Квинтэссенция
Шрифт:
– Так, давай прекращай, – остановил её Ричард, закатив глаза. – Сначала ему придётся познакомиться со мной и пройти отбор…
– Какие мы грозные, – передразнила его Сэйди.
– Нет, я серьёзно…
***
Все разошлись по своим комнатам. Несмотря на волнение, возникшее не только благодаря опасности, но и осознанию всей ситуации, Гвен заснула довольно быстро. С переездом в дом Элисы кошмары перестали её мучить. Точнее, привычные для неё кошмары с элементами ужасов и преимущественно фантастики. Но на их место пришли другие, куда реальнее прошлых. Практически в каждом своём сне Гвен вновь встречалась с таинственным убийцей Джулии. В некоторых ей удавалось сбежать, другие же заканчивались хуже, чем следовало. Но неизменно, в каждом из них ей приходилось
С самого утра начались сборы. Элиса и Сэйди встали раньше всех, поэтому к тому моменту, как Ричард и Гвен вышли из своих комнат, у них практически всё было готово.
– Я надеюсь, все знакомы с риском, на который мы идём? – Элиса обвела всех присутствующих внимательным взглядом, за которым последовала долгая лекция. Гвен не могла сосредоточиться только на голосе ведьмы, поэтому начала осторожно осматривать остальных. Сэйди стояла напротив, прислонившись к стене. Скрестив руки на груди, она смотрела на сестру, но Гвенду не покидало ощущение, что чародейка смотрит сквозь неё. Глаза были расслаблены, но брови – напряжены. Поза закрытая и в тоже время доступная для наблюдения. Гвен перевела взгляд на Ричарда, оставляя Сэйди наедине со своими мыслями. Вампир опирался на стол, сложив руки в карманы штанов. Гвен пришлось приложить массу усилий, чтобы не усмехнуться, когда она поняла, что Рик тоже смотрит на Элису, думая совершенно о другом. «Но его мысли куда ближе, чем те, что вертятся у Сэйди. Словно он думает не о плане, а о самой Элисе», – улыбнувшись такой теории, Гвен внезапно поняла, что пропустила момент, когда лекция закончилась и все схватили свои вещи.
– Самолёт через час. Я перемещу нас во двор в паре кварталов от аэропорта, и мы успеем дойти вовремя. Хватайтесь, – в одной руке у Ричарда неизменно лежали часы, другую он протянул Элисе. Только сейчас Гвен поняла, почему из багажа у них одни рюкзаки. Стоило всем стать в небольшую цепочку, как через пару секунд они очутились за сотни километров от дома на опушке леса.
– Почему нельзя переместиться сразу к вулкану? – вдруг спросила Гвен.
– У меня бы в жизни не хватило сил переместить себя и трёх существ на расстояние в почти шесть тысяч миль, уж извините, – усмехнулся Ричард, тяжело дыша. «Я в порядке», – выдохнул он подошедшей для помощи Элисе и прислонился к стене одного из зданий. Они стояли во внутреннем дворе между тремя постройками.
– У нас осталось двадцать минут, идём, – поторопила всех Сэйди. Элиса всё же помогла Ричарду и заставила идти рядом, периодически придерживая его. Сэйди же пришлось держать Элису, которая весила в несколько раз меньше вампира. Гвен вдруг стало смешно от такой картины. Не удержавшись, она рассмеялась. Поначалу троица смотрела на неё в полном недоумении, но после поняли комичность ситуации.
До конца посадки оставалось пять минут, когда они едва успели заскочить в самолёт после неторопливой регистрации. Ричард всё ещё выглядел не очень хорошо, но, упав на сиденье, он поспешил заверить всех, что стойко перенесёт полёт.
– Он боится летать? – удивилась Гвен. Ей досталось место между окном и Элисой.
– Нет, просто потратил много сил на перемещение, а при полёте он не сможет достаточно расслабиться, чтобы полностью их восстановить. Так что этот процесс для него будет длиннее и мучительнее. Придётся долететь до Токио, а дальше другим рейсом в город поближе к вулкану, где мы и остановимся, – грустно улыбнулась Элиса.
– Не переживай, Рик сильный, – попыталась заверить её Гвен, сама мало что зная про такие ситуации. Самолёт взлетел, а им предстояло провести на борту около двенадцати часов. Пользуясь такой ситуацией, Гвен решила немного расспросить Элису: – Слушай, а как вы с Ричардом познакомились? Он никогда не рассказывал. На самом деле, он утаивает большую часть своей биографии, так что можно сказать, что я ничего о нём не знаю.
– И это нормально. Я удивилась бы гораздо сильнее, если бы ты знала бoльшую половину его жизни, – усмехнулась Элиса, не торопясь отвечать на вопрос. Некоторое время она задумчиво смотрела на облака, а потом заговорила: – Это было очень давно. Его жизнь, кажется, можно разделить на множество глав. Я присутствовала в меньшей их части. Мне про Ричарда рассказал друг, который пытался справиться с жаждой крови и часто приходил ко мне за средствами. Я тогда была ещё совсем неопытная и мало чем могла помочь вампиру. Парень знал об этом и параллельно искал других людей или существ, способных изменить его. Так он и нашёл Ричарда. Когда парень рассказал о том, что встретил вампира, который не только сам успешно борется с таким желанием, но и помогает всем остальным, я захотела лично встретить этого героя. Как ты понимаешь, в нём мало что изменилось.
Гвен улыбнулась. Почти все, кто был знаком с Ричардом, так или иначе называли его особенным. Особенным тем, что всю жизнь стремился помогать миру, даже в ущерб самому себе. Из-за этого Гвенда не сильно удивлялась новым подробностям его натуры. Она вполне могла представить себе Ричарда в качестве вампира-филантропа.
– Придя к нему, я сначала даже разочаровалась, – продолжала Элиса, – снимал комнату в самом ветхом здании, какое я только видела. Из приспособлений для варки зелий – жалкие кастрюли и газ на плите. Предложила ему обмен: у меня есть оборудование получше, у него есть неизвестные мне знания. Как думаешь, согласился? Нет, сказал, что сам как-нибудь справится. Оказался вполне приятным собеседником, но я поняла это уже потом, потому что в тот момент была расстроена и обижена до смерти. Так мы познакомились и сразу же разошлись, как в море корабли… После этого сталкивались на светских мероприятиях и вечерах, от которых редко можно было ждать чего-то хорошего. К тому времени я приложила все усилия, чтобы стать лучше в своём мастерстве, и Ричард это заметил и оценил. Это потешило моё самолюбие, поэтому я стала относится к его обществу проще и даже находила вполне приятным.
– Ты не похожа на человека, которому нужно одобрение, – улыбнулась Гвен. – Впрочем, прошло явно много лет. Не буду спрашивать сколько, уже у Ричарда пыталась…
– Я краем уха услышала ваш разговор и просто не могу не сказать, что Элиса утаила от тебя самую интересную часть рассказа, – внезапно вклинилась в диалог Сэйди, – ту, где они начали встречаться.
Она тут же получила самый уничтожающий взгляд, на какой только была способна Элиса. Чародейка поспешила отвернуться и, пробурчав что-то про проход в туалет, ушла. Заметив сильное замешательство ведьмы, вызванное упоминанием их с Ричардом прошлых отношений, Гвен не стала больше выпытывать информации. Ответ Элисы: «Извини, не хотелось бы говорить на эту тему сейчас», она посчитала для себя достаточным и надела наушники, готовясь к созерцанию пейзажей за стеклом.
Судя по тому, что Гвен разбудили за полчаса до посадки, она успела оценить лишь часть из роскоши открывавшихся под ними стран. Разбудили и Ричарда. Гвенда надеялась, что хотя бы после сна, пусть в неудобном положении, но ему стало лучше.
– Возьми, поешь. Мы проведём в Токио три часа до нашего рейса, и там ещё два часа лететь. В общем, набирайся сил, – Элиса передала ей тарелку.
– Спасибо, – Гвен зевнула и взяла еду. Есть хотелось жутко: видимо, она заснула прямо перед ужином. За окнами ничего нельзя было рассмотреть из-за темноты. Стюардесса заботливо передала по динамику, что они прибыли в Токио в пять утра.
– Не знаю, как вы, а я собираюсь пойти прогуляться. Кто со мной? – предложила Сэйди, как только они спустились в зал ожидания. Ричард тут же закатил глаза, пытаясь ей показать, что скорее останется и ещё поспит в аэропорту, чем пойдёт в пять утра гулять по мегаполису.
– Я не против, – вызвалась Гвен. Они оставили вампира на попечение Элисы вместе со всеми вещами и вышли наружу. После двенадцати часов, проведённых в относительно небольшом помещении без возможности нормально походить и размяться, выход на улицу Гвен посчитала лучшей идеей. Более того, в воздухе чувствовалась небывалая свежесть, присущая только утреннему воздуху.