Куплю твою любовь

Лакс Айрин

Против воли я издаю скрип зубами. Очевидно, еще какой-то звук вырывается из моего рта.

— Знаю, ты не хочешь со мной разговаривать. Но неужели одной ошибке под силу перечеркнуть наше взаимовыгодное сотрудничество? Я уже миллион раз пожалела, что попыталась залезть в твою постель. Во всем была виновата эйфория победы и алкоголь.

Сука рыжая.

В глазах темнеет. Глеб сказал, что он не спал с ней. Но забыл упомянуть о поползновениях к своему члену со стороны рыжей.

Большакова Кристина амбициозная, решительная и

очень взрослая.

Уверена, она знает, что любят мужчины.

Действует хитро, якобы в пьяном виде ей захотелось с моим Глебом переспать!

Ничего не вышло. Но такие настойчивые дамочки, ворочающие многомиллионным состоянием, умеют добиваться своего.

Сегодня не вышло, но кто знает, может быть, завтра она решит опоить Глеба и все случится…

Она получит свое, залетит очень удачно, ведь Глеб — тот еще снайпер, с одной ночи меня детишками наградил.

И что потом?! Потом мы эту Санта-Барбару никогда не развезем, а я так и останусь ни с чем, у разбитого корыта.

Не позволю.

Холодная яростная решимость струится по венам вместо крови.

— Глеб, скажи хоть что-нибудь?

Резким жестом сметаю в сторону стул. Сажусь.

— Этого больше не повторится. Клянусь. Надеюсь, ты своим молчанием и спешным отъездом не хочешь сказать мне, что всему конец? Наш брак не так-то просто расторгнуть, помнишь? Бекетовым придется платить большие неустойки.

Курва.

Быстро же она спустилась от восхищения и благодарности до почти открытого шантажа.

— Бекетов! — она едва сдерживается, чтобы не закричать. — Дело не только в том, что я тебе сказала. Отнюдь не только в этом. Полина пропала. Я не могу ее найти. Мы обыскали все вокруг. Я лично осмотрела все лазейки, в которых любит прятаться моя младшая сестра, но ее нигде нет. Помнишь, однажды ты уже вернул ее и не сказал, где пряталась эта чертовка? Скажи, где она была в прошлый раз? Прошли сутки, Глеб. Это много. Сутки… И Князев не выходит на связь. Подозрительно молчит. Для него это непривычно. Игнат, он… Никогда не упускает ни единого шанса, чтобы позлить меня…

Она говорит что-то еще. Сыплет именами и фамилиями, говорливая и быстрая, уверенная, что Глеб не запутается в этом многословии и поймет ее верно.

Меня до самого основания сжигает сильнейшей ревностью и нежеланием делиться.

Я не хочу, чтобы Глеб даже на секунду окунулся в это варево из проблем чужой семьи.

Он забрал меня, вырвал из лап своей семьи, пообещал решить проблемы.

Назад дороги нет. Для меня. Значит, и для него — тоже.

Я просто сбрасываю вызов, стираю данные о звонке и выключаю телефон, положив его на кровать. Все грязные вещи — мои и его — собираю в большой мусорный мешок, еще раз тщательно перемыла посуду и от нечего делать протираю все, чего мы касались.

Тру дверную ручку изо всех сил. Именно за этим занятием меня застает Глеб.

— Ты чего? — удивляется. — Решила поразить меня умением надраивать

конуру? Реально? Думаешь, меня волнует, как хорошо ты моешь полы?!

— Нечем заняться и страшно. Такую причину моих действий ты не рассматриваешь?

— Вижу, ты основательно подготовилась к отъезду. Даже вещи собрала. Молодец, — скупо хвалит. — Ты быстро учишься. Все в порядке?

— Да.

— Мне так не кажется, — прищуривается, смотрит внимательно, рождая дрожь и пульсацию где-то глубоко внутри. — Что случилось?

Бекетов меня чувствует. Читает без препятствий. Смогу ли я когда-нибудь стать для него неразрешимой загадкой или всегда буду словно на ладони перед его опытом и умением разбираться в людях.

— Ничего. Просто не хочу, чтобы ты оставлял меня одну, — обнимаю Бекетова, вдыхаю его запах, такой родной, знакомый, любимый…

Дышу, не могу надышаться. Мне всегда будет не хватать Бекетова.

Сколько бы он мне ни предложил, всегда будет казаться мало, потому что он принадлежит, в первую очередь, самому себе и только потом, может быть, самую малость, мне.

— Мы здесь задержались. Пора выдвигаться. Готова?

— Да.

Бекетов забирает мое лицо в свои ладони, смотрит мне в глаза.

— Хочешь поехать спереди?

— Да ты просто мастер красивых ухаживаний и громких обещаний, Бекетов.

Он смотрит мне глубоко в глаза, проникает в самую душу.

И я… неожиданно для себя, признаюсь:

— Я включила телефон. Тебе звонила рыжая ведьма. Я знаю, что у вас с ней кое-что было.

Глеб мгновенно роняет ладони вниз.

— Какого хера, Анна-Мария?! Ты залезла в мои вещи?! Доверие для тебя — пустой звук? Ты просто нарываешься на неприятности и горячую порку!

Глава 8

Марианна

Бекетов очень злится, шарит по комнате льдистым взглядом.

— Телефон ищешь? Он на кровати.

— Ты включила мой телефон?! Ты знаешь, что мои вещи нельзя трогать. Без спроса. Какого черта ты суешь свой любопытный нос всюду?!

Он отчитывает меня, словно воришку, пойманную на месте преступления.

Злится, что я узнала о его жене?!

— Можешь не переживать, я ни словом не обидела твою рыжую, лишь послушала ее бурную речь. Она та еще болтушка! Находка для врагов… Болтливее меня. Нравится? — едва дышу, полыхаю ревностью, как пробудившийся вулкан.

— Прекрати.

— Ты сказал, что у вас ничего не было. Однако она извиняется за неудачную попытку залезть тебе в трусы!

— Да, так и было. Рыжая покусилась однажды на мой член.

— Надо же, какой лакомый кусочек!

— Ты и сама знаешь, что это так. Этой ночью ты чуть не высосала из меня мозги, делая минет.

Буквально прожигает меня своими дьявольскими глазами. Меня сильно трясет от дикой смеси ревности, злости и сумасшедшего, противоестественного возбуждения, мелькнувшего вслед воспоминаниям.