Курс лечения
Шрифт:
Хорошо, ладно!
А что у нас деется с доктором Айболитом?
Он-то не исчезал после моего ухода из приюта. Опекал крысеныша, вытащил из той истории с избиением, на военную службу пристроил… «Есть один выход. Дело закроют, если ты согласишься написать заявление о призыве в Галактический Корпус». Помог, спасибо ему! «Хочешь жизнь себе сломать? Соглашайся, придурок!» А кто бы не согласился?…
И придурок отправился на Марс, подальше от Земли. И болтался по околицам несколько лет…
Так что у нас с господином Неламовым?
Кирилл нашел соответствующую информационную ячейку в базе.
Да,
Так, тут мы, похоже, вступаем на такую дорожку, что можно и башни не сносить. И кто-либо другой, не связанный прочными узами ни с Галактическим Корпусом, ни со службой безопасности, ни с советником Ломановым, немедленно отступился бы. Здоровее будешь!..
Но полковника Кентаринова и агента Артуза такой фигней не напугаешь. Мы сами с усами, как говорил… Кхм, ладно не будем. Дело не только в наших усах. Есть мнение, что все это блокирование информации произошло исключительно из-за меня. Потому что эти люди контактировали со мной. По этой причине они и исчезли бесследно. Какой-то я роковой человек получаюсь… Впрочем, это всего лишь еще одна странность в череде других многочисленных странностей.
Он вышел из виртуала и почесал затылок.
Ну и с какой стороны возьмутся за проблему полковник Кентаринов с агентом Артузом?…
Обдумать он не успел, потому что к нему пришла в гости очередная любопытная мысль.
Кучу информации он собрал о многих людях, а об одном-то забыл. Напрочь…
И он снова рванул в виртуальную паутину.
Имеется у нас еще один тип, на которого тоже не мешало бы раздобыть исходную социальную информацию.
Имя – Кентаринов Кирилл Павлович, место рождения – Санкт-Петербург, Россия, год рождения – тридцать восьмой… Ага, тоже информация закрыта. Вообще говоря, если бы я не искал прежде данные на Маму Нату и Стерву Зину с Айболитом, эта закрытость меня бы и не удивила. Сами понимаете – полковник Галактического Корпуса. И пуще того – агент Артуз! Впрочем, она меня и не удивляет, просто укладывается в одну цепочку с прежними закрытостями… Итак… Мать – Кентаринова Валентина Сергеевна, год рождения – тринадцатый… А отец?… Хм-м, нет отца. Вообще нет! Безотцовщина у нас Кирилл Кентаринов. Вообще говоря, такое возможно, мать не захотела никаких упоминаний о трагической ошибке бурной молодости, но ведь кто-то заделал ей ребенка, где-то что-то о нем должно иметься.
Он порыскал по окружающим ячейкам, но никаких упоминаний о родителе так и не нашел.
Ладно, посмотрим дальше на тебя, мама… Красивая ты была женщина! Блондинка с длинными волосами… Именно такой я тебя и помню, если это ощущение можно назвать памятью. С тех пор, как тебя зарезал пьяный сожитель, которого я почему-то совершенно не припоминаю, ты всегда представлялась мне именно такой… Мама моя, мамочка… А кто же тебя зарезал? Так, год смерти – сорок первый, месяц – август, число – двадцать четвертое. Оп-па, да этой же мой день рождения, три года мне стукнуло, когда тебя убили. Так кто же это сделал?… Причина
Так кто же ты, убийца молодой женщины?
А никто! Нет в имеющихся данных упоминания о преступнике. Что же это за сожитель такой безымянный? Чтобы в наше время в нашем обществе никто не знал имени человека, который проживает на данной жилплощади!.. А был ли он вообще? Я ведь знаю о пьяном сожителе только потому, что мне о нем говорили воспитательницы. А можно ли верить словам тех, кто позже таинственно исчез, не оставив никаких следов.
Он снова покинул виртуал. И понял, что не мешало бы изучить еще одного человека.
Вот только он совершенно не знал ни имени его, ни фамилии, ни адреса местожительства. Только кличку.
А потому тут шеридан не поможет. Надо вводить в действие ноги и язык.
70
Знакомый подвальчик рядом с Манежной площадью за прошедшие годы ничуть не изменился.
Та же стойка, те же столики, те же триконки с достопримечательностями северной столицы… Правда, ни стриптизерши, собиравшей дань со слюнявых морд, желавших увидеть побольше, ни певички, исполнявшей полузапрещенные блатные песенки, в кафе не наблюдалось. Но это, надо полагать, только потому, что время еще невечернее. Дайте срок, придет должный час, и все появится-нарисуется.
Пахнуґло полузабытым. Именно тут он встречался с Массой, питерским хакером, на которого пришлось поработать после выпуска из приюта. Здесь же он побывал и с Риткой Поспеловой в тот роковой день, который едва не закончился первым в его жизни убийством. К счастью, повезло… Иначе бы он сейчас тут не стоял.
Он вспомнил, как она тогда щебетала, то и дело проходясь острым язычком по привычкам своего сутенера. А потом затащила к себе домой, где все и произошло.
Салабон с висючкой… Знала бы ты, Ритка, каким стал твой салабон! Впрочем, надо полагать, знаешь, если хоть чуть-чуть интересуешься, помимо финансового содержимого персональных идентификационных карт, лежащих в карманах клиентов, тем, что происходит вокруг тебя.
Он огляделся.
За столами сидели любители русской кухни, поедали тройную уху, сибирские пельмени и расстегаи с рыбой. Или постный свекольник, картофельную запеканку со сметаной и ватрушки с творогом…
Массы среди них не наблюдалось.
Кирилл подошел к бармену.
Кажется, тот работал тут и несколько лет назад.
Это было очень удачно. Он наверняка помнил хакера…
Однако самого Кирилла бармен не узнал.
Точь-в-точь как и Мамаша Джейн… Немудрено, молодые люди в таком возрасте быстро меняются, превращаясь из пацанов в мужчин. Особенно на войне…
– Здравствуйте!
– Здравствуйте, чего пожелаете?
Кирилл заказал чашку кофе капучино. И сказал:
– Я бывал когда-то у вас. Встречался тут с одним хакером. Его звали Масса.
В глазах бармена что-то мелькнуло. Но вовсе не узнавание.
– Не помню, – сказал он. – Ни вас, уважаемый, ни этого вашего Массу. Тут много всякого народа бывает. Всех не упомнишь. У меня работа – обслуживать клиентов, а не запоминать их…
Намек был понятен.
Кирилл зашел с другой стороны.