Лаборатория «Нейрон»

Романов Алексей Михайлович

– Ребята, – обратился доктор, – садитесь один на кушетку, а второй на стул около стола.

Кирилл сразу пошёл к кушетке.

«Ну да, – подумал Макс, – как же не вздремнуть увальню, если есть такая возможность». Выбирать не приходилось, и Максим сел на стул! Медсестра быстрым, движением проткнула палец на правой руке, выдавила несколько капель в прямоугольный планшет, где были какие-то металлические шарики, покатала их.

– Третья положительная! – уверенно заявила она. Всё то же самое она проделала с Кириллом, группа у него оказалась первая.

– Хорошо, – бормотал доктор. – Анна

Николаевна, теперь нужно сделать инъекции, у вас всё готово?

– Да, – ответила та, ломая ампулы и набирая в шприц жидкость, – почти!

– Так вас как зовут, молодой человек?

– Максим, доктор. А зачем эти, как их там, инъекции?

– Боитесь уколов?

– Нет, просто интересно!

– Не переживайте, Максим, положите руку на стол. Ага, вот так, – доктор ловко перетянул ему руку выше локтя. – Работайте кулаком, это для того, чтобы ваш организм укрепился, ну и для того, чтоб кровь напиталась витаминами! – он быстро всадил иглу в набухшую вену, развязал шнур. – Расслабьте кулак, да, вот так, как себя чувствуете? Рука не беспокоит?

– Нет, всё хорошо! – ответил Максим, хотя почувствовал, что чего-то не так, посмотрел на Кирилла: медсестра делала ему укол, и он как-то странно смотрел, взгляд был отсутствующий и в то же время напуганный. Тут Максим посмотрел на доктора. Вместо одного доктора прыгало три, голова сильно закружилась, всё начало темнеть, как эхо, доносился далёкий голос доктора:

– Аня, быстрее беги за нашими парнями. Они там, за углом, а то мы вдвоём с ними не справимся, этот на кушетке вообще кабан!

Это было последнее, что слышал Максим, после чего всё померкло…

Кириллу снился сон: солнечным летним утром он едет по дороге на красном мотоцикле марки «Ява-350». Это был тот самый мотоцикл, о котором он мечтал всю свою сознательную жизнь! Чувство скорости и полёта было необъяснимо чудесным. Вот он подъезжает к дому, где живёт Таня, она уже стоит и ждёт его! Золотые волосы спадают ей на плечи, у неё такая милая лучистая улыбка, от которой внутри у Кирилла становится тепло, белоснежная блузка и синие джинсы подчёркивают красоту фигуры, всё это выглядит очень стильно и просто потрясающе. Он останавливается, слезает с мотоцикла, и они с чувством бросаются друг к другу в объятья! И тут он понял, что проснулся. «Ну вот, так всегда, – подумал Кирилл, – на самом интересном месте». Было такое ощущение, что по голове били молотком, глаза не хотели открываться, как будто налитые свинцом, вдобавок ко всему, во рту всё пересохло.

– Мам, мам, – позвал он, – принеси водички, пожалуйста.

– Не кричи, не в роддоме, – раздался где-то рядом голос Макса.

– А ты откуда взялся? Ночевал, что ли, у меня?

Кирилл кое-как разлепил глаза и увидел, что он лежит на железной кровати в одежде, ботинки стояли рядом с кроватью, Макс сидел на соседней койке и тёр глаза.

– Где я?

– Не знаю, но точно не дома, приятель!

Они находились в небольшом помещении, которое с виду напоминало больничную палату с облезлыми жёлтыми стенами, тошнотворно пахло хлоркой и лекарствами.

– Тебе, что, память отшибло? Напряги мозги, мы сегодня пошли сдавать кровь, – рассказывал Максим, зашнуровывая кеды. – Потом медсестра, доктор, укол!

– Да,

припоминаю что-то такое, а чего случилось-то? Ой, блин, голова разламывается.

– У меня не лучше. Ты долго болтать ещё будешь? Надевай обувь, или ты здесь поселиться решил? Как хочешь, а я пошёл, – и Макс решительно направился к двери.

– Стой! Подожди, я с тобой, – встрепенулся Кирилл.

– Ну вот, так уже лучше, – Макс дёрнул дверную ручку, дверь не открывалась. – Не понял юмора, – дернул ещё раз, было закрыто.

– Чего, закрыто? Замуровали демоны.

– Задницей чувствую, братишка, влипли мы с тобой в какую-то срамную историю! – огорчённо произнёс Максим и начал стучать в дверь. – Эй, эгей, откройте кто-нибудь.

Кирилл тоже присоединился к другу. В ответ ни единого звука.

– Кстати, сколько время?

– Слушай, – Максим посмотрел на запястье, на них не было часов. – А где мои часы?

– Не знаю!? – занервничал Кирилл. – Сейчас на мобильнике посмотрю.

– Слушай, чего-то совсем странно: найти не могу, нет нигде, – ощупывал он карманы, – и паспорта тоже, да и денег нет, вот гады, ты у себя глянь, может, не всё ещё потеряно?

– Нет, у меня такая же история.

Друзья с новой силой стали стучать в дверь. За дверью послышалось шарканье ботинок.

– Ну, наконец-то, – обрадовались ребята.

В дверь просунули ключ, щёлкнул замок, и на пороге возник наш знакомый врач.

– А, ребята, ну как вы здесь, уже освоились?

– Доктор, как всё это объяснить, почему мы здесь? – набросился на него с вопросами Макс.

– Какое вы имеете право нас здесь держать? – поддержал друга Кирилл. – И что за пакость вы нам ввели в кровь? И вообще, где наши документы, деньги и телефоны?

– И где мои часы?

– Ребята, ребята, успокойтесь, – засуетился доктор. – Я сейчас вам всё объясню!

– Да, и побыстрей, нам идти надо.

– Случилось непоправимое, чего я, признаться, совсем не ожидал, – промямлил доктор. – У вас возникла неправильная реакция на инъекцию Ферковена, и я не могу вот так сразу это понять. Мы сделали всё необходимое, чтобы с вами было всё в порядке, это первое. Второе, что я хотел бы вам сказать, ребята, вы выиграли счастливую лотерею, вы даже не представляете, какого великого исторически переломного момента всего человечества и мира вы станете свидетелями! – глаза у доктора странно начали блестеть, он возбуждённо зажестикулировал. Кириллу на миг показалось, что перед ними сумасшедший фанатик. Он многозначительно посмотрел на Макса, тот как бы понял этот взгляд, который мог означать лишь одно: пора сматывать удочки, и Максим утвердительно кивнул Кириллу.

– Павел Семёнович, всё это, конечно, очень занимательно и интересно, – произнёс Макс таким тоном, как будто разговаривает с ребёнком. – И мы, в свою очередь, выражаем вам нашу большую признательность и благодарность!

– Да не за что, ребята, – воскликнул с восторгом доктор. – Тем более, вы нам очень подходите по своим биологическим и антропометрическим данным!

– Постойте, Павел Семёнович, вы меня не совсем правильно поняли, мы вам благодарны, конечно, но нам надо идти, у нас много дел, да ещё родители беспокоятся уже, наверное, вы уж нас простите!