Лав-тур на Бора-Бора
Шрифт:
Она смотрела на Сомову и размышляла, что ей ответить.
– Хорошо. Я обещаю, что никто из вашей компании не узнает о том, что ты мне рассказала. В том числе и твой муж, – ответила Юля, пристально глядя ей в глаза.
Елена напряженно взглянула на нее, потом надела очки и, кивнув на прощание, ушла.
Инночка с Семеном приходили парой. Семен, как всегда, или молчал, или поддакивал невесте, рот которой закрывался, только когда она что-нибудь жевала. Сема вообще был очень вдумчивым, спокойным молодым человеком. У него была весьма средняя, но приятная наружность. Средний рост, средняя полнота, средней густоты каштановая шевелюра. Весь
Юле казалось, что никто на свете не знает, что творится за этим улыбчивым фасадом. Может, только родная мамочка, да и то необязательно. Она бы не удивилась, узнав, что он вынашивает амбициозные планы стать когда-нибудь президентом Соединенных Штатов или еще что-нибудь в этом роде.
Может ли такой человек хладнокровно устранить помеху, стоящую между ним и его «великой» целью? Запросто. Причем сделает это продуманно и расчетливо, да еще постарается подставить другого, если не удастся списать на несчастный случай. Вот, кстати, и ответ, почему он не выбрал более тонкий хирургический или медикаментозный способ убрать Ирму. Потому, что врачей на яхте всего двое, он и бабушка будущей жены. А ударить камнем мог любой. Умно и дальновидно. Как раз в его духе.
Теперь Инночка, этот очаровательный юный бутон, напрочь лишенный мозгов, зато в виде компенсации сильно озабоченный сексуально. Да, она не злоблива, не жестока, глупа, совершенно не способна на продуманные действия, зато патологически ревнива. Она абсолютная собственница. Ей в голову не придет страшная мысль убить человека, но если кто-то покусится на ее собственность, ее Сему, она вполне способна в припадке бешенства треснуть камнем по голове. Потом искренне огорчиться, что так вышло, и постараться спрятать концы в воду, чтобы не попало за шалости. Но тут есть один нюанс. Камень. Если бы он просто валялся рядом с загорающей Ирмой, Инна вполне могла бы схватить его и ударить в приступе ярости. Но его специально принесли на платформу. А это уже другой расклад, если, конечно…
– Юль, ты что, заснула? – заслонил кто-то солнце, беспардонно влезая в ее стройные умозаключения.
Юля приоткрыла глаза, над ней висело круглое загорелое лицо Василия.
– Второй завтрак принесли, пойдем пожуем! – радостно сообщил он.
Еда, будь то завтрак, первый, второй или третий, а также обеды, ужины, ланчи и полдники, всегда вызывала у Василия небывалый прилив энтузиазма, и представить, что кто-то предпочтет здоровый сон, а тем более мыслительный процесс очередному приему пищи, он был просто не в состоянии.
– Пойдем скорее! Там и мороженое принесли! – ворковал он, поднимая жену на руки.
– Ну, если мороженое…
В конце трапезы, когда Юля доедала фруктовый пирог с ванильным соусом, к их с Василием резиденции причалил катамаран. Крюгеры, верные себе, предпочитали передвигаться по морю, нежели по суше.
Юля приветливо помахала рукой. Но как-то получилось, что приветствует она только Ганса.
Элла в купальнике и парео, загорелая, бодрая, подтянутая, просто излучала энергию, заряжая окружающих. Она легко чмокнула подругу в щеку, взяла со стола папайю и уселась рядом в кресло, вытянув длинные стройные ноги.
Ганс скромно пристроился на краешке лежака.
– Ну, как самочувствие? Придворные эскулапы еще не заморили? – весело спросила Элла.
– Пока нет, но это не их
После ее травмы в их с Эллой дружеских отношениях появилась некая натянутость. Юле вдруг стало тяжело с ней общаться на прежней искренней, дружеской волне. Она все время думала о том, что Элла спит с Сомовым.
Нет, Юлю не мучило нездоровое любопытство по поводу чужого адюльтера. Просто ее мнение об Элле претерпело коренное изменение. Она смотрела на эту умную, образованную, успешную женщину, удачливую в бизнесе и счастливую в браке, и не могла понять.
Ганс, совершенно очевидно, любит жену. Он добрый, заботливый, умный, щедрый. У них совершенно здоровые дружеские отношения. Их брак основывается не на расчете и корысти. И вдруг на фоне полнейшего благополучия Юля узнает, что подруга регулярно изменяет мужу. Не по страсти, не от любви, не от обиды, а вообще непонятно почему. Так, от скуки. Длится это годами. Причем Сомов совершенно спокойно продолжает дружить с Гансом. Ну, это, положим, личное дело Сомова.
Но вот Эллу она не могла понять. Женщина, по сути, предает любимого человека, мужа, с которым совершенно счастлива. Предает легко, не задумываясь, не мучаясь угрызениями совести. Не испытывая дискомфорта, продолжает спокойно смотреть ему в глаза.
Юле такая позиция была непонятна. Нет, она не святоша, не пуританка, не наивная дура. Но для Юли брак – это прежде всего взаимное доверие. Семья – это твой тыл, это то, что должно быть надежно, где тебя поймут, пожалеют, где тебе всегда помогут, где тебя понимают и принимают таким, какой ты есть. Не всем так везет и не у всех получается удачно выйти замуж. Но Элле как раз повезло. И Юле вдвойне была непонятна эта женщина, а может быть, неприятна.
Предательство никогда не вызывало у нее симпатии. Бизнес есть бизнес, особенно наш, российский, и иногда для успеха приходится хитрить, выкручиваться, да много чего приходится, но семья – это другое. И если в их с Василием отношениях что-то изменится, Юля предпочтет развод жизни во лжи. Вот поэтому она больше не могла отвечать на взгляды бывшей подруги, ей все время хотелось отвести глаза. Элла не дура и, судя по всему, это заметила, потому что, когда Юля мельком взглянула на нее, та насмешливо ей улыбнулась. От этого Юле стало еще более неловко.
– Узнала о нас с Сомовым? – в лоб спросила она, когда мужчины вышли на террасу поприветствовать прибывших Шульмана с Веселовым.
Юля неопределенно пожала плечами, удивившись такой прозорливости. В конце концов, чужая личная жизнь не ее дело.
– Осуждаешь? – приподняла Элла свои четко очерченные строгие брови.
– С чего ты взяла?
– Да брось. Мне казалось, мы прекрасно друг друга понимаем. Так вот, когда-то давно у нас с Сергеем был роман, который незаметно перерос в дружбу. Но секс остался. Потом я вышла за Ганса, я его люблю, как это ни странно, а с Серегой мы просто друзья, и этот секс никак не влияет на наши взаимоотношения.
– Мило. А Ганс в курсе? – Юля наконец взглянула ей в глаза.
– Нет. Но если вопрос встанет ребром, я выберу мужа, – решительно заявила Элла, запуская свои сильные ухоженные руки в копну вьющихся, стриженных в форме каре волос.
– Это поступок! – Теперь усмехнулась Юля.
– Ну и на здоровье, – демонстративно надула Элла губки, так что было понятно – обида исключительно шутливая. – Кстати, мы на днях уезжаем, так что не хотелось ссориться напоследок, мне знакомство с тобой было приятно.