Лабиринт отражений
Шрифт:
— Ладно.
Хлопаем по рукам, идём рядом. Кровавый туман обволакивает, уже ничего не видно. С неба доносится голос:
— Режим?
— Парный вход! — говорит Алекс. — Алекс и Стрелок!
— Парный вход, — повторяю я. — Стрелок и Алекс!
Туман слегка рассеивается. Мы стоим у дрезины, водружённой на ржавые рельсы. На дрезине валяются два комбинезона, шлем-маски, два пистолета. Все наши попутчики куда-то исчезли. Проверяем обоймы, переодеваемся.
— У вокзала будет засада, это непременно, — бормочет Алекс. — Расслабляться нельзя… Ты откуда, Стрелок?
— От мамы с папой.
Больше
— Стрелок, ты что, Кинга любишь?
— С чего это?
— Ну, прозвище… или просто стреляешь хорошо?
— Увидишь.
Мы выезжаем из тумана. Дорога идёт по осыпающейся насыпи, впереди — обгоревшее, как рейхстаг после штурма, здание вокзала. Похожесть усиливает развевающийся на куполе красный флаг. То ли деталь антуража — многие западники до сих пор сводят счёты с коммунизмом, то ли наоборот, кто-то из большевиков решил отметить годовщину революции. Скорее, последнее, через три дня — седьмое ноября.
— Сейчас смотри внимательно, готовься, — говорит Алекс из-за спины. — Засада непременно будет. Понимаешь, лишняя обойма всем нужна…
— Понимаю, — говорю я, поворачиваясь. Стреляю два раза, и наведённый уже пистолет падает из руки моего недолгого союзника. Наклоняюсь к нему. Алекс глотает ртом воздух, бессмысленно глядя на меня. Программа даёт ему ещё секунд пять, чтобы осознать своё поражение. — Кинга, впрочем, я тоже люблю, — сообщаю я, поднимая его пистолет.
Вот и всё. Был у меня пистолет и восемь патронов, стало два пистолета и четырнадцать патронов.
Перекидываю тело через бортик дрезины, под насыпь, на груду таких же тел. Это я там должен был оказаться, по плану Алекса.
— Я в «Дизматч» играл, когда ты ещё до клавиатуры не дотягивался, — беззлобно говорю я вслед. Тело истлеет быстро, часов за шесть. Так уж устроено. Иначе всё пространство «Лабиринта» было бы завалено костями.
Вокзал приближается. Смотрю на него, пытаясь понять, какие изменения произошли с прошлого раза. Кажется, не было вон той башенки в правом крыле.
Дрезина проезжает мимо застывшего поезда, новенького и чистого, с сидящими у окошек людьми. Тела людей покрыты сероватым налётом. Это поезд беженцев, который пришельцы сожгли при попытке покинуть Сумеречный Город. Смотрю на чинно рассевшихся вдоль окошек беженцев. Да. Ламеры вы, дорогие создатели «Лабиринта». Не знаете, что такое настоящая эвакуация и настоящие беженцы.
Перепрыгиваю через бортик, скатываюсь под насыпь. До вокзала пусть доезжают самоуверенные новички. Я лучше ножками… потихоньку.
Так оно надёжнее будет.
01
Первый этап простой по определению. Он должен быть таким, чтобы новички втянулись в игру, поверили в свои силы… чтобы пришли ещё и ещё раз. Я подхожу к вокзалу со стороны левого крыла, быстро проверяю ряд памятных тайников — в канализационном люке, в трансформаторной будке и в кабине перевёрнутого, валяющегося поперёк путей локомотива. В канализации — пусто, в трансформаторной будке нахожу две обоймы, в локомотиве — завёрнутый в прозрачную плёнку сэндвич. Ни людей, ни монстров пока нет,
Приближаюсь к одному из боковых входов в здание. Секунду стою перед выбитой дверью, потом резко бросаюсь в него.
Ага.
На меня кидаются два мутанта — мелких, человекообразных демона. Они обросли какой-то зелёной мшистой гадостью, в узловатых гипертрофированных лапах — винтовки. На лице одного сохранились строгие, «профессорские» очки.
Расстреливаю мутантов в упор, они даже не успевают открыть огонь. Меняю обоймы, подхожу к телам. Их винтовки разбиты пулями. Жаль. С пистолетом далеко не уйдёшь.
Иду по вокзалу. Вереница пустых, загаженных залов, лужи крови, стены, исписанные какими-то отчаянными призывами и проклятиями… Брестская крепость, а не вокзал. По легенде игры здесь была последняя схватка полиции города и захватчиков-пришельцев. Я знаю, что где-то в подвалах можно найти умирающего сержанта, который поведает жуткие истории нашествия и подарит перед смертью свою винтовку. Но искать эту душещипательную, вечно умирающую программу лень. Я последовательно проверяю ещё ряд тайников, нахожу кастет, который немедленно надеваю на левую руку, пару ручных гранат и, наконец-то, двуствольный штуцер.
Пару раз вижу вдалеке человеческие фигуры, но они охоты не начинают, и я тоже оставляю их в покое. Мало времени. Иду к выходу на привокзальную площадь. Там, на столике, за которым лежит окровавленный женский труп… всегда он здесь лежит… тихо работает компьютер. На экране — меню игры. Записываюсь, на предложение выйти из игры отвечаю отказом. Дальше. На второй этап.
С винтовкой в руках выбегаю из вокзала, крадусь к дороге, пригибаясь и прячась за деревьями. И не зря. В меня стреляют откуда-то с верхних этажей. Промахиваются.
Наверное, человек. Монстры тупые, но зато меткие.
Привокзальная площадь полна слегка пыльными, но исправными автомобилями. Их хозяева сели в тот самый поезд… Прячусь за громоздким, помятым «фордом», жду.
Я всегда здесь жду…
Минут через пять из вокзала выскакивает человек. Быстрыми перебежками приближается к машинам.
Встаю, навожу на него винтовку. Человек замирает. Он был не готов к этой засаде, уже на самом конце этапа…
— Садись! — киваю стволом на «форд». Игрок, похоже, меня не понимает. Лица из-под маски не видно, да и не скажет ничего о национальности игрока нарисованное лицо. Но, похоже, он не русский.
— Садись в машину и веди!
Понял. Подключилась программа-переводчик. Медленно приближается, открывает дверь, садится за руль.
— Эй! — голос едва слышен. Оборачиваюсь, не выпуская пленника из вида. В пробоине купола стоит немного знакомая фигура. Алекс. Ишь ты, догнал. Вошёл повторно, и догнал. Видимо, он и палил в спину… — Я тебя сделаю! Слышишь? Не будет тебе покоя! Сделаю!
Недвусмысленный жест вынуждает его открыть беглый огонь. Но патронов у него мало, а расстояние велико. Отбросив винтовку, он пытается прицелиться в меня из пистолета, и тут за его спиной возникает багровая тень. Надо же, огненные душители уже на первом уровне попадаются. Светящиеся лапы хватают Алекса за горло, и тот падает на колени, трепыхается, палит себе через плечо. Дожидаться конца схватки лениво.