Курс русской истории (Лекция 1-86)
Шрифт:
Вслед за Государственным советом преобразованы были по плану Сперанского министерства, учрежденные манифестом 8 сентября 1802 г. Сперанский находил двойной недостаток в этих министерствах: отсутствие точного определения ответственности министров и неправильное распределение дел между министерствами. Они были преобазованы двумя актами - манифестом 12 июля 1810 г. о разделении государственных дел на особые управления и "Общим учреждением министерств" 25 июня1811 г. По новому распорядку упразднялось одно из восьми прежних министерств, именно коммерции, дела которою распределялись между министерствами финансов и внутренних дел; зато из ведения последнего выделены были дела о внутренней безопасности, для которых образовалось особое министерство полиции. Кроме того, учреждено было несколько особых ведомств под названием "главных управлений" со значением отдельных министерств: "главное управление ревизии государственных счетов" (или государственный контроль), "главное управление духовных дел иностранных исповеданий" и, наконец, еще раньше, в 1809 г., "главное управление путей сообщения". Таким образом, отдельных центральных ведомств, между которыми были распределены дела в порядке исполнительном, т. е. административном, явилось всех одиннадцать вместо прежних восьми. В "Общих учреждениях" определены были состав и делопроизводство министерств, пределы власти министерств, их ответственность и другие подробности министерского управления. Оба акта, которыми преобразованы были министерства и особые главные управления, по стройности плана, логической последовательности его развития, по своеобразности и точности изложения доселе признаются образцовыми произведениями нашего законодательства, которыми не без основания гордился сам автор, и административный порядок, им установленный, даже в подробностях доныне продолжает действовать.
Предположено было преобразовать и Сенат. Проект преобразования приготовлен был к началу 1811 г. и в июне внесен в Государственный совет. Этот проект был основан на строгом разделении дел административных и судебных, которые смешивались в прежнем устройстве Сената. Согласно с этим Сенат было предположено преобразовать в два особых учреждения, из которых одно, названное Сенатом правительствующим и сосредоточивавшее в себе правительственные дела, должно было состоять из министров с их товарищами и начальниками особых (главных) частей управления, это прежний комитет министров; другое под названием Сената судебного распадалось на четыре местных отделения, которые размещены по четырем главным судебным округам империи: в Петербурге, Москве, Киеве и Казани. Особенностью этого судебного Сената была двойственность его состава: одни члены его назначались от короны, другие выбирались дворянством. В этом особенно блеснула искра тех идей, на которых построен был общий преобразовательный план Сперанского. Этот проект вызвал резкие возражения в Государственном совете; сильнее всего, разумеется, нападали на право выборов дворянством членов Сената, видя в этом ограничение самодержавной власти. Несмотря на то что при подаче голосов большая часть членов Совета высказалась за проект и государь утвердил мнение большинства, но различные препятствия, внешние и внутренние, помешали осуществлению новой реформы, и сам Сперанский советовал ее отсрочить. Благодаря тому Сенат сохранил прежнее смешение ведомств, внося некоторую нестройность в общий склад центрального управления. Значит, из трех отраслей высшего управления - законодательной, исполнительной и судебной - были преобразованы только две первые; третьей не коснулась реформа. К преобразованию губернского управления не было и приступлено.
По разным причинам, которые имели более биографическое, чем политическое, значение, Сперанский был уволен от должности, едва только начали вводиться преобразованные им учреждения. Он получил отставку в марте 1812 г. и, сверх чаяния, сослан был в Нижний, напутствуемый самой искренней бранью со стороны высшего общества и ожесточенной озлобленностью со стороны народа. Причины ненависти первого легко понять; менее понятен был ропот, поднявшийся против Сперанского в народе. Главной причиной этого недовольства был еще один преобразовательный план, составленный Сперанским. В удивительно разнообразную деятельность этого дельца входило и устройство финансов, которые находились в печальном положении вследствие войн и затруднений торговых, причиненных континентальной системой. По смете 1810 г. всех выпущенных в обращение ассигнаций считалось 577 млн; внешнего долгу - 100 млн. Смета доходов на 1810 г. обещала сумму в 127 млн ассигнациями, смета расходов требовала суммы в 193 млн, итак, дефицит - 66 млн, что составляло более половины всей суммы государственных доходов. Это положение и хотел устранить Сперанский составленным им широким планом финансовых реформ. План этот основан был на двух началах - на совершенном прекращении выпуска новых ассигнаций и постепенном изъятии из обращения старых; далее, на возвышении всех налогов, прямых и косвенных. Законами 2 февраля 1810 г. и 11 февраля 1812 г. и возвышены были все налоги - иные удвоены, другие более чем удвоены. Так, цена пуда соли с 40 коп. поднята была до рубля; подушная подать с 1 руб. возвышена была до 3 руб. Любопытно, что в этот план входил и новый, небывалый прежде налог - "подоходный прогрессивный"; им обложен был доход помещиков с их земель. Низший налог взимался с 500 руб. дохода и составлял 1% последнего; высший налог падал на имения, дававшие больше 18 тыс. руб. дохода, и составлял 10% последнего. Возвышение налогов и было главной причиной народного ропота против Сперанского, чем успели воспользоваться его враги из высшего общества.
1812-м начался новый перерыв во внутренней деятельности этого царствования. Внешние события надолго отвлекли внимание правительства и общества от внутренних дел. Когда бури военных лет пронеслись, правительство не возвратилось к деятельности в прежнем направлении. События этих лет неодинаково подействовали на общество и на правительство: в первом они вызвали необычайное политическое и нравственное возбуждение; общество непривычно оживилось, приподнятое великими событиями, в которых ему пришлось принять такое деятельное участие. Это возбуждение долго не могло улечься и по возвращении русской армии из-за границы. Силу этого возбуждения нам трудно теперь себе представить; оно сообщилось и правительственным сферам, проникло в официальные правительственные издания. Печатались статьи о политической свободе, о свободе печати; попечители учебных округов на торжественных заседаниях управляемых ими заведений произносили речи о политической свободе как о последнем и прекраснейшем даре божьем. Частные журналы шли еще дальше: они прямо печатали статьи под заглавием "О конституции", в которых старались доказать "доброту представительного учреждения". Возбуждение сообщилось и, может быть, даже поддерживалось военными людьми, возвратившимися из заграничных походов. В офицерских кругах образовывались общества, в которых читались речи о недостаточности специального военно-технического образования для военных людей, о необходимости для них чтения, ученых упражнений общего образования.
Совсем иначе подействовали внешние события на правительство, прежде всего на самого императора: оно вышло из тревог военных лет с чувством усталости, с неохотой продолжать преобразовательные начинания первых лет, даже с некоторым разочарованием в прежних своих политических идеалах. Различные причины вызвали эту перемену в настроении правительства; из них одной можно признать оказавшиеся результаты исполненных преобразований. Эти результаты не оправдали ожиданий, не внесли заметного улучшения в государственную жизнь, не устранили старых многочисленных злоупотреблений. Правительство пришло в уныние от этих неудач; притом и внешняя политика начала оказывать давление на ход внутренних дел. Внешние события поставили Россию в борьбу с последствиями французской революции; русское правительство как-то самым ходом дел стало консерватором в международных отношениях, охранителем законности, следовательно, поборником восстановления старины. Такое направление из международных отношений невольно переносилось на внутреннюю политику. Нельзя же было в самом деле одной рукой поддерживать охранительные начала на Западе, а другой продолжать преобразовательные предприятия дома.
Таким образом, правительство во второй половине царствования стало постепенно отказываться от программы, которая так громко возвещена была в начале и к осуществлению которой были сделаны такие сильные приступы. Вследствие этого неодинакового действия одних и тех же событий на правительство и на общество они, правительство и общество, разошлись между собою, как никогда не расходились прежде. Благодаря такому разладу в обществе стало развиваться уныние, которое, питаясь все новыми, подбавлявшимися условиями, постепенно превратилось в глубокое недовольство. По привычкам, усвоенным еще в масонстве XVIII в., это недовольство, укоренившееся в высших, образованных кругах русского общества, повело к образованию тайных обществ, а Тайные общества привели к катастрофе 14 декабря 1825 г.
ЛЕКЦИЯ LXXXIV
ВТОРАЯ ПОЛОВИНА ЦАРСТВОВАНИЯ АЛЕКСАНДРА I. ИЗМЕНЕНИЯ В ПОЛИТИКЕ. КОНСТИТУЦИЯ ЦАРСТВА ПОЛЬСКОГО. ОСВОБОЖДЕНИЕ ОСТЗЕЙСКИХ КРЕСТЬЯН. КРЕСТЬЯНСКИЙ ВОПРОС. РЕАКЦИЯ. ДЕКАБРИСТЫ. ВОССТАНИЕ ДЕКАБРИСТОВ. НАСТРОЕНИЕ ОБЩЕСТВА. ДЕКАБРИСТЫ
И РУССКАЯ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ. ТАЙНЫЕ ОБЩЕСТВА. СМЕРТЬ АЛЕКСАНДРА I.
ВЫСТУПЛЕНИЕ 14 ДЕКАБРЯ 1825 г. ЗНАЧЕНИЕ ВЫСТУПЛЕНИЯ 14 ДЕКАБРЯ 1825 г.
НЕУДАЧА ПРЕОБРАЗОВАНИЙ АЛЕКСАНДРА I.
ВТОРАЯ ПОЛОВИНА ЦАРСТВОВАНИЯ АЛЕКСАНДРА I. ИЗМЕНЕНИЯ В ПОЛИТИКЕ. Внешние дела 1812 - 1815 гг. оказали могущественное влияние на ход дел внутренних; можно даже сказать, что редко когда внешняя политика так изменяла направление внутренней жизни в России; может быть, это произошло оттого, что Россия редко переживала такие события, какие испытала в те годы. События эти очень неодинаково действовали на русское общество и на русское правительство. В первом они вызвали необыкновенное политическое и нравственное возбуждение. Русские люди, только что пережившие такие опасности, вышли из них с более живым ощущением своих сил. Возбуждение это сказывалось и в литературе, даже официальной; в периодических официальных изданиях, продолжая прежний тон, с начала царствования установившийся в печати, встречались статьи о таких вопросах, как свобода печати и т. п. Еще живее сказывалось это возбуждение в неофициальной периодической литературе; здесь прямо печатались статьи под заглавием "О конституции", в которых доказывалась "доброта представительных учреждений". Попечители учебных округов на торжественных актах произносили речи о политической свободе, называя ее "последним и возвышеннейшим даром бога". Итак, высшие руководители общества, т. е. военно-гражданские, расположены были к самым широким ожиданиям, надеялись теперь, что правительство не только предложит, но и расширит свою прежнюю программу.
Между тем правительство относилось уже не по-прежнему к преобразованиям; оно не расположено было проводить и прежней программы. На правительстве отразилось то настроение, с которым вышел из пережитых опасностей его глава. Император Александр очень утомился в эти годы; быстрая смена побед и поражений нарушила в нем прежнее нравственное равновесие; недаром он в 1814 г., возвращаясь из-за границы, привез домой седые волосы. Пережитые события поселили в правительстве чувство утомления, охлаждения к энергичной внутренней деятельности, даже некоторое разочарование в прежних политических идеалах; к тому же ход важнейших событий поставил его в упорную борьбу с последствиями французской революции, волей или неволей сделал его представителем консерватизма в международных отношениях, восстановителем и охранителем законного порядка, основанного на предании старины. Это охранительное направление из внешней политики необходимо переносилось и на внутреннюю; нельзя же было в самом деле одной рукой за границей поддерживать консервативные начала, а дома продолжать преобразовательную, революционную, как говорили тогда, деятельность. Как бы отвечая на изменившееся положение дел, правительство слабо продолжало деятельность прежнего направления; да и эта ослабленная деятельность сосредоточивалась не на коренных областях России, а на окраинах, находящихся ближе к Западной Европе; очевидно, путь тяготения внутренней политики также переместился ближе к западной границе.
КОНСТИТУЦИЯ ЦАРСТВА ПОЛЬСКОГО. Слабый отблеск прежнего направления сказывался во вторую половину царствования Александра в тех мерах правительства, которые касались Царства Польского и остзейских провинций.
По определениям Венского конгресса, Россия, как бы в награду за все то, что она сделала для освобождения европейских народов от французского ига" получила герцогство Варшавское; это Варшавское герцогство, как известно, образовано было Наполеоном после войны с Пруссией 1806 - 1807 гг. из тех провинций бывшей Польской республики, которые по трем разделам отошли к Пруссии.
Образованное Наполеоном герцогство Варшавское теперь переименовано было в Царство Польское с присоединением к нему некоторых частей Польского государства, по разделу доставшихся России, именно Литвы. Царство Польское отдано было России без всяких условий, но сам Александр настоял на Венском конгрессе, чтобы в международный акт конгресса внесено было постановление, обязывавшее правительства тех государств, в пределах которых находились бывшие польские провинции, дать этим провинциям конституционное устройство. Это обязательство Александр принял и на себя; по этому обязательству польские области, находившиеся в пределах России, должны были получить представительство и такие учреждения, которые русский император найдет полезным и приличным дать им. В силу этого была выработана конституция Царства Польского, утвержденная императором в 1815 г. В силу этой конституции в 1818 г. открыт был первый польский сейм. Польша управлялась под руководством наместника, которым стал брат Александра Константин; законодательная власть в Польше принадлежала сейму, распадавшемуся на две палаты - сенат и палату депутатов. Сенат состоял из представителей церковной иерархии и государственной администрации, т. е. из представителей шляхетства, городской и свободной сельской общины. Первый сейм был открыт речью императора, в которой было объявлено, что представительные учреждения были всегда предметом заботливых помыслов государя и что, примененные с добрым намерением и чистосердечностью, они могут послужить основанием истинного народного благоденствия. Так случилось, что завоеванная страна получила учреждения, более свободные, чем какими управлялась страна-завоевательница. Варшавская речь 1818 г. болезненно отозвалась в сердцах русских патриотов. Ходили слухи, что и для империи вырабатывается новое государственное устройство; проект этот был поручен будто бы бывшему сотруднику императора Новосильцеву.