Лабиринты Гипербореи
Шрифт:
– Здравствуй, дерево, - легонько стукнула его по затылку Русана, - не догоняешь, что ли? Всё готово, чего тянуть?
И они встали плотным кружком, держась за руки. Олен спросил, где центрующий амулет, Славка успокоил, показал. Борун напомнил, о чём и как думать, Гера дополнила наказ:
– Руся, против тока двигайтесь. Отрокам не доверяй, сама веди. Я на тебя надеюсь...
Волхвы продолжали давать наставления, вроде бы спокойными голосами, но Славка их не слушал. Он сжимал в руке ладошку Русаны, смотрел на её профиль и вспоминал, как защищал от хамсина.
Быстров-младший торопливо крикнул сквозь внезапный туман:
– Спасибо вам, волхвы! Прощайте!
Но Тимур вдруг выдернул свою руку, громко предупредил:
– Ёлки, я же сумку забыл! Подождите, я быстро, пара секунд!
– Нет! Куда? Стой! Вернись! Назад!
Все одновременно закричали вслед Ашкерову-младшему, но тот уже бежал к выходу, где осталась колесница. Славка с Русаной промедлили краткое мгновенье, не успели выйти из центра лабиринта. Воздух в комнате побелел совсем, помутнел, стало холодно. А голоса Геры, Олена и Боруна исчезли, как обрезанные.
Одноклассники стояли посреди часовни Николая Чудотворца, в центре Новосибирска. За окнами шумели Красный проспект и улица Горького. Служитель, подметавший ступени паперти, с удивлением смотрел на невесть откуда взявшихся подростков.
Девушка в ослепительно красивом и сложном платье крепко сжимала руку юноши. А тот ничуть не стеснялся своей драной белой рубахи без рукавов, надетой навыпуск и подпоясанной тоненьким ремешком. Они вежливо поздоровались, извинились и пошли наружу. Служитель понимающе кивнул вслед:
– Из самодеятельности.
Глава сорок пятая
Будем ждать!
Русана и Славка не успели сойти со ступеней, как сзади раздался крик:
– Эй, меня подождите!
Тимур бежал за ними, помахивая сумкой. Русана повернулась, не выпуская руку Быстрова-младшего, удивилась:
– Как быстро они его отослали!
– Силобор не исчерпался, наверное.
Славка сказал это, не задумываясь. Но тотчас осёкся, сообразив, что здесь уже Россия, двадцать первый век. 'Волхвы остались в далёком прошлом, вместе с их колдовством', - сообразил он, глядя, как Тим спешит вприпрыжку.
– Ты даёшь, - покачал он головой, когда друг остановился рядом, - мы даже вздрогнуть не успели, как ты с лабиринта дёрнул. А если бы что сбилось? И ты там бы и остался?
– Чего за щеку держишься? Зуб болит?
– Поинтересовалась Русана.
– Борун приложил, - пожаловался Тимур, отнимая ладонь от красной щеки и показывая след оплеухи друзьям.
– Что он все время дерётся?
– Заслужил.
Скажи это Русана, Тимка стерпел бы. От друга услышать такое - обидно! Однако Славка не дал времени надуться, в темпе продолжил:
– Какого черта ты за сумкой побежал? Ну и оставили бы её там. Важность-то? Фонарик, два плаща и кубок Закира.
Вот тут Тимур просиял - настала минута его триумфа!
– Фиг ты угадал, Славка! Я столько доказательств собрал, что все поверят! И в мавзолее что прихватил! Покажу - закачаешься!
И он собрался вывернуть старую, изрядно потрёпанную сумку, которая дошла с ними из станицы Лайбовая в Сибирь, через древние Грецию и Египет.
– Обалдел?
– Русана схватила Тимура за руку.
– На улице-то зачем? Пошли домой, - и совсем поняв, что они вернулись, потеряно и жалобно попросила, - быстрее. Маме надо позвонить, а то она не в себе, я знаю...
Славка немедленно взял руководство:
– Мой дом ближе. Помчались через парк!
Русана подобрала свободный край сари, чтоб не развевался и не мешал, побежала короткими шажками вслед за мальчишками. Но Славка опомнился, сбавил темп. Через минуту троица поднималась по лестнице.
– А ключа у тебя нет, - ядовито заметил Тимур.
– Без проблем, - парировал друг, звоня к соседям.
– Слава? Тимур? А говорили, что пропали, - изумилась соседка, баба Люда, разглядывая пыльные хитоны мальчишек, запоминая выражение лиц и красивую девушку за их спинами.
– Нет, это слухи, - отрёкся Быстров-младший, выдергивая из старушечьей руки запасной комплект ключей, - вот же мы, перед вами.
Но пока дверь его квартиры не захлопнулась, он воспринимал спиной взгляд соседки, хотя облачко, которое окружало её, светилось золотисто и голубовато. Тимур водрузил сумку на центр стола:
– Смотрите!
Но смотреть никто не собирался. Русана уже набрала номер и кричала в трубку:
– Мама, я вернулась! Всё в порядке, ты слышишь? Я у Славы Быстрова, я жду. Приезжай, - и ещё много слов, которые нужны, чтобы успокоить родителей, и ни на что другое не годятся.
Тимур перехватил эстафету, дозвонился до своей мамы и успел доложиться, что он у друга. Остальные десять минут он молчал, поддакивал или отнекивался. Прекратил его мучения Славка, принявший душ и переодетый в свежую футболку. Друг вырвал телефонную трубку из руки закостеневшего Тимура:
– Тетя Лейла! Всё уже нормально, приезжайте к нам домой, - и прервал разговор.
Своей маме он позвонил в первую очередь:
– Алену Дмитриевну, пожалуйста. Мама, мы вернулись. Все. Мы у нас дома. Ждём тебя. Извини, я должен позвонить папе. Нет, мамочка, он пока не знает. Нет, я сам позвоню.
Русана стояла перед зеркалом, протирала лицо освежающим лосьоном Славкиной мамы и слушала, как Быстров-младший отчитывался перед Быстровым-старшим:
– Здравствуй, папа. Мы вернулись. Все вместе. И Русана. У нас дома. Всем уже позвонили. Думаю, все едут к нам. Согласен, так будет проще. Да. Маме - в первую очередь. Хорошо, папа.
– Говоришь, как взрослый, - заметила девушка, подновив красное пятнышко на лбу помадой Славкиной мамы.
– Ты зря это, - покачал головой тот, застеснявшись в очередной раз, - мама не любит, когда её вещами пользуются...