой девчонкой ночь напролёт. Однако нужно не только свой изнывающий член куда-то пристроить. Но и решить некоторые вопросы.
— А теперь о серьёзном, Анна-Мария.
Глава 8
Бекетов
— Я тоже хотела с тобой поговорить серьёзно.
— Да ну?
— Да, — Марианна важно кивает.
Но следом она мурлыкает, как пригревшийся котёнок, и прячет лицо на моём плече.
— Ну давай, — вздыхаю. — Маленькие девочки вперёд.
— Я для тебя лишь маленькая девочка?
— Очень маленькая.
— Ах так… Ты будешь шутить на эту тему?
Марианна царапает ноготками мою грудь и ведёт пальцы ниже, на пресс, явно увлёкшись и забыв о первоначальной цели, начинает гладить меня кончиками пальцев.
— Будешь ластиться? Или скажешь, о чём хотела?
— Тебе нужно прикрыться. Это какая-то провокация! — перекатывается на спину, вытягиваясь всем телом.
Демонстрирует полную, высокую грудь, длиннющие ноги и нежно-розовые половые губки, перепачканные моей спермой.
Кто кого ещё провоцирует?
— Сгоняй в душ, — отправляю. — И оденься.
— Хорошо. А мне в пижаму одеться или ты мне другую одежду принёс? Ну, может быть, розовые носочки? — хихикает и вскакивает проворно с кровати, прежде чем я успеваю схватить её за щиколотку. — Или гольфики!
Напрашивается!
Вскакиваю следом за ней. Но сегодня Марианна проворнее и быстрее, успевает захлопнуть дверь ванной и закрыться изнутри.
Я лишь ударяю по двери раскрытой ладонью и матерюсь.
— Глеб Яковлевич, вы меня плохому научите! Разврату, — выдыхает со смехом по ту сторону двери и дышит чаще. — В носочках.
Иди ты нахер, Проблема! Нашла к чему прицепиться. Но потом что-то щёлкает в моей голове, очевидно, сдуревшей.
— Гольфики кружевные? Это отличная идея. Я тебе их куплю, заставлю надеть и…
— И что дальше?!
— Узнаешь. Мойся живее.
— Совсем-совсем не подскажешь, к чему готовиться?
— Лучше покажу. Позднее.
— А вы, однако, строгий учитель, Глеб Яковлевич…
Паразитке явно нравится меня так называть. Не люблю как звучит моё имя. Но в том, как Марианна сексуально растягивает гласные, что-то есть. Будоражит и заставляет предвкушать долгие игрища.
Будет нескучно… Хоть в этом я выиграл, но во всём другом — я прошляпил.
Пока Марианна находится в душе, я открываю окна, чтобы впустить свежий воздух.