Кузькина мать. Хроника великого десятиления
Шрифт:
Второй дублер Григорий Нелюбов в комбез не упакован. Но он тоже тут. Если что-то случится и с Гагариным, и с Титовым, то старт отложат на шесть часов. И первым в космос полетит Нелюбов. Потому и он заранее заочно простился с родными и близкими. Все три конверта были опечатаны и заперты в сейфе генерал-полковника авиации Каманина, заместителя Главнокомандующего ВВС по космонавтике.
И вот Гагарин заперт в спускаемом аппарате. Подготовка к старту продолжается.
Тикают часы. Ждет старший лейтенант Гагарин. А они тикают. Время от времени с ним говорит главный конструктор Королёв Сергей Павлович:
— «Кедр»,
— «Заря», я — «Кедр». Чувствую себя хорошо.
Снова тишина и молчание. А ведь может и грохнуть. И в любой момент. Тяжеленный шарик ляпнется на землю с огромной высоты в ревущее пламя ракетного топлива.
И, отгоняя глупые волнения, старший лейтенант мурлычет модную песенку:
Ландыши, ландыши, Светлого мая привет, Ландыши, ландыши — Белый букет.Потом переходит на народный вариант:
Заберемся в камыши, Нагребемся от души, На хрена нам эти ландыши…Каждый вздох космонавта фиксируется. Это бесценный материал, который потом будет обрабатываться целыми научными институтами. И планета Земля напоминает об этом своему сыну:
— «Кедр», я — «Заря один». Слышу вас хорошо.
Ах, да. Запись-то идет.
— «Заря», я — «Кедр». Вас понял.
И снова нудное изматывающее ожидание возможной катастрофы: за 13 минут до старта или на 41-й секунде полета. Официальная, экспериментально определенная надежность системы чуть ниже 43 %.
Потом было бессмертное гагаринское «Поехали…».
А народную песню «Заберемся в камыши» советские космонавты исполняли перед каждым стартом.
Хрущёв министру обороны Маршалу Советского Союза Малиновскому в трубку:
— Родион Яклич, ты меня слышишь?
— Слышу, Никит Сергеич, здравствуйте!
— Родион Яклич, парень-то летит!
— Летит, Никит Сергеич!
— А почему старший лейтенант?
— А кем же ему быть?
— Даты подумай! Первый! В космосе!
— Ну, так я ему капитана присвою!
— Какой на хрен капитан!
— Хорошо. Пусть будет майором. Приказ сейчас подпишу.
— Ну и жлоб же ты, Родион Яклич.
А в эфире Левитан:
— Говорит Москва. Говорит Москва. Работают все радиостанции Советского Союза! Московское время 10 часов 2 минуты. Передаем сообщение о первом в мире полете человека в космическое пространство. 12 апреля 1961 года в Советском Союзе выведен на орбиту вокруг Земли первый в мире космический корабль-спутник «Восток» с человеком на борту. Пилотом-космонавтом космического корабля-спутника «Восток» является гражданин Союза Советских Социалистических Республик летчик майор Гагарин Юрий Алексеевич…
И ему на орбиту в 10 часов 18 минут капитан В.И. Хорошилов открытым текстом:
— «Кедр», я — «Весна». Товарищ майор, как самочувствие?
Ответа не последовало. На этом связь с космическим кораблем оборвалась.
Главный конструктор ракетно-космических систем Королёв Сергей Павлович сидит за столом, опустив
Понесло шарик крутить сразу во всех плоскостях. Вертит майора, словно в американской стиральной машине на выставке в Сокольниках. Налились руки и ноги не свинцовой, но урановой тяжестью, померк свет в глазах, голова чуть не тонну весит, точно каменное ядро от Царь-пушки. Того гляди оторвется.
Вдруг полегчало. Вдруг свист да пламя бордовое за шторкой иллюминатора. Шторка закрыта, но бордовый отсвет все равно по краям проступает. Летит шарик, словно звездочка, с неба сорвавшаяся. Со стороны, наверное, красиво смотрится. Вышибли заряды крышку люка, грохнула катапульта, вылетел майор из космического корабля, словно пробка из бутылки шампанского. С шорохом развернулся над ним оранжевый, как и он сам, купол, хлопнул, воздухом наполнившись, тряхнул майора.
И распахнула планета свои объятия.
Глава 10
Хрущёв главному конструктору Королёву в трубку:
— Молодец! Ну, молодец! Когда отправляем следующего?
— В августе.
— По какой программе?
— Можно сделать один оборот, как сегодня. Тогда он приземлится на территории Советского Союза, примерно там, где взлетел. Или полет на сутки. Тогда после 17 оборотов он окажется в том же месте, что и после одного оборота.
— Давай сутки! Давай 17 оборотов!
Британский дипломат восхищения сдержать не мог:
— Где вы нашли такого парня? С такой пролетарской биографией, с такой аристократической княжеской фамилией, с такой голливудской улыбкой?
Вместо ответа представитель Государственного комитета по науке и технике при Совете Министров СССР гражданин Пеньковский сунул ему тугой пакет:
— Передайте правительству Ее Величества.
В пакете кроме пачки документов была записка: «Встреча в Лондоне. 20 апреля. 18:00. От входа на станцию метро «Ланкастер Гейт» я иду по часовой стрелке вокруг гостиницы «Ланкастер». Встречающий пусть идет в обратном направлении. Его общие знаки: зеленая шляпа, очки, в левой руке зонт. Точный знак: перстень с синим камнем на правой руке. Пусть идет за мной. Запасная встреча по тем же условиям на следующий день. Алекс».
Через два с половиной года, 20 сентября 1963 года, выступая на заседании Генеральной Ассамблеи ООН, президент США Джон Кеннеди вновь заявил: «Почему первый полет человека на Луну должен быть делом межгосударственной конкуренции? Зачем нужно Соединенным Штатам и Советскому Союзу, готовя такие экспедиции, дублировать исследования, конструкторские усилия и расходы?» Кеннеди предлагал послать на Луну «не представителей какого-то одного государства, но представителей обеих наших стран».