Лаванда для отца-одиночки
Шрифт:
И это занятие отлично занимало и голову, и ноги, и не давало думать ни о том, что будет с садом, ни о том, что дальше будет у них с Фредом. Впрочем, бегали по саду они всё время вместе, держась за руки, и это было хорошо. И когда она разревелась в начале, он тут же возник рядом и обнял, и гладил по голове, и дал ей куртку Стефа, а у Стефа нашёлся какой-то свитер, он не пропал. Вообще можно было зайти в дом и переодеться, но почему-то эта простая мысль вовсе не пришла Юме в голову. Нужно же скорее что-то делать, так? И не пропустить ничего из того, что ещё случится!
Они видели, как мощно и красиво садовники спасали сначала
А потом папа и другие важные люди — дядя Филибер, дедушка и бабушка Мари-Изабель, господин Вьевилль, который руководит компанией, в которой работает Лаванда и которая ремонтировала им дом — собрались и принялись выяснять, кто же и почему здесь напакостил. И нашли виноватого, и не просто нашли, а его ещё и Трофей подрал, молодец. Юме совершенно не было жаль этого человека, хоть у него на щеках и остались суровые следы от когтей, а спереди его не порвали только потому, что кожаная куртка помешала, порвали её. А потом папа снял Трофея — как тогда с карниза, и Юма его забрала, и хвалила-гладила, а того человека увели — вместе с остальными пакостниками. Юма очень надеялась, что их накажут, как следует, и они получат за свои пакости по первое число.
Можно выдохнуть, да?
Папа прав, нужен ужин — для всех, кто помогал справиться с их бедой, и пока его везли, он принёс из кладовки здоровенную коробку со старинным сервизом бабушки Маргариты — Юма и не думала, что он когда-то пригодится, хранится как память — да и всё. Но нет, его мигом распаковали и почистили от пыли, и она снова командовала — где взять бокалы, где лежат вилки и ножи, и что ещё можно сделать. Она так и не переоделась, и тогда целительница Марианна, которая спасала её тогда у Фредова брата дома, магически отчистила с её платья пятна от краски, от травы и веток, и местами ещё от земли. Ещё у Юмы порвался чулок, но она надеялась, что под платьем этого не видно, и можно сейчас не уходить и не переодеваться.
И хорошо, что Юма никуда не ушла, потому что вернулись садовники и рассказали, что спасли всё, что нужно было спасать сегодня. А Лаванда, хоть и радовалась, что всё получилось, всё равно расстроилась, и тут папа выдал — сказал, что она самая лучшая на свете и позвал её замуж.
В ту минуту Юма передумала кучу всего — что, наверное, это ничего не изменит в их жизни, той, какая у них уже сложилась, и что лично ей от того хуже не будет, потому что Лаванда добрая и хорошая, и родители у неё тоже хорошие, и друзья, а Трофей вообще вне конкуренции. Но Лаванда молчала — и Юма даже испугалась, неужели они с папой для неё не так уж и годятся? Может, у папы не самый устроенный в мире дом, а Юма вечно вляпывается, но…
Но Лаванда сказала, что согласна, и Юма первая завопила и запрыгала — порадовалась за неё и за папу. Оказывается, у папы было с собой очень красивое кольцо, и камень в том кольце подходил под волосы Лаванды, и оба они просто светились от радости, и Юма поверила, что всё будет отлично.
А дальше ели, пили — кто вино, кто ещё что, а Юма с компанией только газировку, помня о дне рождения Фреда. И было весело. Правда, папа с Лавандой пошептались и сказали, что нормальное новоселье всё равно состоится, и они будут рады видеть на нём всех, кто сегодня здесь есть — в следующую субботу. Мама Лаванды огорчилась, что они уже уедут в Руанвилль, но господин Филибер сказал, что готов воспользоваться служебным положением и служебным же порталом, и доставить их сюда через неделю. Конечно же, все согласились.
А потом господин Филибер сказал, что им пора домой, и что госпожа Марта уже звонила — потому что потеряла сыновей. И подружка Стефа Лю тоже пискнула, что даже её мама уже пришла домой и тоже её потеряла. Оказалось, что её мама — повар в каком-то крутом ресторане, где готовят рыбу, и приходит домой поздно, а тут она пришла — а Лю ещё нет, и переполошилась.
И вот господин Филибер, Лю и мальчишки попрощались со всеми, и пошли к машине. Юма вышла с ними на крыльцо, и само собой получилось, что Фред отстал, дождался, пока они завернут за угол, и обнял Юму.
— Всё хорошо, да? — спросил он тихо.
— Да, — улыбнулась она. — Замечательно.
Он ответил крикнувшему из-за угла Стефу — иду, и уже сейчас, и поцеловал Юму. Смелее и решительнее. И Юма тоже осмелела и решилась, и целовала Фреда, и совершенно не услышала, как за спиной у неё открылась дверь.
— О, — сказал папа.
Юма мгновенно повернулась и закрыла Фреда собой.
— Папа, Фред замечательный!
— Господин Жервез, Эжени самая прекрасная девушка на свете! — разом с ней сказал Фред.
Папа посмеялся.
— Мне отрадно слышать, что все замечательные, но не торопитесь уж слишком, хорошо?
— Мы… не торопимся, — улыбнулась Юма как можно более дружелюбно.
А Фред вежливо попрощался с ней и с папой и побежал к машине господина Филибера.
Юма взглянула на папу.
— Фред сегодня меня спас. Я снова вляпалась, а он спас. И… мы поговорили. И нет, я не тороплюсь. Я всё понимаю, что мы ещё в школе учимся. Но люди и в школе встречаются, и ничего такого в этом нет, вот.
Папа смотрел — и, честно говоря, офигевал.
— Всё хорошо, правда. Пойдём, а то там тебя Лаванда потеряет, и гости, — Юма взяла его за руку и решительно потянула в дом.
Сегодня скидка на историю попаданки Серафимы — не наш магический мир, другой, но Серафима хорошая )))) КнигаЗДЕСЬ.
38. Не в одиночку
38. Не в одиночку
Лаванда проснулась — и вспомнила вчерашний день, весь, как он был, от прекрасной Оперы до позднего вечера, когда все разошлись, и они остались втроём — Тео, Эжени и она. И Трофей.
Платье Эжени почистил кто-то из гостей, а вот догадаться внимательно посмотреть на собственное платье — это вообще не пришло Лаванде в голову. Уж конечно, такая ткань не предназначена для того, чтобы лазать в платье из неё под кустами, пачкаться в земле и кипарисовой смоле, и в листьях. Кажется, даже пара маленьких дырочек осталась от каких-то колючек.
Но что ж теперь? Зато это платье побывало в Опере, пережило разгром сада, а ещё — именно в нём она приняла предложение Тео. Так что — просто отнести его в магическую чистку, вдруг получится восстановить?