Квазар. Демонический бог. Том 2-й
Шрифт:
– «Возможно вы хотели-бы обменять на чью-то другую жизнь? В конце концов, перед вами стоит святой лекарь! Да и мой новый господин, как вы видели, способен даже мёртвых поднять из могилы. Что если мы спасём чью-то жизнь в обмен на ваше сотрудничество?», - если человек не боится за свою жизнь, возможно стоит обратить внимание на его близких, а уж надежда и вовсе может быть гораздо сильнее страха!
– «Вы… обладаете святой душой?!», — это была огромная удача, встретить подобного мастера, тем более такого высокого уровня развития.
– «Да, всё верно. К тому-же лечебные техники я практикую уже шесть десятков циклов, что само собой говорит о моём опыте. Ну так что? Сможем мы прийти к соглашению?», - красноволосая красавица вопросительно посмотрела на пленённого воина. Его лицо говорило о крайне тяжёлой внутренней борьбе.
Глава 49
– «… Что ты сказал!?», - мужчина средних лет, с простыми чертами лица, медленно поднялся с мягкого кресла. Его дорогой халат, расшитый золотом, небрежно расправился. Он сидел за игровым столом, почти закончив восьмую партию подряд в древнюю логическую игру, название которой уже мало кто помнит. Его оппонентом выступал не менее старый, чем его отец, преподаватель семьи по военному делу.
– «Молодой мастер, Зелкан, мёртв…», - старый слуга был единственным, кто отважился донести эту страшную весть главе. Мужчина бросился мимо слуги прямо в павильон печатей. Ошибки быть не могло по одной простой причине. Его отец уже давно сложил с себя полномочия главы, передав их ему, и последние десять циклов мирно следит за этим павильоном. А кто мог быть более точен в диагнозе чем он сам?! Только его отец!
Павильон печатей содержал кристаллитовые печати, державшие связь с душой человека. Как только человек умирал, их цвет менялся, чувствуя разрыв связи. И именно печать, принадлежавшая младшему молодому мастеру, сейчас стала красной словно кровь.
– «Отец!», - глава клана ворвался в небольшой зал, стены которого были увешаны небольшими шестигранными пластинками, - «Когда это случилось?!»
– «Заткнись и иди сюда», - старик перед главой был единственным, кто мог общаться с ним так бесцеремонно. Он держал в руках пластинку-печать, но та не была сейчас красной. Её цвет был обычным, как если бы человек был жив. Гравировка же чётко указывала имя: «Зелкан Туноргу».
– «Что происходит!? Почему ты сказал слуге, что мой сын мёртв?», - глядя на печать, Нойграт был совершенно сбит с толку.
– «Потому-что он только что был мёртв! Печать вернулась к нормальному виду меньше минуты назад», - старый практик, воин и интриган, внимательно вглядывался в печать. Он пытался найти хоть какие-то следы ошибки или чужого вмешательства, но связь работала идеально.
Нойграт Туноргу не стал спорить с отцом. Вместо этого он стал внимательно следить за печатью. Через несколько десятков минут та покраснела, символизируя смерть человека, с которым была связана. Но не прошло и двадцати секунд, как пластина опять стала нормального вида.
– «Что происходит?», - мысли в голове главы клана перепутались. В его памяти не было ни одного логичного объяснения такому явлению.
– «Для меня очевидно, что кто-то убивает, а затем воскрешает моего внука. И вероятно это делается ради пыток, а иначе такое обращение с ним было бы бессмысленным», - старик в кресле был хмур словно грозовое облако, - «Все формации защиты от допроса спадают после смерти, в них просто не остаётся необходимости, а значит можно считать, что потенциальный враг узнает всё, что знал Зелкан... Кто же ты? Кто способен раз за разом возвращать людей к жизни!?», - старик Минор был старым практиком и опытным воином. Его высший уровень «Ступени Святого» был предельным в этой стране. Даже покойный император по сравнению с ним был чуть слабее. И камни души молодых драконов больше не могли обеспечить рост его энергии души.
– «Пытают?! Воскрешают и снова пытают?!», - от сознания этой мысли Нойграта пронзила ярость, но одновременно и капелька страха засела в глубине сердца. Кого этот сопляк задел, что навлёк на себя такую кару?!
– «Отправь шпионов в его имение в том захолустье. Опроси всех в радиусе трёх сотен километров. Пусть наши люди соберут сведение обо всех необычных людях или явлениях… Подобный враг не может быть чем-то обычным», - Минор Туноргу устало наклонился на мягкую спинку. Он ничего не сможет сделать для своего внука, пока тот в беде. Отследить его положение можно было-бы по формациям, но не тогда, когда он уже пару раз умер.
Нойграт молча вышел из павильона печатей. Хмурый словно туча, но крайне сосредоточенный.
* * *
Мельсорг Догрейн несколько дней назад покинул «Университет Трёх Лун» ради оставленной ему шахты. Отец не собирался обеспечивать своим сыновьям светлое будущее – те должны были добиться этого сами. Но по всем документам и отчётам получалось, что светлое будущее ему вообще не светит. Прогноз по запасу адамантина был неутешительным, а из пятнадцати забоев, только два ещё не были истощены. Огромная инфраструктура требовала средств на обслуживание, людей для её поддержания и расходных материалов, а добыча была крайне низка…
– «Это какой-то бред. Эту бесполезную шахту давно надо было закрыть, уже три цикла сплошной убыток…», - молодой мужчина, что когда-то получил от Квазара нагоняй за слишком грубое к нему обращение, теперь не был так высокомерен. Его лицо излучало крайнюю напряжённость и серьёзность. Сколько бы он не думал над планом действий, а метода выхода из затруднения не находил. Тем более их отец оставлял шахты под определённые условия – его сыновья должны были платить ему фиксированную сумму, иначе право собственности переходило обратно к главе семьи. Через месяц Мельсорг должен был заплатить восемь сотен золотых Луров, и это при том, что шахта была убыточной последние несколько циклов! Да это же явная подстава, чтоб выбросить его из гонки за наследством отца.
– «Я сдаюсь…», - бросив кусок бумаги с цифрами, мужчина откинулся на спинку стула, потирая затёкшее лицо, - «Это всё бессмысленно!». Даже возьми он деньги в ссуду, как их отдавать с убыточным бизнесом? Конечно он мог продать шахту одному из своих братьев за пару тысяч и попросту больше не париться, но что ему делать потом? Больше тысячи человек останется без работы… Те вряд ли будут содержать это убыточное хозяйство.
Так размышляя над тем что ему делать дальше, Мельсорг вдруг вспомнил лицо одного страшного юноши. В тот злополучный день он предлагал ему дружбу, при том делал такой вид, что способен решить любую проблему.