Курортная драма, или Злые деньги
Шрифт:
– Спасибо, родной! – протягивая две десятирублевки, сказал Петрович. – Пятерочку обратно!
– Благодарю! Сейчас принесу, – вновь испарился Константин.
Дмитрий Петрович всегда рассчитывался в знакомых ресторанах заранее. Почему? Да он и сам, наверное, не знал.
Музыканты на эстраде очень неплохо стали исполнять «Я в весеннем лесу» Дмитрий Петрович любил эту песню, любил фильм «Ошибка резидента», в котором она блистательно звучала. «Как кстати ребята заиграли», – подумал Петрович и налил себе вторую рюмку, которую с удовольствием выпил, закусив бутербродом с икрой. По телу начало распространяться приятное тепло, и на душе похорошело.
В этот момент к столу Смирнова подошел высокий, статный загорелый человек лет тридцати, он был одет в модные джинсы и такую же модную белую летнюю рубашку с тремя пуговицами на вороте. В радиусе нескольких метров от него пахло чем-то дорогим и импортным. Внешне человек выглядел более чем презентабельно.
Сегодня в девять утра этому модно одетому человеку в управлении КГБ по Краснодарскому краю дали всю информацию, которая там была собрана на полковника Смирнова. Получив в руки увесистую папку, не теряя драгоценного времени, он сел в свою светло-бежевую «шестерку» и отправился в Геленджик, где остановился на одной из явочных квартир. Там он в течение нескольких часов очень внимательно изучал материалы находившееся в папке. Туда полчаса назад позвонил официант Константин, сказав в трубку лишь одну фразу: «Он на месте!».
– Можно? – вежливо спросил незнакомец.
– Занято! – как всегда в подобных случаях, грубо ответил Смирнов.
– Что празднуешь? – нахально спросил молодой человек.
– Тебе знать это не положено!!! – лицо Петровича от подобного наглого обращения стало багровым.
– Откуда ты знаешь, что мне положено, а что нет? А хочешь, угадаю, что ты тут делаешь? Ты не празднуешь – ты поминаешь тех, кого ровно двадцать лет назад в Новочеркасске по приказу Хруща-Кукурузника ни за что ни про что в расход пустил! – спокойно, но как-то по-злому произнес человек в модной рубашке.
– Чего? Да я… – от волнения, неожиданности и выпитой водки у Смирнова закончились слова и начал заканчиваться воздух. Он почти завыл и нервно замахал руками во все стороны. Он давно ждал чего-то подобного, но уж не сегодня и тем более не от такого молодого нахала.
– Успокойся, полковник! Мне по барабану все твои художества – дело прошлое! Я из той же конторы, откуда и ты, а детали тебе пока знать действительно не положено. Угости лучше, разговор есть, – просто, как давнему знакомому, сказал парень.
Смирнов сразу понял, что этот парень, мягко говоря, не простой и здесь он не просто так. Привычным жестом позвал официанта.
– Костя, обновить! Ему что мне, грамм пятьсот и быстрее! – так же привычно распорядился Дмитрий Петрович.
– Вот другое дело! А то занято! Молодец! Все понял! Школа!.. – не переставал притворно восхищаться молодой.
На столе заблестела новая посуда. Появилась ароматная закуска, только что пожаренный шашлык и запотевший графин с водкой.
– Что нужно от меня? – спросил сразу понятливый Петрович, ловко наливая в хрустальные рамки водку.
– Товарищ полковник! Что нам может быть нужно от вас, чтобы вы были здоровы, жили долго и счастливо. А мы учились у вас, как Родину любить и защищать! – почти со смехом сказал незнакомец.
Чокнулись, выпили, налили еще по одной, снова чокнулись и выпили.
– Вот что, хватит! Кстати, как там тебя? – раздраженно начал Петрович.
– Олег Вишневский! – протянул Смирнову руку Вишневский.
– Дмитрий Петрович… – нехотя протянул руку Смирнов.
– Безвыходно! За знакомство! – налил уже Вишневский. Выпили.
– Дмитрий Петрович… – неожиданно стал серьезным Олег. – Есть возможность заработать аам примерно на тысячу посещений этого ресторана. Это интересно?
– Допустим! – сдержанно ответил Петрович. Он в первые минуты общения с этим молодым человеком понял, что его будут просить сделать что-то такое, на что у других пороху не хватит. Другое дело, согласится он или нет. Но, черт возьми, Петровичу вдруг невыносимо сильно захотелось снова почувствовать те незабываемые моменты, когда высшая власть – это он, когда жизнь людей зависит только от него. Тот азарт, в котором он забывал обо всем и был способен на все. Да еще за это полагается вполне приличный гонорар.
– Мы так и думали. Простите за не очень приятное начало нашего очень, надеюсь, взаимовыгодного сотрудничества, – без иронии и с долей большого уважения сказал Олег. – Товарищ полковник, за вас! – снова наполнил рюмки Вишневский. Снова выпили.
– Я так понял, о деле сегодня не говорим. Хорошо работаешь. Видно сразу, грамотные были специалисты – научили. Раз все знаешь, давай не чокаясь помянем. Ровно двадцать дет назад я лично человек семь положил, шесть из пулемета, одного из табельного. Эх… Земля пухом!!! – прилично захмелев сказал Смирнов.
– Земля пухом! – поддержал Вишневский. Выпили не чокаясь.
– Товарищ полковник! Браво! Вы именно тот, кто нам нужен. Сегодня точно не о делах. Давайте лучше посидим еще, водки и закуски много, а вы расскажите что-нибудь из своего прошлого, – почти искренне озвучил идею Олег.
– Что ж, можно и посидеть. И еще давай на «ты», я люблю по-простому, – предложил Петрович.
На эстраде сменялись мелодии и ритмы, официанты обслуживали гостей. Двое разных по возрасту мужчин сидели за столиком, оба толком пока не понимали, что их сейчас, кроме застолья, объединяет. Петрович не без удовольствия рассказывал, как он служил в органах, намеренно не упуская самых, пожалуй, «закрытых» подробностей. Олег внимательно слушал, изредка вставляя некоторые фразы, показывая собеседнику свою осведомленность и компетентность.
– Хочешь, я расскажу тебе, что там было в Новочеркасске двадцать лет назад? – почти шепотом неожиданно спросил Вишневского почти уже пьяный Дмитрий Петрович.
– Наверное, не стоит, все же государственная тайна. Но жуть как интересно, – наигранно ответил Олег.
– Государственная тайна – это для них, – Смирнов, широко размахнувшись, показал рукой на посетителей ресторана. – А для тебя все это ерунда!!! В общем, слушай: когда в Новочеркасске на заводе все закрутилось, забастовка, беспорядки, представляешь, главного инженера в топке паровоза хотели сжечь, еле спасли. А в городе людей накрутили сильно, очень сильно, провокаторы были и наши, и из-за границы, это точно. После этого по МВД и по Комитету начали собирать людей, которые в случае чего сопли жевать не станут и выполнят любой приказ. В число этих людей попал я, по возрасту и по званию я был старше всех, мне только майора дали. В общем, собрали нас и сказали, что в одном городе на юге ситуация сильно накалилась и, возможно, придется стрелять, и стрелять по безоружным людям, и если это не сделать, последствия могут быть непредсказуемые. Сказали спокойно, без идеологии и всякого такого, кто говорил – не скажу никогда и никому. Всем дали расписаться в подписке о неразглашении, – Смирнов заулыбался. – Посадили в самолет, в самолете раздали оружие – снайперские винтовки и пулемет. А в аэропорту Ростова прямо к самолету привезли пустые футляры из-под музыкальных инструментов – гитары, виолончели и т. п. Туда мы все «игрушки» положили и вышли из самолета как военные музыканты, сели в автобус и поехали в Новочеркасск. Приехали туда вечером уже темно, два наших полковника быстро объяснили что к чему, поели и до двух ночи обустроили позиции для стрельбы на чердаках горкома и на домах, что по сторонам. Утром сказали, что стрелять придется точно, вояки не хотят вставать, хотят быть святее всех святых, а просто так толпу такую не разгонишь. В десять утра принесли ящик коньяка, мы его быстро прикончили. Назначили старших на каждом чердаке и выдали им по рации, я отвечал за чердак горкома и был на пулемете. Народу в сквере пред горкомом – ужас сколько, тысячи! В двенадцать ровно по рации «Приготовиться!», через минуту «Огонь!». Ну мы и дали по толпе, у ребят хоть и снайперские винтовки были, стреляли не целясь, а мне и того проще – у меня пулемет. По рации «Отбой!», затем «Всем оставаться на местах!», через час «Собраться!», быстро собрались оружие в футляры, гильзы собрали, сели в автобус и в управление КГБ отвели нас на последний этаж, а там уже столы накрыты, почти всю ночь ели и пили, потом опять автобус, самолет и в Москву.