Лагуна фламинго
Шрифт:
«Первым делом нужно убраться подальше отсюда, перебраться в центр города, где стоят каменные дома. Там мы будем в безопасности».
Языки пламени на противоположном берегу плясали на ветру, искры вспыхивали над рекой. Дым становился все гуще. Бланке даже показалось, что ей в лицо пахнуло жаром. Щеки девушки раскраснелись.
Повернувшись, она бросилась в дом.
— Мама! Мама, скорее, нам нужно уходить отсюда!
— Что такое? — проворчала Корасон: с похмелья у нее болела голова.
Бланка уже собирала пожитки.
— Оставь меня в
— Пожар, мама!
Бланка завернула в ткань кое-какую одежду, взяла рис и бобы и сунула в карман юбки кошель с накопленными деньгами.
— Что? Где? — испуганно спросила Корасон.
— На том берегу реки. Вставай, мама!
Бланка бросила на кровать матери пончо. Та принялась одеваться, но выронила пончо и со стоном нагнулась за ним. Затем они вышли на веранду. Бланка следовала за Корасон, подталкивая ее в спину.
«Кабак Карлито построен из камня, — думала девушка. — Там можно будет спрятаться».
Бланка и Корасон закашлялись: ветер приносил с другого берега едкий дым.
Женщины бросились бежать, но вдруг остановились, словно повинуясь беззвучному приказу, и уставились на пламя пожара.
— Кто это сделал? — спросила Корасон. — Кто поджег кустарник?
«А вот этим вопросом, — удивленно подумала Бланка, — я даже не задавалась». Но мать была права. В жаркие летние дни всегда мог вспыхнуть пожар — от брошенной сигареты, от незатушенного костра. Иногда крестьяне пытались огнем отогнать от полей диких животных, иногда солдаты выкуривали из зарослей куропаток. Как бы то ни было, при первых же признаках пожара все бросались тушить огонь. Но тут… В селении было тихо. Почему? И кто устроил этот пожар?
Боевой клич индейцев послышался мгновением позже. И тут Бланка поняла, что случилось.
«Индейцы подожгли кустарник. Они хотят выкурить нас из селения! Они хотят, чтобы мы метались туда-сюда в панике, словно перепуганные куры. И тогда они перебьют нас по одиночке». В последнее время селение полнилось слухами о нападениях на окрестные деревни.
Стараясь держаться в тени домов, Бланка тащила Корасон за собой. Вскоре дым стал гуще, дышать было все труднее, но клубы дыма скрывали Бланку и ее мать, чему девушка была очень рада.
Издалека донесся топот копыт и плеск воды. «Захватчики переходят через реку, — пронеслось в голове у Бланки. — Нужно поскорее добраться до кабака». Но почему не слышно солдат? Разве их задача не состоит в том, чтобы защищать здешних жителей? Впрочем, о солдатах пограничных областей ходила дурная слава. Наверное, никто из них даже не заметил нападения, и генерал Рока, о котором в последнее время так много говорили, еще не прибыл на место. «Может быть, среди этих индейцев есть и Хулио?» — вот уже в который раз подумала Бланка.
Какой-то индеец с боевым кличем на устах пронесся мимо женщин, не заметив их. Бланка решительно тянула мать в сторону кабака. Она надеялась, что там им помогут. По крайней мере, они будут не одни.
Но женщины продвигались вперед очень медленно —
Послышались первые выстрелы. Шагах в двадцати перед Бланкой на улицу выбежал какой-то мужчина, вскинул руки и повалился на землю. Девушка обеими руками зажала рот, стараясь подавить крик ужаса. Корасон взвизгнула от страха.
Индеец, подъехавший к раненому, развернул лошадь, высматривая, откуда донесся этот вопль.
Бланка смотрела на темнокожего сухощавого индейца с длинными черными волосами, развевавшимися на ветру. Казалось, всадник сросся со своей лошадью. Какое-то время индеец и женщины глядели друг на друга, затем воин пришпорил лошадь и поскакал к Бланке и Корасон.
Обезумев от страха, девушка изо всех сил старалась оттащить мать к дому, но Корасон застыла посреди улицы и не двигалась с места. И откуда только в ней взялась такая стойкость? В последний момент Бланка отпустила мать и отпрыгнула в щель между домами. Упав ничком, она заползла под ближайшую веранду. «Мама, беги! — мысленно взмолилась девушка. — Беги, мама!»
И вновь Бланке пришлось зажать руками рот, чтобы не закричать. Она видела, как индеец скачет к ее матери, занеся над головой мачете, и с изумлением поняла, что Корасон улыбается. Улыбается, как будто ей удалось окончательно примириться со своей жизнью. Индеец завопил. Корасон раскинула руки, и мачете обрушилось вниз.
«Нет!»
Мир для Бланки померк.
Через какое-то время девушка открыла глаза. Что случилось? Она потеряла сознание? Бланка вспомнила, что произошло, и к ней вернулся страх.
«Мама…»
Ее мать… Ее мать убили у нее на глазах. Бланку затошнило. Она больше не могла сдерживаться. Девушка едва успела выбраться из-под веранды, когда ее вырвало.
Тяжело дыша, Бланка вытерла рот и оглянулась. Индеец исчез. Тело Корасон лежало на пыльной улице.
«Мама…»
Пошатываясь, Бланка подошла к убитой. Девушку рвало, но изо рта выходила только желчь.
«Корасон мертва. Моя мама мертва».
Мачете отрубил Корасон голову. Зрелище было ужасным, но Бланке казалось, что на губах ее матери все еще играет улыбка. Девушка заставила себя остановиться и произнести короткую молитву. Таков был ее долг перед матерью. Издалека доносился шум боя. Люди вопили от страха и ярости, мчались по улицам, стреляли. Где-то далеко-далеко заиграли трубы, созывавшие солдат. Рядом с кабаком царил полнейший хаос. Большинство горожан бежали туда. Слышался женский визг.
Бланка не знала, что делать.
«Нужно спрятаться, — говорила она себе. — Или ты хочешь, чтобы тебя убили? Ты должна жить, Бланка, должна вернуться в Буэнос-Айрес. Не останавливайся. Твоя мать мертва, ты ничем уже не можешь ей помочь. Ты уже давно ничем не могла ей помочь. Но теперь ты сможешь уехать отсюда, если тебя не убьют. Ты сможешь начать новую жизнь!»
Услышав топот копыт, девушка оцепенела.
«Он возвращается, — билась мысль в ее голове. — Убийца Корасон возвращается!»