Квест
Шрифт:
– Выходит, мы сами создали себе столько трудностей? – Саша был несколько разочарован.
– Ты не прав, – возразила Аля. – Что ты делаешь, чтобы нарастить мышечную массу?
– Железо тягаю в спортзале.
– А разве ты не сам создаешь себе эти трудности, чтобы быть сильнее?
Саша молча кивнул. Аля была права.
– Если продолжить аналогию со спортзалом, – продолжил Кинолог, – то «КВЕСТ» в его первоначальном виде был сравним с гантелями по полкилограмма. Но для твоих мышц – это слишком малый вес. Он не принес бы тебе ожидаемого результата. Вы с Мариной усилили эти гантели до, скажем, десяти килограмм, и теперь твои
– Так что мы только похожи на Андрея и Ольгу, а на самом деле… – Аля не договорила. И так все было ясно.
– Ну, как тушенка? – спросил Кинолог.
– Вку-усная, – почти нараспев сказала Марина, и все засмеялись.
– Я вот что еще хотел спросить, – вдруг сказал Саша. – Кто были эти маленькие светящиеся существа, которых мы, так сказать, окрестили с Мариной?
– А, эти, – Кинолог снова усмехнулся, забрал у детей пустые банки и вилки. – Марина, ты когда-то один раз читала о них в интернете, случайно зашла на сайт. Это были потерчата, души маленьких детей, которые не по своей воле покинули этот мир и умерли некрещеными. По легенде, души потерчат семь лет летают и просят: «Христа!». Кто услышит их голос, должен пожалеть несчастную душу и дать ей имя. Тогда умерший младенец становится ангелом. Если за семь лет такого ребенка никто не окрестит, он становится русалкой или мавкой. Так гласит легенда, а правда это или нет – не знаю.
Аля посмотрела на небо, потом на детей, и сказала:
– Рассвет скоро. Вам пора.
И правда, на востоке небо уже побледнело, звезды гасли одна за другой.
– Прощаться не будем, – сказал Кинолог. – Ведь это просто невозможно – прощаться с самим собой.
Дети встали. Марина явно хотела что-то сказать, но не решалась.
– Говори, не бойся, – разрешила Аля.
– А мы Боса еще увидим? – спросила девочка.
– Конечно, и очень скоро.
– Тогда я с ним тоже прощаться не буду.
Это было сказано так безапелляционно, что все рассмеялись. Взявшись за руки, пилигримы продолжили путь.
Когда стало совсем светло, они оглянулись. Костер еще горел вдалеке, легкий дымок поднимался в небо. Подростки были уверены, что сталкеры никуда не ушли, так и сидели у костра, о чем-то разговаривали, улыбались.
– Им хорошо вдвоем, – сказал Саша.
– Это же здорово! – ответила Марина и на мгновение прижалась к его плечу. – Все, хватит подглядывать, идем.
Они поднялись на очередной холм, когда из-за горизонта встало солнце. Первый луч лег под ноги, как тогда, возле избушки Бабы Яги. Саша и Марина посмотрели друг на друга, а потом смело ступили на золотую тропинку. Если бы кто-то наблюдал со стороны за ними, то увидел, как две фигуры – парня и девушки – взявшись за руки, растаяли в лучах восходящего солнца…
Несмотря на нетерпение, доктор Симонов не стал донимать детей расспросами сразу по возвращении. Он дал возможность им отоспаться, потом съездить во Францию, как и обещал Андрей, и только на пятый день, после возвращения в центр, проведя повторные тесты, он, наконец, услышал их полную версию случившегося. За это время Макеенко полностью протестировал программу, нашел множество изменений, о чем доложил доктору незамедлительно. Приговор был однозначен: прежняя программа и в подметки не годилась нынешней. Это был прорыв на десятки лет вперед.
– Вам светит Нобелевская премия, доктор, – закончил свой доклад Макеенко, улыбаясь. – Про меня не забудьте, когда будете получать, ладно?
– Юра, не хами, – посоветовал Симонов, и все же не выдержал, улыбнулся в ответ.
Дети своим рассказом очень помогли до конца осознать причины и следствия изменений, разобраться во всех нюансах. Программа еще требовала отработки, обкатки, но главное было сделано.
На следующий день пациенты и их родители покидали центр. Симонову было немного грустно прощаться с ними, но перспективы дальнейшей разработки «КВЕСТа» несколько сглаживали грусть. Он провожал Андрея с Ольгой к машине, в последний раз инструктируя их, отвечая на вопросы и благодарности. Вещи уже давно были упакованы в лимузин. Попугайчиков дети забирать не стали.
– Пусть останутся у вас, – предложила Марина. – Может, кому-то они помогут больше, чем мне, тогда и подарите, хорошо?
Симонов согласился. Действительно, казенные палаты все равно оставались палатами, а живые птицы скрашивали больничные будни.
Дойдя до машины, Симонов остановился и спросил:
– Жить теперь будете под одной крышей?
– Да, – ответила Ольга и посмотрела ему прямо в глаза. – Так будет лучше для детей. Квартиру в Виннице я пока продавать не буду, Андрей помог сдать ее внаем.
– Так действительно будет лучше, – подтвердил Андрей. – В нашем доме места много, всем хватит. Ну, а не понравится – тогда вернетесь в Винницу. В компании я уже подобрал тебе должность, так что все теперь должно быть хорошо.
– Все будет хорошо, – сказал Симонов.
Он внимательно посмотрел на мужчину и женщину. Нет, кроме дружбы, между ними ничего не было. Надолго ли? Кто знает.
От мыслей оторвал веселый голос Марины. Девочка бежала к взрослым, неся в руках черного мохнатого щенка. Саша бежал следом, его глаза светились от счастья.
– Мама, дядя Андрей, смотрите, кого мы нашли в машине!
Девочка подбежала, прижимая к себе живой комочек. Щенок тихо ворчал и смешно таращился на мир.
– Ваша работа? – спросил Андрей, догадавшись, в чем дело.
– Сувенир на память, – ответил Симонов. – Как говорится, от нашего стола – вашему столу.
– Спасибо, – Прокофьев с чувством пожал руку доктору.
– Как же вы решили его назвать? – спросила Ольга, бросив благодарный взгляд на Симонова.
– Бос, – дети ответили в унисон и рассмеялись. А потом Марина сказала: – Видишь, Саша, меняемся мы – меняется мир.
– И так будет всегда, – ответил мальчик, поглаживая щенка.
Эпилог
К центру подъехала спортивная машина зеленого цвета. Из нее вышли парень и девушка. Оба были стройными, подтянутыми, красивыми, пышущими здоровьем и какой-то жизнеобразующей силой.
Парень был немного недоволен.
– Маринка, ну что это за каприз: провести медовый месяц в «КВЕСТе», пусть даже и самой последней версии? – спросил парень, хмурясь.