Курочка, открой дверь
Шрифт:
Шестеро казаков встали кругом, закрывая Николая с Прохором и сдерживая натиск. Фролка оглядел товарищей — они начинали уставать, почти каждый был серьёзно ранен. Сильнее всех пострадал Епифан — его левая нога была оторвана на уровне колена, но казак продолжал сражаться. Гротескной цаплей стоял он на одной ноге и взмахивал шашками в обеих руках, словно стальными крыльями, разящими наповал. Николай сбросил с себя стол, отцепил Прохора и легко взвалил его на плечо. Мужчина выглядел целым и невредимым. На теле же самого Николая кровоточило несколько внушительных пулевых отверстий.
— Может выпрыгнем отсюда воздухом нахрен? Пока можем… — спросил он у Фролки.
— Они нас вмиг тогда огнём достанут… — ответил тот. — Ничего-ничего, прорвёмся. Сюда прорвались — и обратно прорвёмся. А ну ребята! К дому! Дружно!
Пятеро казаков врубились клином в ряды штурмовиков и двинулись вперёд, наращивая скорость. Николай со своей ношей держался внутри построения; свободной рукой он тащил за единственную ногу Епифана, который подобрал с земли пулемёт и лихо поливал свинцом «кильватер» из копошащихся изрубленных тел и преследователей. Казаки двигались сквозь штурмовиков словно комбайн, собирающий кровавый урожай, и пресекали любые попытки добраться до Прохора. Нужно было добраться до дома, пока в бой не вступила «тяжёлая артиллерия» — все семеро чувствовали трёх чрезвычайно сильных существ где-то в стороне лагеря неприятеля.
* * *
Трое «великих» спокойно наблюдали за разгоревшейся в низине битвой.
— Что скажешь, Андрей? — заговорил Сашка.
— Ничего не скажу, первый раз такое вижу. Конечно, утечки Сырья периодически случаются, и кто-то получает силу. Но в этих… казачках его нет ни капли. И всё же, они способны противостоять штурмовикам. Всего вшестером, да ещё и «груз» умудряются прикрывать.
— Долго-то не протянут, похоже, — вступил в разговор Егор. — Гляньте на бывшего кобылообразного — будто бы остыл он. А тот, который куровода стащил, ещё холоднее.
Сашка и Андрей пригляделись — действительно, в инфракрасном излучении тела казаков представляли занимательную картину. Они излучали огромное количество тепла. Пятеро отчётливо выделялись на фоне штурмовиков яркими пятнами, а вот двое других… Тело человека, который ворвался в лабораторию и нёс теперь куровода, было самым холодным. «Кентавр» был теплее, но не настолько, как пятеро подоспевших на подмогу. Он умело сражался, но движения его не были настолько быстрыми и лёгкими, как у его товарищей. Пятеро самых «горячих» тоже постепенно остывали, достаточно медленно, но всё таки понижение температуры на сотые доли градуса в несколько секунд отчётливо прослеживалось.
— Кто они или что они, лично мне не понятно, — снова заговорил Андрей. — Источник их энергии явно ограничен. Они постоянно слабеют. Но цели этих казачков неизвестны. Судя по сложившейся ситуации, из оцепления они скоро вырвутся, направляются явно к дому, куровода берегут. Штурмовики, естественно, от них не отстанут. При сохранении текущей интенсивности боя, тело самого «холодного» достигнет температуры окружающей среды через час. Каким «ресурсом» обладает их организм — неизвестно. Зачем им куровод — тоже неясно. С вероятностью 99 % Пресветлый способен уничтожить всех семерых в их текущем состоянии. Логично, что со временем шанс будет только расти. Что предпримем?
— Пойду-ка я их пощупаю, — проговорил Егор и буквально исчез с того места, где только что стоял. Он двигался с огромной скоростью наперерез казакам, вырывающимся из чёрной массы штурмовиков. Фигура «великого» с размаху влетела в кровавую кучу-малу. Сашка и Андрей тут же ощутили появление сильного магнитного поля в месте неутихающего сражения; из командного центра «мозги» сообщили о большом выбросе энергии. Через мгновение низину осветила яркая вспышка. Затем на поверхности земли вспухла переливающаяся огненная полусфера, раздался громкий взрыв. От границы полусферы отделилось бесформенное горящее тело, пролетело кометой в сторону дома куровода и, пробив стену, упало на первый этаж. Сашка и Андрей удивлённо переглянулись. Они чувствовали куровода и казаков, но те были уже в доме, Егор остался в эпицентре взрыва, штурмовиков будто и след простыл. «Мозги» сыпали сообщениями со статистикой, подтверждая ощущения «великих».
— Плазма в магнитной ловушке, — в голосе Андрея звучали нотки искреннего удивления. — Какие интересные ребятки…
Так же неожиданно, как появился, огненный шар схлопнулся, оставив в земле аккуратную яму округлой формы. Егор сообщал, что он на 80 % сгорел во время взрыва и подойдёт только через пару минут.
— Это один из казачков так хлопнул, — ощутили Сашка и Андрей его голос. — Я когда в кучу влетел, хотел первым делом куровода сцапать. А они меня ещё на подходе почуяли — крУгом встали. Я, чтоб наверняка, зашёл со стороны человека-лошадки — он там совсем притомился у них. Заметить меня успел, но среагировать прыти уже не хватило. Почти достал куровода. И тут откуда ни возьмись выскочил этот предводитель их, орёт который всё. И, не поверите, прямо в рожу мне заехал. Лет двести уже я по роже не получал, да мощно так — аж назад отбросило… Схватил его за руку, пока обратно не успел отдёрнуть. Так он, зараза, полпредплечья оттяпал себе не задумываясь. А потом они все кинулись на куровода — облепили прямо со всех сторон. Только одноногий остался лежать, тащили которого. Ну вот он и шарахнул. Остальные шестеро с куроводом от удара как пробка из бутылки вылетели. Штурмовики было тоже в стороны полетели, но потом их огнём сожрало… вместе со мной. Сдаётся мне, только двое нас тут и осталось… из органического. Даже скорее — полтора. Не могу пока сказать, жив этот удалой гренадёр или нет — лежит не шевелится, весь инеем покрыт, признаков жизнедеятельности не наблюдается… но чёрт его теперь разберёт. Сейчас принесу. Куровод-то домой что ли улетел?
— В доме, да, — отвечал Сашка. — И оставшиеся шестеро там же. Ориентировочно, все живы, только «градус поубавился», так сказать.
— Лихо они это дело… Надо будет запомнить.
— Да не то слово, — проговорил Андрей. — Жаль нам самим сейчас в дом идти нельзя. Уж очень хочется лично пообщаться.
— Как-то они не особо разговорчивые, — откликнулся Егор.
— Посмотрим. Температура оставшихся сильно упала после такого отважного манёвра. Судя по всему, и удали у них прилично поубавилось. Штурмовики должны теперь без проблем справиться. Пойду ещё пару десятков распакую.
Андрей зашагал к складам.
Егор подошёл минут через десять с телом казака на плече. Сашка осмотрел «бомбу» — ничего примечательного, обычное мёртвое человеческое тело, холодное, в районе десяти градусов по Цельсию, постепенно нагревается до температуры воздуха, одна нога оборвана, следов регенерации не наблюдается. Никаких признаков присутствия Сырья. Как этому обычному с виду человеку, удавалось сражаться со штурмовиками, а потом ещё и устроить такой взрыв, было совершенно непонятно. Конечно, нужно будет провести исследование в лаборатории, но все трое «великих» справедливо полагали, что «казачки» были опытными бойцами, со своей стратегией, тактикой и ещё неизвестным источником силы. Такие не оставили бы тело противнику просто так, представляй оно хоть какую-то стратегическую ценность. На краю лагеря уже строились в шеренги пробуждённые ото сна штурмовики. Андрей давал им чёткие указания по предстоящей атаке дома куровода. Напрямую контролировать своих солдат великие сейчас не могли: на улице темнело, приближалось время трапезы и все трое старались как можно глубже спрятать от Пресветлого свои истинные сущности, чтобы не спугнуть его. Наконец, все приготовления закончились. Андрей остался «в поле» на краю мерцающего ограждения, лично следить за штурмом, чёрные фигуры перебежками двинулись к дому, Егор и Сашка отправились в командный центр на свои посты, велев по пути Игорю организовать хранение принесённого тела как объекта с высшим классом секретности и опасности. Со стороны курятника датчики регистрировали движение — Пресветлый зашевелился. Он чувствовал рядом готового к трапезе куровода. Скоро начнётся…
* * *
Прохор приходил в себя. Он помнил разговор с Андреем в лаборатории, помнил стук в дверь. Потом всё смешалось в какой-то бешеный калейдоскоп образов и звуков. Его вытащили на улицу, куда-то несли, вокруг было слышно лишь стрельбу, крики и звуки сражения, а перед глазами прыгало темнеющее небо. Затем был взрыв, сильный удар и темнота. Теперь Прохор смотрел на знакомый потолок, в воздухе пахло гарью. Он медленно сел и огляделся. В одной из стен зияла огромная дыра, в комнате было дымно, кое-где валялись горящие куски дерева и осколки шифера. Сам Прохор сидел на усыпанном разнообразным мусором полу комнаты. Рядом стояли люди.