Ларс 3
Шрифт:
Тишина была нарушена здравницами Василько и присоединившихся к нему командиров.
В итоге, ближе к вечеру я принял вассальные клятвы Драга и Годслава. Грандиозная попойка под руководством дяди затянулась до глубокой ночи. Конечно, придется еще многое сделать, чтобы бывший каганат принял новую власть. Захват трех крупных городов еще не означает полный развал каганата. Думаю, что мелкие беки будут поднимать восстание. Да и с самим каганом надо разобраться. Все это я втолковывал Драгу. Хмурый поначалу улич все больше начинал улыбаться. Я так понимаю, что спокойная жизнь князя его не слишком прельщала, но когда ему донесли о сложностях
С Годславом тоже прошел обстоятельный разговор. Мне удалось заинтересовать ободрита покорить Британию для своего сына Рюрика, которого я сделаю князем аглицким. Видимо, не будет в этой истории походов Рагнара Лодброка, а если и появится подобный персонаж, то в своих записках я сообщу наследникам об угрозах с этой стороны. Надеюсь, что племянник не задумает отсоединится от царства. Но и этот вопрос я решу. Как только будет изобретен славянский алфавит, буду жаловать грамоты, в которых будут указаны границы владений того или иного княжества царства Гардарики. А Эса через своих послушниц будет контролировать князей, дабы они соблюдали интересы царства.
Радомысл был занят также в общении с известными аристократами и богатыми купцами Итиля. Идея о вече и налоговой системе царства пришлась им по душе. Еще бы! Каган не церемонился и забирал порой все у проштрафившихся беков. Дядя был занят и вертелся как белка в колесе. Радомысл был в своей стихии.
На следующий день наша армия начала готовится к разделению и последующему походу на Тьмутаракань. От Ходота пришло известие, что он отбудет из Семендера сразу в сторону Крыма. Так мы сэкономим время на своевременную атаку последнего оплота кагана.
А еще через день я тепло распрощался с Василько и Годславом, отправившихся на север, покорять Булгарию. Князь Годслав после булгар пойдет на Бирку, а Василько расквартирует наших пожилых и раненных воинов. Я дал ему поручение остаться в Хольмгарде до особых указаний. Василько будет помогать в обучении новобранцев.
Я же с остатками своей урезанной армии направился в Тьмутаракань. Радомысла и Драга с уличами я оставил в Итиле. Они будут укреплять рубежи и наводить порядок в новом княжестве и окрестностях бывшего каганата.
Моя армия стала численностью в 18 000 человек. Еще 5 000 воинов приведет к Тьмутаракани Ходот. Итого у нас 23 000 воинов, из которых около 7500 легионеров и 3 000 конницы. Остальные ушли с Василько и Годславом. Есть еще 15 000 воинов Омуртага, который направился усмирять мятежников, которых он так и не трогал из-за последних событий по захвату Царьграда. После новостей из Хольмгарда, я отпустил Омуртага наводить порядок в ханстве.
Двигаясь вдоль берега Волги, в устье которого расположен Итиль, мы неспешно вышли к развалинам Саркела. Расположившись лагерем возле города, я принял купцов и видных деятелей, сумевших выжить после нашего нашествия. Благо, Радомысл послал верных людей, которые смогли убедить местных о выгоде диалога с царем. Пообещав восстановить город и освободить от налогов на время ремонтных работ, купцы и аристократы оставили мой шатер. Они были не слишком наполнены энтузиазмом, но это и понятно. После такого погрома любой здравомыслящий человек с опаской отнесется к тем, кто был виноват в этих разрушениях. В любом
Спустя неделю после того дня, как мы покинули Итиль, мое войско вышло к берегу будущего Азовского моря и направилось в сторону Тамархи, как ее называют византийцы. Еще через пару дней мы вышли к конечной точке маршрута.
Тьмутаракань был основан греками с острова Лесбос и получил название Гермонасса. В дальнейшем город входил в состав Боспорского царства. С самого начала имел двухэтажные каменные дома с печами и хранилищами зерна. Здания крылись черепицей и содержали по пять комнат. В центре его располагался акрополь. Неподалеку от города был храм Афродиты. Позднее Тамарха вошла в состав Византийской империи. Еще позднее город был завоеван Тюркским каганатом. Последним владельцем Тьмутаракани был хазарский каганат. И скоро этот город станет моим. Надеюсь.
Мы не спеша начали обустраивать лагерь, готовясь к длительной осаде. Стены города были каменными, поэтому к вопросу захвата Тьмутаракань будем подходить основательно. Мне доложили, что на стенах города есть какое-то движение, ворота открылись. Это, видимо, парламентеры. Ну что же, пообщаемся. Я взял с собой только Агу и Луку, нашего командира канониров. Вскочив на скакунов, мы помчались к «гостям».
Как же все-таки здесь красиво. Тьмутаракань расположилась на берегу моря. Широкий залив и скалистая местность придавали особый колорит каменной твердыне – городу. Запах моря и шум волн действовали успокаивающе и умиротворенно.
Когда мы встретились с переговорщиками, воцарилась тишина. Я разглядывал фигуры оппонентов и что-то меня смущало. Пять кочевников на низкорослых лошадях были одинаковы, будто близнецы. Шестой всадник выделялся богатой и пестрой одеждой. Он был в нарядном синем кафтане с черными кожаными вставками и ярко красными узорами.
– Давно не виделись, Ларс, – заметил последний, – жаль, что ты так и не отдал мне Эстрид.
Бек Манассия. Точно! Тот самый, что хотел захватить Кордно, а до этого пытался забрать Эсу в дар кагану, взамен установления мира с хазарами.
– Я ни о чем не жалею, бек Манассия, – ответил я.
– Каган! – прорычал Манассия, дернув поводьями, – Я – хазарский каган!
Не понял? Серьезно? Этот тип стал каганом? А встреча становится все удивительнее и удивительнее.
– Каган? – я посмотрел по сторонам, – Что-то я не вижу больше каганата. Видать судьба у тебя такая, Манассия.
– Какая – «такая»? – не дождавшись продолжения, зло спросил бывший каган.
– Быть беком при встрече со мной, – ухмыльнулся я.
Манассия хотел что-то мне ответить, но было заметно, что он сдержался.
– Я прошу перемирия, – сделав усилие над собой, заявил он, – уйди от этого города и я одарю тебя подарками.
– А зачем мне твои подарки, если я сам возьму этот город вместе с тем, что ты можешь мне подарить?
– Твое войско поляжет здесь, – повысив голос, заявил Манассия.
– Не думаю, что Тьмутаракань будет сложнее захватить, чем Саркел, Итиль и Семендер.
При упоминании Семендера его спутники возбудились. Видимо, они надеялись скооперироваться с этим городом дабы предпринять что-то по возвращению своей власти. Семендер, как рассказывал Радомысл, был самым крепким орешком каганата, сдерживавшего южные рубежи от завоевания арабами.