Лабиринты времени
Шрифт:
–Я?– тут же остановившись, переспросил тот, не веря своим ушам.
–Ты! Ты! А если не ты, то твои люди. Видели, как вчера твой человек покупал этот нож. А теперь он в шее моего раба. Кто заплатит мне за испорченный товар? Ты?– обратился купец к одному из присутствующих и тот, отрицательно покачав головой, поспешил отойти в сторону.
–Или, может быть, ты, – взяв за грудки трюхлявенького старца, Торвальд тихонько тряханул его. – Кто вернёт моего убитого раба?
Всё ещё пытаясь понять смысл брошенных в его сторону обвинений, Мудрояр искал нужные
–Многие так же видели, как этот самый нож у моего собрата нагло стащили, – схватив за широкие полы халата, резко одёрнул он Купца, и, повернув к себе, крикнул ему в самое лицо:
–Да и какое мне дело до твоего черномазого? А вот ты девку украл! Люди! – резко отпустив его, обратился он к собравшимся. – Он дочь мою украл!
Заинтересованные таким поворотом, стоящие вокруг мужчины начали переглядываться и шептаться друг с другом:
–Девку?
–Когда?
–А зачем он её сюда привёл?
–Вы бабу видели? Нет. И я тоже.
Однако Купец был не простой малый, что бы вот так терпеть брошенные в его сторону обвинения, хотя прекрасно знал, что в какой-то степени они и правдивы. Но другие-то этого не знали! Поэтому он с присущей только ему наглой уверенностью оттолкнул Мудрояра и завопил:
–Девку? Да ты умом тронулся! Напраслину наводишь! Зачем мне девка?
–А не ты ли просил молодку привезть? Что б кровь с молоком?– даже и не думая отступать, продолжил Мудрояр.
–Я?!– для привыкшего всю жизнь выкручиваться и врать торговца не составило большого труда изобразить из себя невинную жертву и, округлив глаза, Торвальд схватился за голову обеими руками и запречитал, обращаясь к толпе:
–Люди добрые! Да что ж это такое? Мало того, что человека моего сгубили, так ещё и очернить хотят! Вы ж все тут меня не первую годину знаете! Да разве ж я хоть кого-то хоть как-то?.. Да я ж…
И купец демонстративно зашмыгал носом, вытирая широким полом рукава несуществующие слёзы, отмахиваясь от пытающихся утешить его знакомых и кося изподлобья на обескураженного таким поворотом Мудрояра: «Накось, выкуси! Нашёл с кем передряги устраивать».
–Чего случилось-то? Кудахчут словно куры насест поделить не могут, -усмехаясь наигранности Торвальда, поинтересовался у собравшихся только что подошедший к толпе Ратибор.
– Да девку вроде как украли, – просто ответил один из мужчин.– Славличанку. Их вождь воду и мутит. А что? Сам виноват. Не зачем было её сюда тащить. Да дай ты ему в морду!– переключившись на спорящих, советует он Торвальду, яростно выбрасывая вперёд сжатую в кулак руку.
Мгновенно перестав смеяться, Ратибор быстро отошёл за толпу и, сузив глаза, посмотрел в темнеющий вдалеке лес: «Значит, не привиделась. Точно была. И как это я…» – и, со злостью причмокнув губами, решительно направился к своему стану.
Ошарашенный наглостью своего недавнего друга, всегда добродушный Мудрояр неожиданно сжал кулаки и, догнав спешащего улизнуть торговца, послал ему такой сильный удар в спину, что тот упал лицом в песок и начал истошно вопить:.
–Люди добрые! Убивают! Было б за что! А так, незнамо, умирать не хочется!
Но, невзирая на его крики, вождь славличей схватил купца за ворот и потащил по берегу, оставляя на мокром песке широкую борозду:
–А не ты ли просил продать?
–Так ты ж не продал!– визжал купец.
–Вот ты и решил задорма взять?
–Да нет её у меня! Богами клянусь!
–А мы проверим! Эй, там, на лодке! Давай сюда!– машет рукой в сторону стоящих у причала лодок Мудрояр и, наклонившись к испуганному купцу к самому лицу, зло шипит:
–В каждую щель, под каждую половицу твоего корыта загляну. И не дай боже…
Протащив купца по песку прибрежной воды, старейшина швырнул Торвальда в лодку, в которую сел и сам. Пара крепких мужчин-славличей, выпихнув лодочников-рабов за борт, быстро прыгнули на их места и, взяв в руки широкие вёсла, стали грести к высокому кораблю-ладье.
…Дав распоряжение Курдулаю, новый каюм откинул полог юрты, и, войдя в неё, осмотрелся. Да, более, чем скромная обстановка никак не подходила для опочивальни будущего великого правителя. Пора бы выйти на связь с внешним миром и для начала задружить с эпийскими купцами.
Окинув недовольным взглядом своё жилище, Теймур увидел, как в тёмной его части, на старом ковре и подушках, обхватив колени руками, тихо всхлипывает бедная Хайна, кутающаяся в цветастое покрывало. Услышав шаги, она подняла голову и, увидев своего мучителя, забилась ещё дальше, сжалась в маленький комочек и затихла, вытирая рукавом мокрые от слёз нос и щёки.
Равнодушно посмотрев на неё, мужчина плюхнулся на ложе и закрыл глаза.
«Вот она, власть, – подумал он, – делай, что хочешь и с кем хочешь. Никто и слова не скажет. Надо бы наградить этого, – вспомнил он раболепного Старейшину, – наверняка, это он хотел продвинуть меня на выборы. И ещё разработать систему поощрений и наказаний, свод правил. И навестить соседние коганы. Посмотреть, что там у них. Да. Жених этот. Как с ним быть? Подумаю. И по Хайне тоже. Ну и хороша же девка! Крепкая, загорелая», – вспомнив запах её горячего пота, мужчина почувствовал напряжение, возникшее в его членах и, похлопав ладонью по ложу, позвал девушку:
– Эй, прыгай ко мне.
Но, не услышав ответа, он встал и подошёл к тому месту, где ещё совсем недавно сидела Ханна.
–Красавица, – неожиданно ласково позвал он девушку, дотрагиваясь до скрывающего её покрывала и потянул его на себя.
Но, растаявшее было в улыбке, лицо сменила маска жестокого гнева, когда вместо нежной пленницы он увидел кучу наваленных подушек, скрывающих подкоп под юртой.
–Курдулай!– неистово заорал он и тут же в юрту нырнул верный помощник.
–Найти и притащить!– приказал каюм, пиная ногой и без того разбросанные по полу подушки.