Курортный роман

Зиновьева Екатерина

– Оля, у вас все нормально?

– Да, а что такое?

– Я мать, - коротко ответила женщина, - и я могу видеть, когда мой ребенок чем-то подавлен. Увидев Витальку сегодня, я поняла, что его мучают какие-то внутренние противоречия.

– Не понимаю?

– Как бы тебе объяснить, он что-то очень важное пытается решить сам для себя, понимая, что это причинит боль кому-то. Вот, как-то так.

Сердце у Оли пропустило удар или два.

"Он знает", - мелькнула мысль

в голове.

– Не знаю даже, что сказать, - бесцветным голосом отозвалась девушка.

– Ладно, не забивай себе голову, может мне просто показалось и это обычные нервы, - более радостно проговорила свекровь.

– Может...

– В общем, договорились, завтра как встанешь, позвони. Пока.

– До свидания.

Повесив трубку, Оля посмотрела на свои мелко дрожащие руки.

– Не может быть. Откуда он узнал? Почему не сказал еще ничего?
– мучая себя этими вопросами, Ольга не услышала, как хлопнула входная дверь. Только после того, как Марков, присел на корточки и взял ее за руки, она пришла в себя. Вздрогнув, Ольга заглянула ему в глаза, пытаясь найти ответы на свои вопросы. Виталик смотрел на нее с нежность, любовью и... так и не смогла она определить это чувство. Так и не поняв, знает он или нет, у девушки случилась банальная истерика. Обняв Маркова, она уткнулась ему в шею и просто плакала. Он присел и, прислонившись к стене, усадил Олю к себе на колени. Обнимая, словно маленькую, он начал шептать ей ласковые успокаивающие слова, осторожно гладя ее по волосам и спине. Он понял, что так она пытается выплеснуть разочарование по неосуществленным надеждам, поэтому просто ждал, когда Оля успокоится. Она так и уснула у него на руках, аккуратно поднявшись, стараясь не разбудить, Вит отнес ее на кровать, укрыл пледом и прилег рядом, крепко обнимая.

– Прости меня, - прошептал он в затылок любимой.
– Но я не могу отпустить.

21 ноября

Проснувшись утром, у Саши сложилось ощущение, что его переехал локомотив. Болело все, начиная от кончиков волос и заканчивая пальцами на ногах. Заставив себя встать, он отправился в душ. В голове было пусто, как работать в таком состоянии, он не знал, но упорно собирался в офис, чувствуя, что если останется дома, то просто сойдет с ума.

– Привет, - проворковала Юля, когда он уже заходил к себе в кабинет. Саша не ответил и даже не посмотрел в ее сторону.

Но Колесникова не была бы собой, если бы не вошла вслед за ним, узнать все ли у него хорошо.

– Саш, что с тобой?
– обеспокоенно спросила она, посмотрев на осунувшееся лицо Дружинина.

– Все нормально, а что?

–

Ты себя в зеркало видел?

– Это женское дело, целое утро проводить у зеркала, наводя красоту, а нам достаточно побриться.

– Видимо, ты об этом только сейчас вспомнил.

Проведя по шершавой щеке рукой, Саша усмехнулся. А ведь ему казалось, что он сегодня брал бритву в руки.

– Юль, что тебе надо?
– не очень вежливо спросил он.

– Это из-за Оли?

Саша дернулся от звука ее имени и посмотрел на Колесникову. Она думала, что потеряет сознание от того сколько вины плескалось в его глазах.

– Саш, так нельзя, - прошептала она.
– Ты себя угробишь.

– Не лезь в мою жизнь, - с угрозой в голосе проговорил он.

– Да пойми ты, она замуж почти вышла. С этим уже ничего не сделаешь.

– Ты думаешь, я это без тебя не знал?
– закричал он, вскакивая с кресла.
– Я сам во всем виноват, надо было раньше позвонить. Я бы успел, - продолжая кричать, он не заметил, что в кабинет вошел Борисов и с интересом смотрел на все происходящее.

– Хватит!!!
– громко крикнул Михалыч, понимая, что Дружинина понесло.
– Юля, иди к себе, а мне с Сашей поговорить надо.

Кивнув, Колесникова пошла к себе в кабинет, еле сдерживая слезы. Она очень переживала за Олю, за Сашу, за Виталика.

"Все равно кто-то потеряет "все", по-другому не получится", - думала она, присаживаясь в кресло.

– Саша, успокойся, - спокойным голосом попросил Борисов и, подойдя к нему, похлопал по плечу.

– Не могу, - рухнув в кресло, хрипло отозвался Дружинин.

– Что же вы наделали, дети?
– по-отечески спросил он, подходя к окну.

Дружинин молчал, что ответить в такой ситуации он не знал. Ему казалось, что вся его жизнь закончилась, как только он понял, что Оля уехала.

– Возьми отпуск, недельки на две, - неожиданно предложил Борисов.

– Зачем?

– Съезди куда-нибудь, отдохни.

– Не хочу, - не очень вежливо выплюнул Саша.

– А это не предложение, а приказ. Или мне тебя принудительно в командировку отправить?

– Не надо. Хорошо, я сейчас напишу заявление, за свой счет.

– Ну вот и отлично, - сказал Борисов и, повернувшись к Саше лицом, спросил:

– Я надеюсь, что твой отпуск будет проходить не в Питере?

Горько усмехнувшись, Дружинин ответил:

– Нет, туда мне пока нельзя.

Помолчав некоторое время, Михалыч подошел к Саше и, положив руку ему на плечо, несильно сжал его со словами:

– Все будет хорошо, время лечит. Ты только потерпи немного.

– Кого как, а меня, оно убивает.