Квази-мо
Шрифт:
Я поставил об этом в известность офицера по безопасности нашего посольства в Стокгольме, который был приставлен к нашей делегации, чтобы оградить себя от всяких случайностей. Офицер кивнул головой в знак того, что он понял и ушел. Слава Богу, я не подведомственный его конторе.
Уикэнд начался очень хорошо. Мы порыбачили на озере. Зажарили рыбу и приготовили стейки. Сели на террасе загородного деревянного дома с рюмкой аквавита, наслаждаясь природой и охотничье-рыбацкими трофеями.
У шведов, как и у финнов, в ходу такой строительный материал как дерево. У нас намного больше дерева, а мы никак не можем решить жилищную проблему, расселив людей в одноэтажные комфортные дома из дерева по всей Богославии.
Настоящие буржуины внимательно смотрят за тем, чтобы уровень жизни народа не благоприятствовал социальным и революционным взрывам, а человек сопричастный к общественному богатству активнее работает по его умножению, зная, что и он не остается в стороне от праздничного пирога.
Так вот, сидим мы на террасе и лениво переговариваемся о том и о сем. И вдруг подъезжает машина «Сааб» последней модели. Кто не знает, промышленный концерн «Сааб-скания» (SAAB-Scania AB) образовался в результате слияния автомобильного концерна «Скания Вабис» с самолётостроительной фирмой «СААБ» (Svenska Aeroplan AB. SAAB). И сейчас он выпускает надежные автомобили «Сааб» и истребители нового поколения JAS39 «Грипен». Вот так. А где вы видели, чтобы наше авиационное предприятие выпускало автомобили или автомобильное предприятие выпускало самолеты? Вряд ли увидите, потому что применение авиационных технологий в автомобилестроении сделает автомобили вечными, а разве это выгодно для производителя? Тем более богославским? Не выгодно.
Приехавший назвался Карлом-Густавом, прямо как король какой-то, хорошим другом, как хозяина дома, так и Густава. Я, вообще-то человек начитанный, читал множество детективов и знаю, что внезапное без предупреждения появление такого человека означает, что гостю будет сделано такое предложение, от которого ему будет трудно отказаться.
Прямо говоря, прибыл вербовщик. Как тореро на корриде. Помощники раздраконили быка, навтыкали ему шампуров в холку, повыпендривались со своими плащами перед зрителями и сейчас на арену должен выйти мясник, который и нанесет решающий удар, после которого быка можно будет разделывать на голову, шею, оковалок, лопатки, грудину, филей, бочок, огузок, кострец, подбедерок, голяшки. Итак, коррида началась.
— Алексей, я так много слышал о вас, — сладкоголосо запел Карл-Густав. — Вы, пожалуй, единственный член богославской команды, тонко чувствующий переговорный процесс, знающий шведов настолько близко, что понимает и учитывает мнения и озабоченности шведской стороны. Мы же, шведы, преисполнены желанием всем сердцем и всеми помыслами (это уже классическое изречение Мао Цзэдуна — quan yi quan xin de wei ren min fu wu — всем сердцем и всеми помыслами служить народу) развивать шведско-богославскую дружбу. Но есть много сил в других странах, в том числе и в Богославии, которые хотели бы поссорить наши народы и поставить под сомнения искренность шведских намерений. Алексей, помогите нам устранить нам эти препятствия на пути развития дружбы между нашими странами!
Глава 71
Вот так. Мне напрямую предложили стать почетным послом мира и дружбы Швеции в Богославии. А как еще можно расценить это предложение? Да никак. Только вот это посольство целесообразно бы не афишировать среди своего окружения, чтобы не вызвать крайне негативной реакции на предлагаемую новую должность. И все это будет не бесплатно. По тысяче шведских крон в месяц. Одна крона это десять евроцентов. Получается — одна крона это чуть побольше четырех богославских рублей. То есть, за четыре тысячи богославских рублей в месяц я могу стать негласным шведским послом в Богославии. Ой, как дешево они ценят нас или это их прижимистость и стремление сэкономить деньги налогоплательщиков?
— Карл-Густав, — сказал я, — давайте я буду платить вам по тысяче американских долларов в месяц, и вы будете моим послом доброй воли в вашей стране. И тоже негласно. Если мало одной тысячи долларов, то я буду платить вам три тысячи долларов в месяц. Эта сумма будет больше или меньше вашей месячной зарплаты?
— А вы азартный игрок, Алексей, — сказал с улыбкой Карл-Густав, разбросив веером по столу пачку цветных фотографий. — Это мой ход, и он беспроигрышный.
Я взял фотографии и погрузился в воспоминания моего кувыркания со скандинавской нимфой на широкой кровати. Это было восхитительно и качество фотографий было отменное, а позы такие, что хоть прямо сейчас на страницы «Плейбоя».
Я представил на моем месте богославского разведчика или офицера КГБ коммунистических времен из прочитанных детективных романов. Это было бы все. Конец карьеры, увольнение и смешивание с грязью на всех уровнях. Никто не верил разведчику, и большинство фактов измены спровоцированы отношением недоверия начальников к офицерам.
Сомневаюсь, что в демократические времена что-то изменилось в кабинетах, где до сих пор стоят бюсты и висят портреты железного Феликса Дзержинского. Мне в этом отношении лучше. Я сам себе хозяин и сам определяю, где моя черта, которую я не могу переступить.
— Ну, как, — торжествующе спросил Карл-Густав, — что скажут ваши начальники по этому поводу или те, кто рекомендовал вас в состав консорциума? А как семья будет смотреть на эти фотографии?
— Да, вы правы, — сказал я с долей иронии. — Люди, которые увидят эти фотографии, слюной захлебнутся от зависти. Вы не могли бы мне распечатать еще один комплект, расходы фотографа я оплачу.
— То есть как? — не понял вербовщик. — Мне нравится ваша бравада, но давайте объективно смотреть на все факты. Моральное разложение. Это раз. Кто после всего этого будет доверять вам? Кроме меня некому. Вы погуляли у нас на десять тысяч крон. Кто будет платить за это? Ваше правительство? А ведь именно ему и выставим счет, где будет расписано все до эре. Это два. Третье. Проститутка забеременела от вас. Вот генетический анализ вашей спермы и точно такой же будет и у родившегося у нее ребенка. Кто его будет воспитывать? И эти документы мы отправим в вашу «Единую Богославию», членом которой вы состоите. Беспартийного на вашу должность не назначат.
Чувствовалось по всему, что Карл-Густав начитался Достоевского, но совершенно не понял того, что загнанный в угол богослав опаснее самого опасного зверя. Он будет отступать до Москвы, он даже сдаст Москву без боя, но это будет лишь разминка перед тем, как уничтожить более сильного противника.
Но Карл-Густав ошибся в самом главном. Я — беспартийный и в обозримом будущем ни в какую политическую партию вступать не буду. Я — холост и мне все равно, какие мои фотографии появятся в Интернете. Любые фото придадут пикантности и интереса к моей личности. И последнее — я достаточно обеспеченный человек, чтобы позволить себе гульнуть на тысячу долларов, не размениваясь на центы и эре.
— Знаешь что, — сказал я, вставая из кресла, — иди-ка ты в женскую пешеходную прогулку с эротическим уклоном.
— Как-как? — не понял Карл-Густав.
— А вот так, иди ты в…у, — сказал я и, повернувшись, вышел из комнаты.
Хозяин дома и Густав томились в ожидании.
— Ну, как? — в один голос спросили они.
— Нормально, — сказал я, — водички ему отнесите, а мне нужно ехать в гостиницу. Как тут такси вызвать?
То, что я вышел почти чистым из столкновения с людьми, которые назначены для добывания конфиденциальной информации по всем вопросам, еще ничего не значит. Я — никто, надо мной никого нет. А вот нашим рыцарям плаща и кинжала приходится очень трудно.