Квенты Винкроса. Игра
Шрифт:
– Ты ничего не докажешь! – со злостью выдохнула она ему в лицо.
– Уверена? Тебя снимали три видеокамеры. Считаешь, я не смогу ничего доказать? Они просто не заметили, как ты использовала запрещённый правилами приём. Но если перемотать записи в замедленном режиме – всё тут же станет видно. Ты же сама прекрасно понимаешь, что это грозит дисквалификацией.
– Хорошо. Здесь есть ресторан. Пойдём поговорим.
Она вдруг поняла, что уже сидит на крючке. После того, что она бросила Мейера в Берлине, Кристина даже не
Кристина вновь улыбнулась, встречая вспышки камер журналистов и обозревателей чемпионата, потом плавно, словно и не была на высоких каблуках, двинулась к выходу, одаривая по пути всех лучезарной улыбкой.
Фабиан шёл позади. Он был предельно спокоен, ведь нашёл, чем зацепить Кристину. Это же надо, она сама себя подставила!
– Идём, вон свободный столик. – Он притянул её за руку, которую она попыталась вырвать. Наконец-то они уселись.
Когда Кристина поняла, что никто на них не смотрит, то яростно сверкнула глазами.
– Что ты себе позволяешь?! Прекрати так себя вести со мной!
– Хочешь сказать, не за что? Полиция Берлина в курсе того, чем ты занимаешься. Дело могут передать в Россию – и тогда конец тебе.
– Это невозможно, – покраснела она, но, скорее, от злости. – У тебя нет никаких доказательств.
– Мне они не нужны. Я не преследую цель посадить тебя в тюрьму.
– А какова тогда твоя цель?
– Мои деньги. – Он смерил её холодным взглядом. – И ещё вечер, который ты мне обещала.
– Тех денег больше нет, ты же сам это прекрасно понимаешь! Они мне были нужны, чтобы отдать долг. Я стояла на счётчике! Если бы я их не отдала, то меня бы просто-напросто убили!
– Мне плевать. Ты получишь почти такую же сумму сегодня.
– Фабиан, ты же сам можешь выиграть больше! Я видела, как легко тебе это даётся, – жалобно протянула она
Мейер усмехнулся. Она права, но тут – дело принципа.
– Хорошо, значит, я пошёл к организаторам чемпионата.
Он было поднялся с места, но она его остановила:
– Постой! Я могу отдать тебе… триста тысяч… Ты же понимаешь, что из моего выигрыша ещё высчитают налог.
– А как же ещё сто девяносто? – ухмыльнулся Фабиан.
– А как же вечер? Точнее, ночь. Я же верно тебя поняла? Хоть ты и немец, но довольно темпераментный. Не упустишь своего… Так ведь? – вкрадчиво произнесла она.
– Я француз, если ты не помнишь. Не слишком ли дорога шлюха за сто девяносто тысяч евро? Это даже не VIP-класс! Столько даже девственницы-гейши не стоят!
Мейер действительно не хотел выдавать девушку. Играли роль уязвлённое самолюбие и желание обладать той, которая бросила его в Берлине.
– Поверь, я того стою… – томно прошептала она, а потом вдруг повернулась к выходу. – Кажется, к нам гости. Давай переведём тему. Договорим потом.
Фабиан тоже повернулся, рассматривая мужчин. Они
Мужчины были в чёрных стильных костюмах и при галстуках. Один молодой, в очках с затемнёнными линзами. Второй старше, высокий и широкоплечий, с каштановыми волосами, что были зачёсаны назад и стянуты в аккуратный хвост.
Они остановились около стола, и вдруг первый начал беседу.
________
Пер. с нем.
Herzlichen Gluck wunsch! Du hast heute grossartig gespielt. – Поздравляю! Ты сегодня играла великолепно.
***
Из-за проводимого чемпионата Европы по спортивному покеру отель «Континенталь» уже третий день гудел как пчелиный улей. Развлекательная программа и торжественные речи организаторов были позади, и теперь всё внимание сосредоточилось на самой игре, где ставки измерялись миллионами.
К шлагбауму, что преграждал въезд на парковку отеля, подъехала чёрная бронированная машина. Остановилась. Водитель вопросительно смотрел на закрытую дорогу, да и встать там, судя по всему, было негде. Из автомобиля вышли двое мужчин.
– Вы из прессы? – раздался голос охранника, рассматривающего гостей и их машину.
– Нет. Не из прессы.
– Тогда свободных мест нет.
– Езжай, я тебе позвоню, – обратился к водителю мужчина в очках.
Автомобиль медленно развернулся и уехал. Второй мужчина поправил воротник пальто и решительно двинулся вперёд.
Всех посетителей в целях безопасности проверяли на входе металлодетектором.
После солнечного зимнего дня огромный зал встретил затемнёнными окнами. В помещении царил полумрак. Лишь над многочисленными столами, обтянутыми синим сукном, горели яркие светильники. За всеми столами шла игра. На мониторах высвечивались результаты турнирных таблиц. У каждого стола стояли похожие одна на другую, одетые в одинаковые чёрные платья стройные девушки-крупье. В этом сезоне серии турниров ажиотажа было не меньше, чем в предыдущих, поэтому игровые столы осаждали многочисленные зрители и журналисты с фотокамерами.
Но среди этой толпы Корнел искал единственного человека – таинственного Фабиана Мейера, одного из немногих представителей стран Евросоюза. Корнел помнил лицо, и ему не нужно было снова рассматривать фотографию, чтобы понять, что его здесь нет.
– Что будем делать? – К нему подошёл Соколов, что разговаривал перед тем в стороне с представителем официального спонсора турнира.
– Мы не всё посмотрели. Идём, там есть ресторан. Может, он там. Если нет – придётся приезжать ещё раз.
За столиком в ресторане сидели двое.