Курляндский гандикап
Шрифт:
— И что это будет за сюжет? — полюбопытствовал Генрих.
— Крестовый поход! Отважные рыцари, прекрасные дамы, сражения, осада городов… это же золотая жила!
— По стоимости — несомненно, — согласился Генрих, невольно улыбнувшись. — Хорошо, что в Ирландии балетов ставить не принято.
— Деньги и так рекой утекают. И ни от одного проекта отказаться нельзя. А я представляю, сколько средств уйдет на одно только строительство Кильского канала!
В этом, 1707 году, Дания, наконец, добилась своего — полной власти на всем Ютландском полуострове и даже на части территории на материке — до того места где разделяются реки Эльба и Траве. Короче, заполучила весь Шлезвиг-Гольштейн. По-моему, датчане
По сути, могла бы вмешаться Пруссия, но ей была обещана часть Польши, если она не будет лезть, куда не следует. На данный момент ситуацию удалось разрулить. Ну а как долго продлиться такое положение дел… кто знает. Полагаю, что прусский король (если не нынешний, то следующий) попытается влезть на Ютландский полуостров. Но посмотрим, что из этого выйдет. С местным населением датчане вели себя довольно корректно, а за Гамбургом вообще остался статус вольного имперского города. Впрочем, захват Гамбурга датскому королю точно не простили бы.
Ну а насчет Кильского канала — почему нет? У Курляндии был опыт подобного строительства. Там уже имелся свой канал. Цена вопроса, конечно, была высока, но и барышы светили немаленькие. В самом выигрышном положении, разумеется, оказывалась Дания. Во-первых, их люди получали постоянную работу. А это население недавно завоеванных земель, чью лояльность все равно нужно было как-то обеспечивать. А во-вторых, при неблагоприятном положении дел, датчане могут просто кинуть своих партнеров.
Оказаться в числе обманутых не хотелось. Ни один, даже самый продуманный договор не сможет защитить от королевского произвола. Сегодняшний союзник может завтра стать врагом. Так что над перспективой строительства канала стоило хорошенько подумать. Я склонялся к мысли, что неплохо было бы получить от Дании что-нибудь в залог. Почему бы, например, Ульрику, сыну моей сестры Амалии, не стать вице-королем Норвегии? Он уже показал себя довольно неплохим правителем.
Формально, Ульрик племянник и мне, и Фредерику IV, так что баланс будет соблюден. Ну а то, что воспитан он в курляндском духе, так извините — что воспитали, то и выросло. Если датский король не обращал внимания на своего родственника, то кто ему доктор? А идея с Норвегией интересная. И учитывая заинтересованность Фредерика в строительстве канала — продавить ее реально. Ну а там, если Дания неожиданно начнет ставить палки в колеса, вице-король быстро потеряет приставку «вице», и Норвегия станет независимым государством. Насколько независимым — будет зависеть от того, как поведет себя будущий правитель Курляндии и Ирландии. Надеюсь, он не станет хлопать ушами.
Действовать вообще желательно на опережение. Чтобы потом не разгребать гору проблем. Мне вот, например, донесли заранее, что в английском парламенте появилась идея заключения унии с Шотландией, и я предпринял меры. Начал с того, что позаимствовал у Петра генерала-фельдцейхмейстера Якова Брюса. В 21 веке его личность обросла целым ворохом легенд, но при личной встрече я увидел военного и ученого, а не мага и алхимика. Данные таланты, безусловно, будут не лишними, но меня, прежде всего, интересовала принадлежность Якова к тем самым Брюсам.
Из-за предложения об унии с Англией, в Шотландии начались брожения. Кто-то выступал за то, чтобы вернуться под крыло Стюартов, а кто-то — за полную свободу от угнетателей. Последним я и собирался помочь. Предоставить им человека, имеющего опыт организации и проведения военных походов. Гордецы-шотландцы никак не могли договориться, кто у них там главный. А тут, с одной стороны — человек посторонний, а с другой — из тех самых Брюсов, так что воевать под его командованием не зазорно.
Куда выведет эта авантюра Якова Брюса? Зависит от него. Но я собирался всеми силами помешать Англии стать Великобританией. И для Шотландии у меня было заранее припасено несколько заготовок. Как только там начались волнения — моя типография тут же выдала плакаты и листовки нужного содержания. Ну и очередной опус подоспел, сюжет которого я нагло содрал с фильма «Храброе сердце», добавив к нему стихи Роберта Бернса. Надо сказать, что успех книги превзошел самые смелые мои ожидания. Ну и Яков Брюс не подкачал, уверенно одержав несколько побед над своими противниками.
Неплохо шли дела и у другого борца за независимость своей страны. Собравшийся в Венгрии Омодский сейм официально объявил Ракоци королем и лишил Габсбургов престола. Ференц выигрывал сражения, наводил в стране порядок и был довольно популярен среди своих подданных. А Петр I высказал идею, что Ракоци вполне может и польскую корону примерить. Мне, честно говоря, такое в голову не приходило, но вариант был интересным.
* * *
Год 1708 начался не лучшим образом — умер принц Гомбургский. Нормальный правитель из него так и не получился, но он принимал участие и в моей авантюре по получению ирландской короны, и в походе на Азов. Да и то — дожить до 75 лет, при столь бурной жизни не каждому дано. Но теперь нужно было определиться, что делать с наследником. Фридрих III Гессен-Гомбургский, как и его папенька, хорошо умел делать только одно дело — воевать. И в нидерландской армии дослужился до генерал-лейтенанта.
Причем наследник вовсе не собирался возвращаться в свое герцогство до той поры, пока война за испанское наследство не будет закончена. А это еще, как минимум, лет пять. И кто, спрашивается, должен управлять Гессен-Гомбургом? И что останется от герцогства после того, как там разворуют то немногое, что есть? А у меня, между прочим, деньги в некоторые предприятия вложены, поскольку герцог все-таки был женат на моей старшей сестре, и оставить ее без помощи я не мог. Ну а после ее смерти решил не бросать налаженный бизнес. Прибыли от него, правда, было не так уж много, так что надо было хорошенько подумать — нужен ли мне Гессен-Гомбург в дальнейшем. Или пора убираться из этой дыры. В конце концов, производства можно продать. Ничего секретного там нет и не было.
Принца Гомбургского, конечно, жаль, но все мы смертны. А на смену одним людям приходят другие. Весна 1708 года порадовала меня рождением сразу двух внучек — Ульрики Элеоноры в Швеции и Натальи в России. Карл XII, между прочим, даже поссорился с бабушкой, которая упрекнула его жену в том, что родился не наследник. Гедвига Элеонора демонстративно покинула двор, но возвращать ее пока никто не кинулся.
Петр тоже радовался дочери ничуть не меньше, чем сыновьям. Он вообще оказался на удивление семейным человеком. Царь с явной неохотой покидал дом и, будучи в разлуке, постоянно писал обожаемой супруге письма. Нужно отдать должное моей дочери — она делала все, чтобы Петру было с ней уютно. И потихоньку меняла устоявшиеся консервативные традиции. Балы, например, уже никого не пугали. Впрочем… они были изрядно адаптированы под русские реалии.
Некоторые бояре продолжали ворчать о попрании основ, но больше по привычке. К тому же, в этом году появилась гораздо более интересная тема для обсуждения — Петр собирался идти на Крым. И активно готовился к походу. Плацдарм в Новороссии у него был — освоение территорий шло полным ходом. Причем руководил им никто иной, как старший сын Василия Голицына — Алексей. Основательный, солидный мужчина прекрасно проявил себя при освоении Африки. Так что в Новороссии он занимался знакомым и любимым делом.